Трудно быть героем
Шрифт:
– Сережа, ты идиот, ты знаешь, что ты наделал?
– Нет. Скажите, товарищ полковник, неужели все сошли с ума. Русских военных и не военных подло убивают, а их свои же, так называемые правозащитники, газеты и телевидение распинают.
– Хватит о глобальных проблемах. Мы говорим о тебе.
– Меня уволят?
– Комиссия решила не в твою пользу. Они направляют представление в министерство обороны.
– Все ясно.
– Ничего не ясно, дурак.
Рассерженный полковник уходит.
Вместо
Наземные войска наводят нас.
– Комета, рядом со школой дом, там два пулемета, успокойте их.
– Принял. Сейчас.
Рядом со школой три дома. Из одного выскакивает женщина и грозит мне кулаком.
– Огонь, - рычу оператору.- Всех к черту.
Мы сносим снарядами и ракетами все три дома и эту идиотку.
– Спасибо, Комета, - слышится с земли.
Теперь сам замечаю, как из каменного строения на площади села, промчалась в нашу сторону, ракета. Разворачиваю вертолет и смешиваю весь ряд зданий, охватывающих площадь, с землей. Теперь стало видно, как из близ лежащих домов выскакивают люди и бегут к краю села. Боря и я поливаем их из пушек и ракет.
Полковник с яростью смотрит на меня.
– Ты, понимаешь, что ты сделал?
– Помог нашим войскам без максимальных потерь захватить село.
– Ты, сумасшедший. Я вынужден тебя отстранить от полетов.
– Слушаюсь.
– Сережа, - смягчается Колосов, - я понимаю ты во всем прав, но эта война не та.
– По моему, война есть война. Меня учили воевать, а не приветствовать с воздуха врага, окруженного бабами.
– Не будем вдаваться в дискуссию. Иди.
В курилке все смотрят на меня сочувственно.
– Боря мне рассказывал, - говорит майор Воронов,- хорошо ты их причесал. Говорят, 17 домов с говном смешал.
Врывается Боря.
– Включайте телевизор.
На экране журналисты ходят по развалинам села и подносят микрофоны к плачущим женщинам.
– Скажите, что произошло.
– Ой, горе, - вопит женщина, - все погибли. Как налетели самолеты и все здания, всех людей побили. За что нам такие страдания. Моя золовка, дед, внучек, все погибли.
– А боевики были здесь?
– Ни одного не видела. Было такое мирное село...
– Ну что?
– орет Боря.
– Слышали. Мы, с Сережей, этих боевиков десятка два расстреляли с воздуха. Если сейчас покопаться в развалинах, то еще с десяток точно найдут, а эта, сволочь, ноет, что ни одного нет.
– Точно, а куда же их трупы делись?
– По их правилам, трупы должны в этот же день быть похоронены. Кое кого они из боя вынесли с собой, остальных, местное население прибрало и спрятало, что бы ночью
– Хана теперь вам ребята, - констатирует Терехов.
– По-моему достанется одному Сережке, - говорит Боря.
– Меня от полетов не отстранили.
– Это называется вышли из боя с малыми потерями.
– Между прочим, - говорит Боря, - два раза "стингерами" по мне прошлись. Если бы не имитаторы, конец.
– Теперь они все чаще запускают эти штучки. Вон, Сережку, не смотря на имитаторы, сбили над блокпостом 15.
– Это я сам не доглядел, допустил одну ошибку.
Все с интересом смотрят на меня.
– Когда прилетел на блокпост, то сразу прошел над ним с севера, громить южный участок, а они взяли меня в клещи...
– Понял, - догадался Боря, - имитаторы летят влево, а ты их корпусом, на вираже, закрыл для правой ракеты.
– Точно.
– Вот видите, век живи, век учись, - говорит Воронов.
Скрипит динамик.
– Майор Воронов, капитан Терехов, с экипажами на вылет.
Пишу уже третью объяснительную записку. Прилетели из военной прокуратуры и досконально изучают мои бумаги.
– Вы знаете, сколько погибло мирных жителей после вашего налета, спрашивает умненький, зализанный капитан.
– Нет. Я с воздуха считал только боевиков.
– Шестнадцать женщин и детей, - не замечает моих слов следователь.
– А сколько погибло коров и кур?
– Чего?
– обалдело смотрит капитан.
– Я спрашиваю, сколько погибло при этом коров и кур?
– Не знаю.
– А жаль, надо приобщить к делу.
– Не иронизируйте, старший лейтенант, вам надо бы думать о другом.
– О чем, например?
– Как бы не сесть в тюрьму.
– Хорошенькое дело, если бы началась война со странами НАТО, то на следующий день, после очередных боевых действий, надо всех наших военнослужащих, посадить в тюрьму.
Капитан хмуриться.
– Идите, старший лейтенант.
Командир части сидит напротив меня и барабанит пальцами по столу.
– Ну вот, допрыгался.
– Что-нибудь не так?
– Все не так. Командование поставлено в пиковую ситуацию. Все понимают, что ты прав. Сейчас наша страна больна и некоторые там наверху, пытаются ее полечить, путем развала армии. Тебя судить не будут, иначе это будет суд над армией. Пожалуй, есть только один путь, чтобы все решить...
Полковник смотрит в окно и тянет...
– Вам, старший лейтенант, надо уйти из нашей части.
– ???
– Пришло распоряжение из министерства обороны о переводе вас на другое место службы. Это реакция на решение комиссии по мечети. Наши начальники за вас вцепились и не позволили, чтобы выперли из армии.