Труп в оранжерее
Шрифт:
Мистер Паркер напомнил себе изречение лорда Мельбурна.
— Ну, в конце концов, — сказала миссис Марчбэнкс, — как справедливо заметила Хелен, какое это имеет значение? Ведь нам нечего стыдиться. Произошла глупая ошибка, конечно, но я не вижу, почему любой, кто этого хочет, не должен идти в церковь.
— Конечно, нет, конечно, нет, моя дорогая, — сказал полковник сердечно. — Мы могли бы заглянуть в самих себя, да, дорогая? Пройдемся до церкви и послушаем проповедь. Я думаю, что это хорошая идея. Во всяком случае, это покажет, что мы не верим, что старина Денвер мог сделать нечто ужасное.
— Ты забываешь, дорогой, — сказала его жена, — я обещала побыть дома с Мэри, бедной девочкой.
— Конечно, конечно…
— Она не спала прошлой ночью, бедное дитя, — вздохнула герцогиня.
— Возможно, ей удастся немного поспать сегодня утром. Это был для нее удар.
— Доказывающий, что нет худа без добра, — добавила миссис Петтигру-Робинсон.
— Моя дорогая! — воскликнул ее муж.
— Интересно, когда мы получим известие от сэра Импи, — сказал полковник Марчбэнкс торопливо.
— Да, действительно, — простонал мистер Мурблс. — Я рассчитываю, что он окажет влияние на герцога.
— Конечно, — сказала миссис Петтигру-Робинсон, — он должен высказаться — для общей пользы. Он должен рассказать, что делал на улице в то время. А если не расскажет, это в любом случае должно быть выяснено. Боже мой! Ведь не зря же явились эти детективы, не так ли?
— Неблагодарная у них задача, — сказал мистер Паркер внезапно. Он ничего не говорил в течение долгого времени, и все подскочили от неожиданности.
— Тогда, — сказала миссис Марчбэнкс, — я надеюсь, вы докопаетесь до истины очень быстро, мистер Паркер. Может быть, вы уже все выяснили, но скрываете от нас, кто является настоящим уби… преступником.
— Не совсем, — сказал мистер Паркер, — но я сделаю все от меня зависящее, чтобы поймать его. Кроме того, — добавил он с усмешкой, — мне, вероятно, окажут некоторую помощь в работе.
— Кто? — спросил мистер Петтигру-Робинсон.
— Шурин его светлости.
— Питер? — спросила герцогиня. — Мистер Паркер, должно быть, удивлен, что у нас в семье есть любитель сыска, — добавила она.
— Вовсе нет, — сказал Паркер. — Уимзи мог стать одним из лучших детективов в Англии, если бы не ленился. Только мы не можем связаться с ним.
— Я отправил телеграмму в Аяччо — до востребования, — сказал мистер Мурблс, — но не знаю, когда он, возможно, позвонит туда. Он не сказал, когда возвращается в Англию.
— Он чудак, — бестактно сказал преподобный Фредди, — но сейчас его место здесь, не так ли? Я хочу сказать, если что-нибудь случается со старым герцогом, он глава семейства, пока малыши не достигнут совершеннолетия.
В ужасной тишине, которая последовала за этим замечанием, все отчетливо услышали звук трости, со стуком поставленной на подставку для зонтиков.
— Интересно, кто там, — сказала герцогиня. Дверь легко открылась.
— Доброе утро, дорогие друзья, — бодро сказал вновь прибывший. — Как поживаете? Привет, Хелен! Полковник, вы должны мне полкроны с сентября прошлого года. Доброе утро, миссис Марчбэнкс, доброе утро, миссис П. Итак, мистер Мурблс, как вам нравится эта сви… ужасная погода? Не утруждайте себя вставанием, Фредди; я просто терпеть не могу причинять вам неудобство. Паркер, старина, какой же ты, черт побери, надежный старый воробей! Всегда на месте, как эта доступная мазь. Позвольте спросить, вы уже закончили завтракать? Я хотел встать пораньше, но так храпел во сне, что Бантеру стало жаль будить меня. Я чуть было не явился вчера вечером, только мы прибывали не раньше 2.00, и я подумал, что вы не слишком бы обрадовались столь неурочному появлению. А, что, полковник? Самолетом от Парижа до Лондона — потом из Норд-Иста до Норталертона — затем чертовски плохие дороги на всем остальном пути, и прокол шины как раз перед Ридлсдейлом. Ужасно неудобная кровать в «Лорд ин Глори»; я подумал, что успею на последнюю сосиску здесь, если мне повезет. Что? Воскресное утро в английском семействе и никаких
Миссис Петтигру-Робинсон поднялась.
— Теодор, — сказала она, — я думаю, нам пора собираться в церковь.
— Я прикажу подать машину, — сказала герцогиня. — Питер, конечно, я ужасно рада видеть тебя. То, что ты не оставил никакого адреса, было очень неудобно. Можешь звонить, куда тебе угодно. Жаль, что ты не приехал раньше, чтобы увидеть Джеральда.
— Это ничего, — бодро сказал лорд Питер. — Я поищу его в тюрьме. Знаешь, это довольно хорошая идея держать чьи-либо преступления в семействе; появляется так много возможностей. Мне жаль бедняжку Полли. Как она?
— Ее нельзя тревожить сегодня, — сказала герцогиня решительно.
— Ничего подобного, — сказал лорд Питер, — она выдержит. Сегодня мы с Паркером получим огромное удовольствие. Он покажет мне все кровавые следы. Все в порядке, Хелен, это не сквернословие, это качественное прилагательное. Я надеюсь, что они не все смыты, не так ли, старина?
— Нет, — сказал Паркер, — я накрыл большинство из них цветочными горшками.
— Тогда передайте хлеб и джем, — сказал лорд Питер, — и расскажите мне об этом деле.
Отъезд общества, посещающего церковь, несколько разрядил обстановку.
Миссис Марчбэнкс, тяжело ступая, прошла наверх, чтобы сообщить Мэри о прибытии Питера, а полковник закурил большую сигару. Преподобный Фредди поднялся, потянулся, придвинул кожаное кресло к камину и сел, положив ноги на медную каминную решетку, в то время как Паркер обошел вокруг и налил себе еще одну чашку кофе.
— Я полагаю, вы видели газеты, — сказал он.
— О, да, я прочитал протокол допроса, — сказал лорд Питер. — Простите мне это высказывание, но я думаю, вы весьма подпортили дело.
— Это было позорно, — сказал мистер Мурблс, — позорно. Следователь вел себя совершенно ненадлежащим образом. Делать подобные выводы — вовсе не его дело. Чего можно было ожидать от присяжных, невежественных жителей графства? И детали, которым позволили выплыть! Если бы я мог приехать пораньше…
— Боюсь, что это частично и моя ошибка, Уимзи, — сказал Паркер виновато. — Крейкс весьма обижен на меня. Начальник полиции в Стэпли послал к вам через свою голову, и когда информация распространилась, я побежал к начальнику и попросил дать это дело мне, потому что в случае каких-либо недоразумений или затруднений я смогу разобраться с ними быстрее, чем кто-либо еще. У меня оставалось несколько небольших дел по моему расследованию о фальсификации; спешно закончив их, я освободился только к вечернему экспрессу. К тому времени когда я появился здесь в пятницу, Крейкс и следователь были уже непреклонны и назначили дознание на утро того дня — что было смешно — и все устроили для того, чтобы преподнести свои чертовы улики по возможности наиболее драматично. У меня хватило времени только на то, чтобы бегло осмотреть землю (к сожалению, испорченную следами Крейкса и его местных головорезов), и я действительно ничего не нашел для присяжных.