Трудовые будни барышни-попаданки 3
Шрифт:
Так что спала я этой ночью совсем немножко, чуть больше часа. Разбудил меня Демьян, сообщивший, что спешный заказ исполнен — возок на полозьях. Даже забирать не пришлось — примчался вместе с мастером. Я заплатила обещанное, дала премиальный рубль. После чего разбудила Павловну, мы быстренько перенесли в возок багаж, а напоследок я отнесла спящую Лизоньку.
Еще не рассвело, но ждать не буду. Благо развиднелось, луна высеребрила дорогу скатертью. И снег поутих, укрыв поля белым одеялом.
Сама сяду на один диванчик, на котором и Лизу
И вперед, в Москву. Чует мое сердце, что не ближе Первопрестольной мне мужа и справедливости искать.
Глава 35
Но почему в Москву?
Если признаться честно, в самом начале бегства я думала об одном: подальше от Голубков. Подальше уехать да поскорей выяснить, что за беда угрожает мне. Как от нее спастись? Надеялась обнаружить Мишу в уездном городе или хотя бы узнать, где он, и догнать.
Пару раз даже еле сдерживала истерику: ты где, муж, найденный и потерянный? Почему тебя нет рядом, когда ты так нужен! Мне не справиться одной!
Но справляться надо. И даже смириться с тем, что встреча с мужем откладывается неведомо на сколько. Ладно, я большая девочка. Справлялась год? И дальше разберусь.
Окончательно убедил меня в этом разговор с сотским при расставании. Злодеи были не просто крепко связаны — Ласкайку едва ли не спеленали веревками. Что же, человек сам выбрал путь душегубства, неудивительно, что люди боятся такого, жить хотят.
— Барыня, я велел их сиятельству Михаилу Федоровичу передать, как вы помогли сельскому миру убивцев заарестовать. Ведь он…
Что-то в тоне сотского меня насторожило.
— Михаилу Федоровичу — это нашему земскому исправнику? — спросила я, будто не расслышав «сиятельство».
— Да бог с вами, барыня. Тому, кто недавно вице-губернатором назначен, — пояснил сотский. — Недавно нарочный приезжал, просьба была, коль вы появитесь, так гонца послать в уезд, сообщить его помощнику. Вроде как беспокоятся их благородия, расположение искреннее к вам имеют и озабочены дюже вашим благополучием.
На этом месте у него даже лицо расплылось в умильной улыбке. Главное, без малейшего ожидаемого подтекста — мол, загуляла молодая вдовушка, перед благородиями подолом крутит, ишь!
Но нет, то ли сотский здесь удивительно добродушный товарищ, то ли котик наш, не к ночи будь помянут, пока бережет мою репутацию и распоряжения делает аккуратно.
М-да… Вот оно как! И не очень-то хотелось выяснять, на какие станции, в какие села с трактирами посланы такие указания. Спасибо, хоть не задержать на месте.
— Отправьте этих в уезд, заодно и про меня сообщите, — сказала я, прикидывая, что сани с арестантами раньше вечера туда не прибудут. Сотский кивнул.
Когда я уже садилась в готовый возок, из соседних саней донесся то ли вздох, то ли стон Ласкайки. Я обернулась к своему бывшему дворовому:
— Доберешься
Надеюсь, он окончательно ушел из моей жизни. Только вот проблем меньше не стало.
Поначалу я думала ехать через Нижний. Или хотя бы остановиться в таком же окраинном трактире и послать кого-нибудь из мужиков на разведку. Теперь поняла: нет. Если дядя-котик всюду раскинул сети, то приближаться к губернскому центру слишком опасно.
А в Москве у меня есть шанс получить ответ на вопрос: что же ему нужно? И дать знать о себе Мише.
Некоторые меры приняла заблаговременно. Год с небольшим прожила в этой губернии, а уже в некоторых трактирах меня узнавали. И даже заранее заботились о том, чтобы иметь комнату без незаконных и многочисленных жителей — клопов и тараканов. Я даже могла заранее угадать, в каком трактире будет безопасно от этого зверья: если в общем зале над стойкой висит керосиновая лампа — стало быть, и чистая комната найдется.
Поэтому в таких заведениях и стала оставлять метки для мужа. Сначала хотела, чтобы ему передали, что еду в город, который слезам не верит. Вовремя сообразила: пусть кино и в XX веке снято, да пословица-то из давних. Хотела про город первого метро… так переврут же слово, больно оно незнакомое для здешних мест и времен.
И тут вспомнила мем середины XX века с понятными словами: «Порт пяти морей». Каналы не прорыты, кто же догадается? Чужие злые уши если и услышат, то решат — в Питер направилась. Или, к примеру, сразу в Лондон.
Чтобы поскорей покинуть Нижегородскую губернию да еще сбить возможных преследователей со следа, надо взять на север. Значит, ехать не через Владимир, кратким путем, а переправиться у Городца. Дальше на Кинешму и выезжать на старый тракт — Стромынку, на Суздаль, а там — на Троицкую дорогу через Сергиев Посад.
Все эти соображения я изложила Еремею как драйверу поездки. Кучер подумал, кивнул и сказал:
— Поспрошаю местных, как ехать. Что вы, Эмма Марковна, не захотели прямиком на Нижний, так даже и лучше. Паром-то уж, верно, не перевозит, а зимнего пути через Волгу нет. Пока до Городца доедем, тогда уж лед должон встать.
Я в очередной раз поняла, что мыслю категориями второй половины XX века, когда через самые широкие реки уже были переброшены мосты. Сейчас их нет, поэтому дважды в год у путешественников возникают непредвиденные, или, наоборот, вполне предвиденные, задержки.
С погодой нам почти повезло. Кромешный снегопад не повторялся, лишь пару раз падали мелкие хлопья. Ветер — почти штилевой, зимнее солнышко радовало нас каждый день, температура держалась на небольшом минусе. На остановках Лизонька легко валяла снежных баб и носилась с Зефиркой. Главное же, что сани быстро катились по проселочным дорогам, непроходимым из-за грязи еще месяц назад. Мне хотелось назвать путь не заснеженным, а «приснеженным».