Трудности работы авантюристом

Кутагава Рюясаки

Засмотревшись на Гишона Элрики напрочь забыл про Аги, и тому это конечно же не понравилось…

— ЭЭЭЙ! Ты и дальше планируешь меня не замечать?! Думаешь, что если магом заделался, то я не смогу тебя на улицу вытащить и отшлёпать как следует?!

Элрики прикрыл глаза и постарался сдержать смешок, этот быдловатый парнишка порой выдавал и не такие фразочки, вводя окружающих в состояние похабного веселья и сам Аги не замечал этого… он видимо не представлял, насколько роскошно выглядит, аккуратный, изящный, с чертами лица такими, что не редко у какой красавицы встречаются…

— НЕ, ты что ещё и глазюки

свою запырил, да я тебя щас! — Агифэль принялся угрожающе вставать и смотреть одновременно на Элрики, как разгневанный суслик.

— Эта вещь для меня ценнее жизни, я последний год копил на неё деньги и занял ещё немало только для того, чтобы приобрести её.

Аги замер на месте, Гишон же подметил:

— Ни одна вещь не может стоить вашей жизни, господин Элрики! И я думаю если вы примете судьбу как она есть и вернётесь в своё ремесло, то… спустя пару лет вы и долг заплатите, и купите ещё одну такую же вещь, какой бы особенной она бы ни была.

— Да, но… это дело принципа.

В кухне разом стало тихо. Лишь свечи тихо мерцали от сквозняка. Никто из сидящих здесь не ожидал от коротышки Элрики таких громких слов. Этот паренёк пусть и являлся магом, но настоящего стержня в нём не проглядывалось. Не виднелась там и сталь в характере. И силой он особой не обладал, многие видели как бандит вырубил парнишку с одного удара и даже добивать не стал, из жалости… а то, что он каждый день уходит куда-то, а по возвращению называет это подготовкой к бою, так это казалось что Аги, что Гишону, простой ребяческой наивностью, но тут Элрики заговорил о принципах, и все разом замолчали, стараясь связать в голове таких два разных полюса как Элрики и принципы.

Сам же маг воспринял тишину как шанс выговориться:

— Я не могу продолжать работать и откладывать по монете на то, чтобы купить вещь, которая у меня уже однажды была… и каждый день с горечью вспоминать, как меня обокрали. А если это повторится вновь? А если вещь, которую я купил… она ведь весьма редкая сейчас, и может так статься, что их перестанут где-либо продавать, или мне придётся копить на неё лет десять, потому что цену могут задрать жадные торгаши до небес, — на этих словах Агифэль соглашаясь кивнул, — но это не совсем та причина, по которой я отправлюсь завтра в путь… ведь эти люди забрали моё. Забрали то, что я получил честно и достойно. ОНИ. ЗАБРАЛИ. МОЁ. И Я ВСЁ ВЕРНУ! ЧЕГО БЫ МНЕ ЭТО НИ СТОИЛО!

Гишон и Аги переглянулись, они впервые увидели своего приятеля с другой стороны… за неряшливой маской слабака скрывался кое-кто серьёзный, настоящий, и сильный духом.

— Однако, одного желания мало, — подметил Гишон.

И тут Элрики гордо улыбнулся. Он задрал рукава своего пыльного утеплённого камзола, обнажая костлявые запястья и два железных браслета грубой работы, на серых гранях которых миниатюрной аккуратной вязью были начертаны магические символы, и по краям в небольшие выемки были вставлены крошечные сияющие белым светом кристаллы.

Гишон и Агифэль непонимающе перевели взгляды с браслетов на лицо Элрики, а тот вдруг взял и исчез. Совсем. Вот только что сидел на стуле перед ними, а тут оп, и нет его. Всё случилось так внезапно, что они испуганно повыскакивали изо стола, и опрокидывая стулья метнулись к противоположной стене, к окну. Там они

остановили и бешенными глазами заозирались по кухне, а откуда-то из-за стола раздался визгливый захлёбывающийся смешок. И на стуле вновь возник Элрики, он вытирал уголки глаз от слёз, губы его продолжали угловато ухмыляться.

— Ну как? Думаете удастся мне проникнуть в заброшенный форт незамеченным?

Гишон схватился за грудь, и закрыв глаза глубоко дышал.

Агифэль ухватился за голову и растрепав свои русые волосы он изумлённо сказал:

— Ну ты и засранец, Элрики!

Чуть позже они оба переменили своё мнение и согласились, что у Элрики есть неплохой шанс вернуть своё добро. Все вместе они убрали со стола бардак. Вновь наполнили стаканы отваром, быстро доели остатки печенья, каждый размышлял о своём.

Аги думал для чего же Элрики нужен второй браслет, но спросить как-то стеснялся, после всего, что он наговорил магу сомнительного и злобного, он сам себя стыдился и был непривычно молчалив, а щёки его всё ярче покрывались алым румянцем.

Тишину прервал Гишон, он как-то пространственно, ни к кому особо не обращаясь, подметил:

— На днях меня просили прийти в гильдию авантюристов и рассказать о нападении на торговый караван… там были семьи и друзья убитых купцов и несколько человек из переживших с нами тот дерьмовый денёк. Я рассказал всё как есть, без утайки, хотя рассказ мой получился коротким. Они спрашивали о нападавших бандитах. Сколько их было. Как были вооружены. Как действовали и в каком именно месте они на нас напали, просили показать на карте… и мне кажется, что семьи купцов собираются нанять гильдию, чтобы авантюристы разобрались с теми бандитами… и я это к тому говорю, что вам стоит спешить, господин Элрики! Ведь не думаю, что авантюристы согласятся вернуть вашу вещь, они скорее оставят её себе… всё же народ они не менее лихой, чем те же бандиты. И очень хорошо, что вы успели подготовиться так споро, и завтра вам действительно стоит поспешить… я отдам вам свою заначку, чтобы вы приобрели себе лошадь.

— Постойте, но как я могу взять…

— Можешь! — прервал Элрики беспардонный Аги. — А я приготовлю тебе еды в дорогу и тоже дам пару медяков! А ты уж им там задай и это…

Агифэль смутился, а Элрики посмотрел на симпатягу баламута с интересом, ожидая, что тот начнёт извиняться, но тот вместо этого выдал:

— Укради у этих мерзавцев побольше деньжат для меня! Всё же красть у бандитов я считаю за благое дело, и это… проверь не помер ли мой папаша там, ведь выкуп моя семейка за него не заплатила, и… прикончили скорее всего его бандиты, но мне бы знать наверняка, уж так бы сильно хотелось, чтобы гад там и помер…

Агифэль отвёл глаза уже весь пунцовый.

Гишон вновь устало покачал головой.

Элрики сидел с отвисшей челюстью стараясь осознать всю крайнюю сволочность и наглость этого обнаглевшего баламута, для которого ничего святое похоже не существовало на свете.

***

Элрики без труда нашёл заброшенной форт, который ныне заброшенным не был. Из нескольких труб главного донжона шёл дым. Зима ныне выдалась весьма холодной, но не снежной. Потому земля вокруг продрогла и заиндевела, ветер невероятно холодный налетал порывами и каждый раз с непредсказуемой стороны, то в ухо залетит, то в нос ударит.