Трудности работы авантюристом
Шрифт:
Элрики был одет в старый камзол, и сильно дрожал от холода. Мех внутри камзола давно свалялся и поотваливался кусками, а сама ткань истончилась. Элрики не любил покупать одежду, каждый раз стесняясь своей худобы и малого роста, он чаще всего брал одежду гораздо больше его по размеру, и выглядел в этом карикатурно, словно донашивал за старшим родственником… в частности и этот камзол ему купил ещё учитель, лет так пять назад, когда ему только-только стукнуло шестнадцать. И камзол до сих пор был для Элрики велик. Рукава он закатал, благо те были широкие и спокойно поддавались любым манипуляциям. За рукавами камзола то и дело блестели в лучах закатного солнца два железных браслета с сияющими кристаллами маны. Сам
Элрики привязал коня к ближайшей ели. Непривередливое животное тут же принялось жевать еловую лапу, похрустывая на зубищах хвойными иголками. Элрики погладил коня по бурой редкой гриве. Это животное нравилось ему, хотя стоило оно аж три золотых… что весьма как дёшево для хорошего животного, только вот этот конкретный зверь был коротковат в росте и в длине, и габаритами напоминал скорее отъевшегося жеребёнка, хотя возраст имел уже пятилетний и жеребёнком не являлся. Элрики чувствовал в этом звере некую родственную душу, ведь он точно так же, как и сам Элрики, был гораздо меньше и слабее соплеменников. Элрики назвал коня «Коротышок», и животное постепенно стало отзываться на свою кличку, весело передёргивая торчащими кверху ушами каждый раз, как Элрики называл его кличку.
Элрики тяжко вздохнул. Он сейчас был готов думать о чём угодно, но только не о деле, ради которого скакал три дня от Ридса по старому тракту, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Одним скверным днём за ним с Коротышом погналась стая диких псов, жуткое зрелище и столько лая… Элрики тогда впервые воспользовался вторым браслетом и кажется раздробил черепа нескольким из псов булыжниками, хотя точно сказать попал ли он тогда и нанёс ли много урона было трудно.
Элрики поднял левую руку, браслет на руке мигнул буроватой вспышкой и тут же из мёрзлой земли, распространяя вокруг ошмётки комьев и травы, поднялся здоровенный шмат перемёрзлой почвы, он угловатый завращался перед ладонью Элрики, левитируя при этом в воздухе и не сдвигаясь с места. Маг указал на старый погнивший пень, основания которого покрылось мхом и какими-то выносливыми ядовитыми грибочками. Снаряд рассёк воздух, и с весьма внушительной скоростью, размывшись в мутную полосу, влетел в пень. Во все стороны полетели комья земли и трухлявая щепа, на треск резво повернул голову Коротышок, на миг даже перестав жевать. Элрики же повернулся к форту, боясь не слишком ли много шума он только что сотворил и не выдвинулись ли прямо сейчас по его душу бандиты?
Но никого не было видно, и ветер, вновь налетевший, призвал куда как больше шума, скрипя верхушками елей, и так мощно подув на Элрики, что у того заложило уши. Бояться, судя по всему, нечего. До форта пару сотен шагов и никто там не слышал никакого шума, кроме как от ветра.
Элрики подошёл к пню, разглядывая повреждения. В верхней части сгнившего ствола зияла округлая брешь, сила удара была не малой, и пусть пень –это такая себе преграда в плане твёрдости, но всё же… проломить кому-нибудь череп или рёбра сломать заклинание «Летающий булыжник» очень даже способно, тем более у Элрики сродство с землёй и запустить такой вот земляной снаряд ему куда как проще и менее затратно по мане, чем «Ветряное лезвие» или «Огненный
Маг-коротышка вновь потряс головой. Он продолжал решительно думать о чём угодно, но только не о деле. А ведь ему нужно идти. Вот так вот стоять здесь глупо! Он же добрался до форта. Он чувствует внутри тёмную эманацию от собственного кристалла. Он точно знает, что кристалл находится там… и здорово фонит от разрушенного укрепления тёмной силой, а это значит, что его деревянная шкатулка давно осыпалась прахом, придя в полную негодность.
Элрики вдохнул воздуха побольше в грудь. Задержал дыхание. Закрыл глаза. И сделав первый шаг по направлению к форту, он больше не думал ни о чём другом, кроме как о возвращение своего чёртового кристалла!
Быстрыми перебежками он двигался от одной ели к другой, пригибаясь к стволам, прячась в редких зарослях кустов. Ветер глушил треск сухих ветвей под его ногами, отводил запах его тела и лошадиного пота в другую сторону… вблизи оказалось, что стены форта давно рухнули, тут и там каменная кладка обвалилась и в стенах появились большие дыры, но бандиты позаботились о защите. Оставили с десяток капканов на подходе, Элрики чуть не угодил в один из них, дальше следуя гораздо тише и врубя наконец браслет «мерцающей невидимости».
У мест брешей стояли свежесколоченные дозорный вышки, всего около пяти штук, меж каждой из которых были перекинуты деревянные, весьма хлипкие на вид, мостики, что, не торопясь раскачивались на ветру. Дозорные были на местах, лучники, кое-кто из них читал какие-то старые затёртые книги, кто-то сидел в компании и травил байки, до Элрики долетали отдалённые смешки, и слегка уловимый резковатый запах поила, дозорные явно не гнушались приложиться к бутылке на своём посту. И Элрики хорошо их понимал, в такую холодину он и сам бы не отказался от кубка с тёплым вином, подогретым со специями.
Элрики припал к земле посреди двора форта. Тут несколько построек, некоторые из которых свежие, недавно сооружённые, вроде лошадиных стоил, в которых сейчас пару десятков скакунов томилось в нервном ожидании… и амбара с раскрытой дверцей, Элрики увидел в его проёме охапки хвороста. Бандиты явно не так давно заняли это место, но уже хорошо обжили. Сбоку виднелась восстановленная кузница, из трубы которой шёл дымок, а коротенька дверца то и дело приоткрывалась и оттуда выскакивал вспотевший паренёк, вслед которому разносился хрипловатый мат мастера кузнеца.
Браслет на руке Элрики чуть нагрелся, это значит, что вторая фаза уже близка, и вскоре он перестанет быть невидимым, превратившись в тень… дело плохо. Благо удача улыбнулась коротышке магу, и взмыленный паренёк побежал точно к главному донжону, основному входу в старинный форт. Паренёк рванул дверь на себя, видимо собираясь быстро заскочить внутрь и взяв какую-то вещь вернуться обратно в кузницу, потому дверь широко распахнулась, и Элрики успел проскочить в дюйме от взмыленного паренька… однако нечаянно маг поддел чужую ногу, и мальчишка не устоял и опрокинулся на живот.
— Ах… да чтоб у дядьки Миркула дрын отвалился, совсем загонял, собака! — паренёк, чертыхаясь и матеря какого-то Миркула, поднялся с каменного пола, потирая ушибленную ногу. Он кинул взгляд назад, и никого не увидев, явно решил, что споткнулся о неровный пол.
Парень всё же выпрямься и припадая на ушибленную ногу подошёл к одному из столов, что стояли у входа, с одного из них он взял молот и двинулся обратно, дверь за ним захлопнулась со скрипом и лязгом железных петель.
Элрики, сидевший в тёмном углу недвижимой тенью медленно выдохнул и стёр со лба проступивший липкий пот. Чуть придя в себя, он прислушался, уловил голоса где-то за стенами в проходах, а ещё… гул от ударов, словно кто-то молотил по дереву со всей дури… и гул этот шёл откуда-то снизу, и где-то там же, Элрики ощущал свой кристалл.