Трусливая Я и решительный Боха
Шрифт:
– Дорота?!
– Оть?!
– Что ты здесь делаешь?
– Так я с проверкою, Владетельная госпожа. Посчитать сколько свечей нужны в замену тут, нужны ли тряпочки да маслице для чистки сабель да мечей да топоров. Это ж все в порядочке хранится, хоть уж давно не используется во множестве своем. И вы же сами хотели отобрать у Государя старейшие мечи для этой, как оть…
– Экспозиции в музее. И почему же «отобрать»? И как бы я это сделала? В данном случае значение слова «отобрать»… - и вот тут я встала. Уже внутри, среди сверкающего чистотой оружия по белым стенам, зажжённых
– Да от чего ж, Владетельная госпожа? – всплеснула ручками, свободными уже, она. – На зубные заговоры муж мой одарен богиней Ностой, славься ее деяния и бытность в небесах.
– Ну, хватит!
– Значит, хватит, - с явным сожалением признали мне в ответ.
Да что здесь происходит?
– Где твой узел?
– Да тут. И он… ох, простите, не первый уж. И не один такой.
Второй этаж оружейной был полон света от лишенных ставен окон. Здесь даже рос один, но буйный куст в горшке. Я слышала о нем. «Блюститель чистоты» - любимое растение наместника. Покойного уже. Как и уважаемого в прошлом казначея. Бохаслав его своим Указом казнил. Еще до моего возвращения, а семью сослал всю в Вошку. И интересно, тот вялый цветочек на сундуке уж не Матуса ли?.. О чем я думаю? О чем я думаю, боясь взглянуть на ЭТО? Портреты, что б их. Расставленные по лавкам, подоконникам, углам изображения прекрасных млад. Пятнадцать штук всего! И среди них есть Бара, бывшая невеста Государя. Хотя, от чего же «бывшая»?
– Откуда… подобная коллекция невест?
– Скопилась.
– Что?
Бохаслав стоял у лестничной дыры, хмуро отряхивая снятой шапкой снег с одежды. Вернулся, значит. А Дороты нет!
– Скопилась. Я тебя искал, Дарёна. А ты вот здесь, оказывается.
– Любуюсь, - выдавила я. – И когда начнешь повторный свой отбор? Ты мне лишь свисни заранее, чтоб не мешалась, как в прошлый раз. Я сразу укачу. Я уже и место выбрала себе. Городок такой хороший – Шлюн. Кокошник загоню еще один и заживу там.
– Дарёна, что ты несешь?
– Добро и благодать!
– Причем здесь Шлюн? И кокошник? Я сколько раз втолковывал тебе, что Государыне он без надобности. У нее – корона. Корона, а не этот ченьин Шлюн!
– Вот и прекрасно. Я ее сама почищу! Но, перед отъездом в Шлюн!
– Это что, новая фантазия? Причина замужества со мною избежать? – надвинулся мужчина на меня. – Да к перевуху все эти портреты! Я давно дал распоряжение их сжечь! А здесь на этом этаже хранится лишь старье, и я сюда не заходил! Не заходил! Лишь вот сейчас и за тобой! А этот Ш-шлюн…
– А причем тут Шлюн?
– Дарёна, ты себя послушай! Ты вымотала душу мне своими стойкими причинами! То я тебя не уважаю, не ценю, то колокол не позвонил с благословением! Да предки мои все без колоколов женились! И ничего!
– Вот именно, что «ничего»!
– Послуш-шай, - прошипел, склонившись, Государь. – Я сделаю сегодня как хочу.
– Попробуй только, - отскочила я, схватив портрет. И по случайности, им оказалась ченья Бара.
– Попр-робую. Давно пора попробовать, - зловеще улыбнулись мне. – И будем жить мы долго и счастливо. В любви и вере,
– Не подходи.
– Иду!
Я оказалась на широком Государевом плече. Как он успел? О чем я вякала совсем недавно? «Жизнь проходит мимо»? Сейчас перед глазами замелькали встревоженные свечные огоньки, с пинков открывались двери впереди, меня пару раз для усмирения порывов хлопнули по попе. Однако, Бара в своей раме оказалась очень уж крепка. Или выносливостью обладала попа Государя.
– Брат! Брат, что здесь происходит? – требовательный голос сбоку содружницы моей. Ей ведь нельзя тревожиться и…
– Все нормально! Бозена, забери ее.
– Кого? – схватилась та за сердце.
– Да эту ченью Бару в раме.
– Меня здесь нет! Нас нет! И не будет до завтрашнего утра! Всем понятно?
– Что?
– Всем?!
– Да! И уже скорей неси!
– Содр-ружница?!
– Благословляю вас!
– Портретом Бары?! Чокнутая вы семья!
– Нас нет для мира!
Дверь хлопнула и через несколько шагов меня сгрузили, наконец. А вот куда? В постель.
– Молчи, сердце мое. Молчи.
Ох, а что мне делать со своим? Оно давно уже его.
– Молчу. Но, ты знать должен, что в жизни этой первый у меня.
– Я буду бережным, любимая.
А колокол… он зазвонил. Но, мы не слышали его. Мы были заняты взаимоуважением и любовью.
__________________________________________Сноски:
[1] В данном случае долёвщиков в совместном кузнечном производстве.
Интерлюдия Пятая
Столица Крайлаба, Хлавн.
Замок Катборг.
Богиня скользила по длинным лунным коридорам. Сам по себе данный факт уже был нонсенсом. Не процесс невесомого скольжения ее, а спуск в человеческую жизнь. Но, это ведь ее проект!.. Слово подцепила от Дарьи. «Проект». Годами выработанный план и до мелочей учтенный. А сколько трудов ей стоило привлечь к нему упёртого в своем консерватизме мужа? Мужчины – такие плоские политики. Они не видят полновесных перспектив. А Боха – молодец! Нашел все доводы, следует обещанию «Слушать». С другим бы Даром у нее не вышло. А этот уникален! И ради него юный горячий Государь на многое пошел. А значит, Крайлаб будет жить и процветать.
Ну да, накладывая Высшее проклятье на Катборгов за мужнину измену она погорячилась. И по тем временам снятие его считалось невозможным. «Едины во всем, во всем неотделимы» Каково?.. С вдохновленными главенством собственным мужчинами и женщинами, для которых муж – почти что бог. Ну да, погорячилась. Но ведь исправила!
– Тиш-ше.
Богиня вздрогнула в недоумении на входе в кухню. Маленькая ключница повторно шикнула: