Туфельки для мамы чемпиона
Шрифт:
В мае Пьетро Виури судил в Варшаве большой турнир. В вечернем отделении, как обычно, пары Pro-am* и "Сеньоры".
Полуфинал у "Сеньоров" он никак не мог сосредоточиться. Казалось, что он где-то видел эту пару. Выглядели они чуть старше взрослых танцоров. Партнёр с кошачей грацией и огромным объёмом движения и нежная обаятельная партнерша, украшавшая собой этот дуэт. Волнение пары почти не ощущалась. Они будто совсем забыли про соревнования.
Если бы Виури был уверен, что никогда не учил этих танцоров, он бы решил, что те прекрасно знают его любимую присказку: "Танец — это о любви".
Пазл не складывался. Виури полез в протокол. И едва не сполз
В финале разглядывал их пристально. Надо же! Это и правда была пани Зимовская. Та самая, которую он видел не единожды на вип-местах многих турниров. Мама Леслава.
Награждая Роберта и Беату серебряными кубками, Виури поцеловал ей руку. — Мадам, я восхищён. Он стоял так близко, что сумел разглядеть слёзы, стоявшие в её глазах. — Я очень горжусь знакомством с Вами, — добавил тихо. — Спасибо, — благодарно кивнула ему Беата. Роберт посмотрел понимающе. И крепко пожал судье руку.
___________
*Pro-am — категория, которой танцор выступает в паре с тренером (профессионал-любитель).
"Сеньоры" — танцоры-любители старше 35 лет.
Глава 79
79.
Людям, выросшим рядом с морем, тяжело выбрать, на какое море поехать. Конечно, сразу тянет домой. Туда, где даже в июле может быть прохладная вода. Где каждый оттенок набегающей волны знаком. И облака бегут так же быстро, как в их детстве.
Когда приехать можно в любой момент, то одна только возможность греет душу. Знаешь точно, что сядешь в машину и через 5 часов пути будешь ступать по знакомой брусчатке, а в окно будет заглядывать всё тот же клён.
В Гданьск Роберт с Беатой приезжали часто. Просто в свободный общий выходной. Если нет турнира. Соревнования среди старшей возрастной категории — редкость. Хотя им такое положение вещей казалось странным.
Ведь реально человек понимает, чем именно ему бы хотелось заниматься в свободное время, только когда становится действительно взрослым. Тогда осознанно вкладывает в любимое дело время, силы и средства.
Танцоры, начавшие заниматься в детстве, к сорока годам обычно либо становятся педагогами и судьями, либо бросают танцевать, находя новые способы физической активности и удовольствия.
Не раз между собой, а потом и с Кирсановыми, Роберт с Беатой говорили о необходимости организации постоянных турниров для сеньоров. И специализированных сборах. Коротких, потому что все люди занятые. И конечно учитывающих особенности возраста. Тут могли бы пригодиться знания и опыт Виталия, как врача.
После своего бесспорного успеха, выбраться к морю было замечательно. Просто гулять по уже наполнявшемуся туристами Сопоту. Находить крохотные янтарики на песке.
— Жабка, а поехали во Францию. На Лазурный берег. Я там ни разу не был. — Знаешь, я тоже, как ни странно. Полетим? Или поедем? — А тебе как хотелось бы? Сядешь за руль? — Я? Ты доверишь мне свой самолёт? — Самолёт не дам. Пока. Но знаешь, после того, как ты сдала вождение с первого раза, я ничему уже не удивлюсь. Можем, кстати, сходить на тренажёре попробовать. У нас есть в учебном центре. — И там дают летать всем? — Там учат пилотов на новые виды самолётов. А сейчас один раз в неделю пускают желающих. — Возьмёшь меня вторым пилотом? — Больше скажу, принцесса. Я пойду к тебе вторым пилотом. — Так едем или
Иногда подготовка к путешествию не менее интересна, чем сам путь. Три вечера они прокладывали маршрут. Потом бронировали отели, узнавали погоду, собирали вещи. Роберт загнал машину на техобслуживание.
Рассвет остался у них за спиной. Солнце выкатилось за Варшавой. А шоссе, недавно построенное на средства Евросоюза, уводило на Запад. Граница с Германией совсем близко. Проехали Легницу. Роберт показал, где раньше базировалась советская авиация. Об аэродроме напоминал гранитный пастамент, на котором во времена Варшавскрго договора стоял старый самолёт.
Дрезден, так и не оправившийся ещё за все эти десятилетия, прошедшие после американской бомбардировки и пожаров, всё так же гордо стоял на берегах Эльбы. О былой границе между Восточной и Западной Германией напоминали бетонные блоки навесов пограничного перехода да пункт весового контроля грузовых автомобилей.
Остановиться на ночь решили уже в Австрии, ближе к границе с Швейцарией. Огромное Боденское озеро. Предгорье Альп. Невероятные краски и запахи.
Уже на следующий день их ждали горные дороги к озеру Комо. Душноватый Милан. Туда решили приехать потом отдельно, потому что Беата оказалась уникальной женщиной. Она ни разу не была в миланских магазинах. Зато бывала на Королевской вилле Монцы.
По прибрежному шоссе от Генуи за рулём была Беата. Роберт с восторгом наблюдал за ней с пассажирского места. В крошечном Ле-Мюи их ждал семейный отель с завтраками. Приличный французский у обоих обеспечивал максимальный комфорт и внимание персонала.
Глава 80
80.
За неделю они видели Альпы, Прованс, портовый Марсель, Лион. А дальше мимо Парижа, куда они тоже решили обязательно приехать отдельно, на север, во Фландрию, к берегам Северного моря. Туда, где в ресторане недалеко от Брюгге нет меню ни на английском, ни на французском. Поэтому они ели спагетти, единственное, что смогли без труда прочитать в перечне блюд. Туда, где снова пахнет морем. Почти как дома, в Гданьске.
Крохотный городок Остенде. Сюда на широкие светлые песчаные пляжи приезжают в основном британцы. На местном рынке возле пристани — свежайшая рыба. Огромная голова тунца пугает приезжих детей.
Местный фастфуд — креветки, мидии в панировке, солёная рыба в лепешке. Домашние пивоварни, где запросто можно расспросить хозяина о каждом сорте пива. — Вот это, которое вы выбрали, — рассказывал им молодой пивовар, — лучше пить так: сначала надеваете пижаму, потом ложитесь в кровать и только потом открываете бутылку. Оно крепкое. После него точно нельзя за руль.
Беата уговорила Роберта взять попробовать четыре вида пива. — Жабка, а мы выпьем столько? Ты уверена? — А мы, как нам рассказывали, наденем пижамы, ляжем в кровать… — Стоп. Дальше пиво точно будет лишним, — смеялся Роберт.
Они остались в Брюгге ещё на сутки. Нагулялись, сходили в музей шоколада, покатались по каналам, накупили сувениров друзьям.
Обратный путь по северной Европе занял ещё два дня. Перегоны делали небольшие. За рулём был Роберт.
Беата любовалась им всю дорогу. Чёткий профиль, стильная стрижка, седина почти не видна на выбритых висках. Тёмные брови, длинные ресницы. Едва заметные морщинки в уголках глаз. Руки с длинными пальцами лежат на руле. Этот мужчина притягивал. Не отпускал.