Трусливая Я и решительный Боха
Шрифт:
– О каком деле?
Как же интересно то! Однако, Дорота лишь махнула рукой:
– А! Кто бы то знал! Она принесет что-то на своих бумажках, а Государь и наш Матус на пару…
– Главный казначей?
– Да он самый! Ей откажут. Без смеха и придирок, со всем уважением.
– И что, ни одной идеи так и не пропустили?
– А, нет. Вот она, владетельница, походила-походила так годика два-три и успокоилась. Лишь вон то, - кивнула ключница в сторону карты на дальней стене. – и вышло из всего путного. Он же, чертежник, что три года по Крайлабу носился, из
– Рекомендации.
– Оть! Так и есть! И, владетельная моя госпожа, а покушать?
Я, прикусив губу, в большой задумчивости от солнечного окна обернулась:
– Дорота, а те невостребованные наработки Государыни живы еще?
– А как же! – откликнулась она. – В ее запертой палате и сохранились. Вы увидеть их желаете?
– Очень.
– Только, а…
– После обеда. После обеда сразу. Пошли!
Коридоры в громоздком замке Катборг все как один широкие, ветренные и весьма большие. И от самолетных взлетных полос по длине своей отличаются лишь множеством крутых поворотов и тупиков. Пока мы с Доротой бежали (шествовали сплоченной парой стремительно) по одному из таких, я наглядно представляла вражеский оккупационный отряд, который, набирая скорость, со свистом в ушах и жаждой крови несется мимо в драку, а потом внезапно бац!
– …и чего притих, перевухов сын?!
Кто из нас с ключницей притормозил у очередного поворота быстрей, не поняла. Но, в следующую минуту осознала четко: крайнюю ценность информации в наш век мы обе дружно признаем.
– Тиш-ше.
Дорота кивнула, воровато выдохнув в тощий сжатый кулачок. Тем временем за поворотом задиристый девичий голос снова громко выдал:
– Вы со своей мамкой думаете, никто не знает? Мы же знаем.
– Ну и чего?
А данный детский голос оказался нам знаком. Мы с ключницей переглянулись, но тут неожиданно вступил еще один участник этой «милой встречи»:
– А ничего! Эвика, пойдем. Здесь такой ветрина, а я недавно кашляла. Пусть он подавится своим грязным котом Мурлом.
Дорота после этих слов зло сощурилась и с досадой закивала. Я же наоборот вся подобралась: что за кот? Причем тут… как его назвали там, за углом?.. «Мурлом»? Моего любимого кота из детства звали Мурло!
И дольше никто б не смог остановить и держать меня на этом месте!
_______________________________________________Сноски:
[1] Названа по стране Улис, откуда много лет назад был привезен оригинальный рецепт.
[2] Горничной.
ГЛАВА 6
– А вот для такой охоты дядя Павол привез давным-давно стаю мэлизских бусуков[1], - заявил Алеш и замер с кусищем хлеба перед самым носом. – Хотя какая стая? Так, стайка. Самец и три трещётки с ним. Самочки.
– А-а! – понятливо протянула я.
Алеш, не отвлекаясь от пережевывания, авторитетно уточнил:
–
– Информацией. Понятно, - снова скосилась я на бдительную мать, стоящую поодаль, от стола. Отилия заметно волновалась, но обсуждать шальное предложение госпожи к ее сынуле «отобедать», все же не взялась.
А у меня лишь два вопроса было к этому «сынуле»: кто такой «дядя Павол», упоминаемый им уже не в первый раз, и бусуки. Но, пусть ребенок ест.
– Это – мой брат, владетельная госпожа.
Вот ничего себе! Я если рот и открывала, то молча и лишь для того, чтоб с ложки щедрой суп в него залить. Горячий. Наваристый такой. И далее спешить не собираюсь, кивну лишь. Отилия, с душой вздохнув, продолжила:
– Он при наместнике, господине Отакаре, был управлеем[2] всех личных государевых земель.
Я вновь кивнула - продолжай.
– А, чего уж там? – закатила женщина к разрисованному потолку глаза. – Рассчитали его. Как только Государь, слава богам, вернулся в Крайлаб, многих рассчитали из тех, кто в годы его ухода при дворе, да и не только… Брат мой вон наоборот здесь редко появлялся. Всё больше по полям, по пастбищам, по деревням. Но, и его того.
– За что?
– За… - Отилия в драматичной паузе на несколько секунд замолкла и, вдруг, отчаянно громогласно выдала. – За то, что много знал!
Конечно, неизвестный мне господин Павол по должности своей обязан был много чего-то знать. Но, меня другое в данный момент разволновало: с чьей подачи? Уволил, несомненно, Государь, но сам он обо всех перипетиях двух десятилетий был ни сном, ни духом… Хотя про сны какие-то свои в реке безвременья он, все ж, упоминал… Но, суть не в том! Матус. Высокоценный главный казначей. Человек с мерой доверия такой, что горы ею двигай. Но, ведь при Отакаре он на том же самом месте жил и творил и процветал? И тут или Государь – дурак, или казначей у нас – непотопляемый Титаник. «У нас?» Я словосочетание это произнесла, хоть про себя, но в первый раз здесь. А все почему?.. Надо подумать…
Подумала! Две юные девы разодетые, что встретились нам с ключницей примерно полчаса назад тому виной! Но, я не собираюсь защищать Алеша от всего вот этого:
– О, госпожа?
– Эвика, надо говорить: «Владетельная госпожа».
– Хедвика, так уже заговорят, когда наш Государь поженится на этой вот госпоже.
– Так он же поженится.
– А, ну, конечно. Так что я хотела? А вы знаете, что этот песий сын, он – перевухов сын? А кот его Мурло – блохастый и шныряет где попало.
– Да они вдвоем с котом шныряют. Недостойная компания.
– Да-да, госпожа!
– Эвика?!
– Ладно! Владетельная госпожа.
Нет… Я не собираюсь защищать от них Алеша. Пусть сами теперь защищаются от целеустремленной и мстительной меня. Откуда у этой пары пагубная спесь? Генная мутация? Дурное воспитание? А папочка у них – Матус. Как повезло! Им с папочкой, а мне с пинком для принятия важного решения.
И тему данную пора сворачивать, не дожидаясь «нерво-взрыва» сбоку от стола: