Трудный выбор
Шрифт:
– Что смешного? – немного обиженно спрашивает он. Боже, до чего чудесное ощущение наполнить сердце смехом после того, как выплакалась.
– Не знаю, – признаюсь я, снимая очки, которые только что надела, и тру глаза, а в следующую секунду вскрикиваю: – О, черт! – последнее, что мне хотелось сделать – размазать потекшую тушь по лицу. Пытаюсь исправить положение, но становится еще хуже – теперь адски жжет правый глаз. Скорее всего, в него попала ресница. Ненавижу это ощущение, именно поэтому и не ношу контактные линзы.
Несмотря на жжение, меня все еще разбирает
Грант что-то неразборчиво бормочет и негромко стонет. Пытаюсь посмотреть на него левым глазом – по крайней мере я хотя бы вижу очертания его лица. Грант вздыхает и садится на кровать рядом.
– Не могу больше смотреть на твои страдания. Дай мне попробовать, – сосредоточившись, он придвигается ближе. Постельное белье шуршит от каждого его движения. Вдруг Грант замирает и хмурится. – Извини, я должен был спросить разрешения, прежде чем сесть на кровать. Все в порядке?
Я молчу, потому что мне требуется время, чтобы осмыслить произошедшее за последние две минуты. И близость Гранта этому не помогает.
– Я все равно не собираюсь здесь спать, – отвечаю слегка взволнованным голосом, потому что Грант совсем рядом – пусть я не вижу его четко, но чувствую его присутствие.
Пытаюсь взять себя в руки и перестать ерзать. Мое тело замирает, но сердце колотится словно сумасшедшее и вот-вот выскочит из груди. Странно, но я ничего не могу с собой поделать.
– Я вымыл руки и продезинфицировал их перед приходом сюда, – с легкой улыбкой он поднимает руки, будто я могу увидеть на них остатки дезинфицирующего раствора, но затем откашливается и наклоняется ко мне. – Откроешь правый глаз? – просит он приятным голосом, его теплое дыхание щекочет мне нос. Внезапно я осознаю, что в компании Гранта мне легко и комфортно. – Попробую ее достать, ладно?
– Ладно, – отвечаю я. Мне хочется положить руки на грудь, чтобы замедлить сердцебиение.
– Выглядишь ты и правда неважно, – серьезно говорит он, и я тихо смеюсь, не шевелясь. Напряженные мышцы понемногу расслабляются. Это приятно.
– Ты довольно… честный.
И мне это нравится.
Глава 8
– Нет. Я идиот, – бормочу я и проклинаю свою болтливость. – Прости.
– Нет, нет, – отмахивается Мэйси, улыбаясь. – Это ведь правда. Знаешь, если встретишь кого-то, кто будет выглядеть мало-мальски прилично после долгой и тяжелой смены, поездки в аэропорт, аварии и песчаной бури, будь осторожен. Это либо вампир, либо Бейонсе, тебя в любом случае уже будет не спасти.
Не могу сдержать улыбки, я счастлив, что Мэйси не обиделась. Ладно, пора заняться тем, чем собирался. Наклоняюсь и внимательно осматриваю пострадавший глаз. При этом отмечаю, что мне очень нравится светло-коричневый оттенок радужки.
– Взросление с двумя сестрами оставило на мне отпечаток. Пришлось приложить немало сил, чтобы выжить, – это не совсем правда: Кэйси и Эмберли напоминали
– Это звучит очень… мудро. Наверное, здорово иметь братьев или сестер.
– Конечно.
Несмотря на бесконечные споры и ежедневные трагедии мирового масштаба, я могу положиться на них, когда понадобится, и это самое главное. Особенно когда мама или папа читают мне очередную проповедь о том, что я разрушаю свою жизнь.
Конечно, отношения между мной и сестрами – это не просто. Отношения между людьми, неважно, родственники они или нет, не появляются на пустом месте. Нужно вкладывать себя и брать в нужной мере. Вот так и получилось, что я очень люблю сестер и благодарен родителям. Я тоже не идеален, и им приходится со мной мириться. И пусть родители требовательны, в конце концов они желают нам счастья. После небольшой заминки я снова сосредоточиваюсь на «здесь и сейчас»:
– Посмотри, пожалуйста, вверх.
Мэйси выполняет указание, и я вдруг понимаю, что сижу рядом с доктором Джонс. Рядом с той самой Джонс, которая умеет широко и заразительно улыбаться, у которой коллекция очков в разноцветных оправах, которая ведет себя очень спокойно, но при этом кажется веселой. Рядом с женщиной, о которой думаю уже несколько недель, хотя на работе мы редко разговариваем. Рядом с женщиной, которую хочу лучше узнать, потому что она мне интересна. Мэйси кажется притягательной. Настолько, что я впервые за долгое время хочу понять, подходим ли мы с кем-то друг другу. В жизни, а не в постели. Не только…
Я тяжело сглатываю, подавляя странный звук, который едва не срывается с губ, и кладу руку на щеку Мэйси. Прикосновение вызывает необычные ощущения: будто по коже проскакивают электрические искры.
Дыхание Мэйси учащенное, возможно, она нервничает, глядя в потолок, пока я рассматриваю ее лицо. Веснушки рассыпались по коже, словно брызги краски, красивый разрез и форма глаз, едва заметный шрам между бровей.
Мэйси вдруг облизывает губы, потрескавшиеся из-за песчаной бури, приоткрывает их, и я понимаю, что готов переступить опасную черту.
Черт возьми! Проклятье! Ругательства – это все, что сейчас проносится у меня в голове. Сердце бешено колотится – или, возможно, мне только кажется. Понятия не имею, что со мной происходит.
Что, черт возьми, я делаю? Сам себе копаю могилу? Я ведь и до этого понимал, что не могу мыслить здраво, когда нахожусь рядом с Мэйси, не могу сосредоточиться и…
– Ты что-то видишь? – шепчет она, и ее теплое дыхание выводит меня из оцепенения.
– Э… да. В смысле, подожди минутку, – я провожу большим пальцем по ее коже и немного оттягиваю нижнее веко. Осторожно, не слишком сильно, но достаточно, чтобы разглядеть. Сначала не вижу ничего необычного, возможно, это просто раздражение? Но потом замечаю ресницу у самого уголка глаза.