Труллион (Аластор 2262)
Шрифт:
Поднявшись по лестнице в тылу «Горгон», злой и мокрый аристократ стал выкрикивать яростные команды — чего и добивался Глиннес. «Горгоны» чуть растерялись, сбитые с толку слишком частой сменой комбинаций. «Танчинары» с классической простотой прорвались клином по центру — в прыжке с полуоборотом прыткий Эрвиль Сават первый вскочил на пьедестал и взялся за кольцо Арельмиры. Породистая шерль обмякла от огорчения — она явно не ожидала вторжения деревенщины в святая святых.
Дженсифер с каменным лицом отсчитал пять тысяч озолей, после чего полевой арбитр объявил пятиминутный перерыв.
«Танчинары» совещались. «Тамми горит голубым пламенем! — веселился Лучо. — Вся его затея полетела кувырком».
«Надо бы его еще раз искупать», — предложил Воехота.
«Непременно! Команда у них опасная, вот только капитан — наш человек в доску!»
«Ну,
Игра возобновилась. Разгневанный лорд Дженсифер установил державу у самого моста через центральный ров. «Горгоны», по-видимому, разделяли его чувства и отчаянно пытались прорваться по всем направлениям, летая на трапециях с нефа на неф и начиная бежать еще в воздухе. Когда загорелись красные огни, Воехота бросил в нападение левое крыло, на чужой половине поля внезапно повернувшее вправо. Почуяв неладное, Дженсифер уже спешил под прикрытие державы, но тщетно — его перехватили и опрокинули в воду вверх ногами. На какое-то мгновение перед форвардами «Танчинаров» открылась свободная дорога. Подгоняемые прыгающим от нетерпения Воехотой, они помчались зигзагами в тыл противника. Когда на лестнице показалась багровая с выпученными глазами голова лорда Дженсифера, настало время платить второй выкуп — его десяти тысяч как не бывало.
«Горгоны» медленно сошлись кружком и совещались. Воехота окликнул судью: «Как их команда называется, на самом деле?»
«Вы не знаете? Это «Стилеты» с планеты Руфус, дают показательное турне. Сегодня вы их здорово осадили. Они побили «Скорпионов» из Порт-Ангела и «Язычников» из Йонусского клуба — играя со своим капитаном, разумеется».
Лучо был настроен великодушно: «Надеюсь, у них останется приятное воспоминание о бодрящей зауркашской бане. Действительно, почему Тамми один прохлаждается в бассейне? За что ему такая честь? Пусть вместе плавают, наперегонки!»
«Правильно! Вернутся на Руфус свежие, умытые!»
Красный свет. Перескочив ров, «Танчинары» столкнулись с чисто оборонительной тактикой, в хуссейде носившей название «неприступного редута». Тем не менее, у «Танчинаров» за спиной уже была победа в двух раундах — их защитники могли позволить себе передвигаться свободнее, чем раньше. Подбежав к центральному рву, они вчетвером перескочили его, дерзко пренебрегая способностью «Горгон» организовать контратаку, что в хуссейде расценивалось, как неприкрытое оскорбление. Последовал внезапный взрыв яростной активности — судья не успевал следить за путаницей рук и ног, «Горгоны» и «Танчинары» один за другим сыпались в бассейн. Поперек всего поля, «стенка на стенку», каштаново-черные фигуры сцепились буфами с сине-черными, отливающими серебром. Кровожадно разинутые пасти мотались из стороны в сторону, блестя металлическими клыками. Фигуры теряли равновесие, размахивали руками и падали, поднимая фонтаны брызг. Хриплые выкрики капитанов почти терялись в шуме возбужденной толпы, треваньи подливали масла в огонь, ожесточенно пиликая и дудя. Арельмира то ломала руки, то прижимала их к груди. Ее надменная отчужденность испарилась — по-видимому, она плакала и кричала, но голос ее тонул в оглушительном гвалте. Пригнувшись, как бодливые бычки, защитники «Танчинаров» разорвали упругую цепь «Горгон». Дензель Воехота, бросив державу на произвол судьбы, вихрем пронесся сквозь образовавшийся пролом и очутился на пьедестале с кольцом в руке.
Развеваясь, белая хламида отлетела в сторону — нагая Арельмира стояла на пьедестале, пока страстная струнная музыка праздновала поражение «Горгон» и трагическое унижение шерли. Лорд Дженсифер принес Арельмире плащ и увел ее с поля — за ним, понурив головы, ушли его игроки-наемники. Оркестр заиграл традиционную заключительную пьесу, «Ослепительный фейерверк победы». Торжествующие «Танчинары» пронесли Дюиссану на руках к пьедесталу «Горгон». Заразившись всеобщим восторгом, Дюиссана радостно кричала и прыгала на пьедестале, высоко размахивая руками. Смеясь и плача, она бросилась целовать «Танчинаров», но скоро столкнулась с Глиннесом, отшатнулась и убежала с поля.
Через некоторое время «Танчинары» стали собираться в «Заколдованном лине», сопровождаемые напутствиями и поздравлениями болельщиков.
«Никогда не видел такой решительной игры, такого напора, такой техники!»
«Подождите, «Танчинары» прославят Зауркаш! Подумать только!»
«Что теперь Дженсифер будет делать
«Как что? Придется раскошелиться на всю катушку и нанять «Избранных» с планеты Солейль-Амут или «Фалифоников» с Зеленой звезды».
«А я все равно поставлю на «Танчинаров»!»
«Танчинары! — кричал администратор Перинда, размахивая какой-то бумажкой. — Только что звонили, через две недели пятнадцатитысячная игра — если мы согласны!»
«Конечно, согласны! С кем?»
«С «Вертрисскими карпунами»».
В беседке стало тихо: «Карпуны» входили в пятерку лучших команд Труллиона.
Перинда продолжал: «Про нас они ничего не знают — только то, что мы выиграли несколько матчей. Думаю, рассчитывают поживиться пятнадцатью тысячами, не особенно напрягаясь».
«Жадность до добра не доведет».
«Их — нет, а нас — да! Я тоже жадный».
Перинда поднял руку: «Играть придется в Вельгене. В дополнение к казне «Карпунов» — если мы выиграем, конечно — нам причитается пятая часть сбора. В сумме получится почти сорок тысяч озолей — по три тысячи на брата».
«Неплохо за пробежку перед обедом!»
«Не спеши, с «Карпунами» так просто не расправишься».
«Да за три тысячи я их один, голыми руками утоплю!»
«Внимание! — предупредил Перинда. — «Карпуны» — профессиональный клуб, любителей у них нет. Они выиграли двадцать восемь матчей подряд, и за все это время к их шерли никто не прикоснулся. «Танчинаров» никто не знает — мы сами не знаем, что можем и чего не можем. Сегодня мы играли с превосходной командой, сбитой с толку отсутствием привычного капитана. «Карпуны» не хуже, а то и лучше, и выйдут на поле в полном составе. Мы вполне можем потерять деньги. Так что же, рискнем? Кто против?»
«О чем тут говорить! За три тысячи на брата мы из настоящих карпунов [30] отбивную сделаем!»
Глава 15
Вельгенский стадион, крупнейший в префектуре Джолани, трещал по швам — свободных мест не осталось. Четыре крытые элитные секции заполнили аристократы из префектур Джолани, Минч, Стравеньи и Гулькин Нос. На потертых скамьях открытого амфитеатра теснились больше тридцати тысяч простолюдинов. Многие болельщики приехали из Вертриса, что почти в пятистах километрах к западу — эти украсили секцию амфитеатра оранжевыми и зелеными лентами, цветами «Карпунов». В небе над их головами развевались двадцать восемь оранжево-зеленых хоругвей, знаменовавших двадцать восемь непрерывных побед вертрисской команды.
30
Карпун: хищное животное, напоминающее небольшого тигра или гиену; водится в районе Шамшинских вулканов.
Целый час оркестр исполнял мелодии, знаменитые в истории хуссейда — победные пеаны дюжины легендарных команд, традиционные скорбные и ликующие гимны, «Походный марш мираксийских боевиков» — от него холодела кровь и все сжималось внутри, «Страсти по шерли Гральцее», надолго западавшие в память и преследовавшие слушателей сладостно-печальными гармониями. Наконец, за пять минут до начала матча, сыграли «Славу забытым героям».
«Танчинары» вышли на поле и построились у восточного пьедестала, сдвинув вверх, как забрала, серебристые маски. Немного погодя у западного пьедестала показались «Карпуны» в темно-зеленых приталенных безрукавках и трико в темно-зеленую и оранжевую полоску. Подобно «Танчинарам», они открыли лица, сдвинув маски на затылки. Разделенные обширным полем игроки мрачно поглядывали друг на друга. Капитан «Карпунов» Джехан Ауд, ветеран тысячи матчей, слыл тактическим гением — ни одна подробность не ускользала от его внимания, в самой лихорадочной неразберихе ударов и падений он умел инстинктивно угадать наилучший выход из положения. Молодой Дензель Воехота молниеносно находил оригинальные решения. Умудренный опытом Ауд внушал «Карпунам» уверенность. Воехота горел желанием испробовать многочисленные «домашние заготовки». Оба не сомневались в себе. «Карпуны» давно сыгрались и понимали друг друга без слов, что давало несомненное преимущество. «Танчинары» могли противопоставить им нерастраченный заряд жизненных сил и наступательного порыва. В хуссейде оба качества ценились одинаково высоко. «Карпуны» знали, что победят. «Танчинары» знали, что «Карпуны» проиграют.