Трудно быть героем
Шрифт:
– Когда мне сдавать дела?
– Хорошо бы сегодня. Дело в том, что завтра должна прибыть комиссия по разборке наступления наших частей на село, которое вы постарались сравнять с землей.
– Но уже была прокуратура...
– Но там, в думе, некоторым депутатам делать нечего, вот и мучаются от безделья. Некоторые из них заявили, что военная прокуратура заодно с военными, так и так дело прикроет.
– Неужели она действительно прикрыла дело?
– Есть же у нас еще нормальные люди. Так что, давайте собирайте
– Есть. Разрешите идти.
– Постойте Я не сказал главного. За оборону блокпоста 15 командование решило наградить вас и присвоить звание капитан.
– Служу, России.
– Вот теперь идите, но сначала в спец отдел...
Замухрышка майор, начальник спец отдела уже ждал меня.
– Задержались вы, товарищ капитан. Мне уже надо сводку подавать, а я еще с вами не разобрался.
– Меня командир части задержал.
– Хорошо. Теперь слушайте меня. Отныне вы имеете другую фамилию, имя, отчество и переходите в новую часть с другой анкетой.
– Не понял. Я теперь не я?
– Да вы теперь Иванов Сергей Павлович, вот ваши новые документы, предписание на новое место службы и новое личное дело.
– Но зачем это?
– К сожалению вы здорово насолили чеченцам и они вас не простят. При штабе Масхадова есть особый отдел, который занимается военными преступниками, то есть нашими военнослужащим, отличившимися в войне с ними. Вы у них преступник номер один. В любой точке России вас легко могут вычислить и подло убить.
– Неужели это серьезно?
– Еще как. У них везде свои люди. Вытаскивайте ваши документы и давайте сюда.
Я отдаю свои старые документы, беру новые.
– Хорошо, - говорит майор, - что у вас семьи нет, а то с ними было бы сложнее. У майора Воронова, например, узнали где живет семья и всю ее вырезали в Тамбове.
– А он знает об этом?
– Нет. Еще придется ему сказать, а потом, я уверен, после его первого вылета на эту сволочь, так же как и вам придется переделывать документы.
– Я бы тоже взорвался после таких сообщений.
– Вы уже взорвались. Срочно соберите вещи, самолет будет через час.
Я прощаюсь со своими друзьями.
– Сережа, я твой должник на всю жизнь, - обнимает меня Боря.
– Ладно. Шарик круглый, когда-нибудь встретимся.
– Ты первый, но я чувствую не последний, кого турнули из нашей части, говорит мне майор Воронов.
– И кажется, это будет высочайшим признанием профессионализма и воинской доблести.
– Да брось ты петь дифирамбы, - выступает капитан Тихомиров, - Сережа, помни, братство достигнутое в Чечне должно быть самым крепким. Я хочу, чтобы мы так лет через десять собрались и вспомнили эти годы.
– Если Россия не развалиться и с нами ничего за это время не случится, - прерывает его Воронов.
– Тоже мне оракул, хорошую речь испортил.
Меня провожают до самолета.
На новом месте
– Прекрасный послужной список, капитан. Скажите, вы прослужили в глубинке, а у вас уже есть боевые ордена и медали?
– Выполнял правительственные задания.
– Понятно. Странную штуку творит наш отдел кадров. Обычно нам присылают обстрелянных летчиков после Чечни, а сейчас уже начали и из глубинки
– Зачем же сюда набирают боевых летчиков? Разве здесь тоже война?
– Войны нет, но мы иногда как на фронте. Я вас пока не буду вводить в курс дела. Вы отдохните, осмотритесь, а потом, совершите несколько вылетов как стажер, что бы ознакомиться с местностью. Прапорщик, Сковорода, обратился он по коммутатору, - зайдите ко мне.
В дверях возник бравый прапорщик.
– Отведите капитана в общежитие и выдайте простыни, матрас, все что нужно.
– Есть.
Это комнатка, с кроватью, шкафами, столом, стулом и графином. Прапорщик приволок одеяло, комплект простыней, матрас. За ним вошел капитан.
– Новый сосед? Капитан Нелидов Григорий Андреевич, - представился он.
– Капитан См..., Иванов Сергей Павлович.
– Холостяк?
– Да.
– Значит нашего полка прибыло. Теперь невесты со всего округа вцепятся в тебя.
– Ну а вы как продержались?
– Брось ты, вы... Зови просто, Гриша. Со мной хуже всего, я женоненавистник.
– И здесь такие бывают?
– А что тут такого. Это же не мешает водить вертолет. Пойдем сегодня вечером в клуб. Там такой сбойчик будет, девочки, пиво.
– Пойдет. Мне надо развлечься. Я целый год уже никуда не ходил.
– Интересно, где же ты служил?
Вовремя прикусил язык, чуть не сказал, что в Чечне.
– Под Архангельском
– Неужели там не где было разгуляться?
– Нет. Мы в основном развозили почту между шахтами ракет.
– Понятно, в лесах не очень развлечешься. Я зайду к тебе часов в семь вечера.
Вечер в клубе, как в деревне на завалинке. Кто то принес магнитофон, зарядили пленку и пошли танцевать кто как может. С девушками тоже не церемонились их действительно много. Подлетает вояка к любой, хватает за руку и затаскивает в круг. Мой спутник комментирует все события.
– Вон, видишь, уродина, это дочка командира полка. Вокруг нее два ухажера, забитых лейтенанта технаря. А вот эта красавица, жена майора Солоухи, сам майор в буфете, а эта мадам, несмотря на обилие девиц, в кругу поклонников...
– Но здесь действительно много женщин...
– С двух гарнизонов. Солдатам сюда нельзя, только офицерам. Единственное место, куда можно приходить с семьями. Почему я и говорю, невест много.
К нам подбегает девушка в белых кудряшках.
– Гриша, пошли потанцуем, а то этот... все пристает ко мне.