Туфельки для мамы чемпиона
Шрифт:
— Ты сам то точно этого хочешь? — Я перестану с тобой разговаривать, если ты ещё раз задашь такой вопрос. — Она боится. — Меня? — Себя. У неё жизнь была прожита. Двадцать лет! Сын жениться собирался. Внуков ей родить. — Кому внуков? — Тухольский, не тупи. Если бы Леслав женился, Беата в скором времени стала бы бабушкой. А тут ваши подростковые отношения вдруг. Да ещё после такой потери. — Я тебя не понимаю. Мне то что делать? — Хорошо, я спрошу прямо. Ты её замуж звал? — Н-нет. — Почему? — Я боялся, что она откажет. Скажет, что это неприлично. — Уф, хотя бы честно.
Роберт тихо поднялся по лестнице. Заглянул в спальню. На кровати лежала Беата. Тонкая рука поверх одеяла. Музыкальные пальцы с розовыми ногтями. Он сел на пол рядом с кроватью. Тихо поцеловал её ладонь.
Разве он может без неё? Точно нет. Прошлому он свою принцессу не отдаст. Пусть на это потребуется много времени. Они молодые. И на ребёнка ещё хватит сил. Эти мысли были такими сладкими, что Роберта сморило.
Очередной звонок из планового разбудил его. Но Беата даже не пошевелилась. Её дыхание было ровным. Щеки чуть розовыми.
Пока он будет на работе, Ирма подежурит.
Рейс был в Москву. Там в аэропорт приехала кудрявая девушка, оказавшаяся сестрой Виталия, привёзла малиновое и яблочное варенье для Беаты. Уже вечером Роберт поил её чаем, скармливая с ложки домашнее лакомство.
А когда она уснула, вышел на крыльцо в морозную уже почти зимнюю ночь и заплакал.
Глава 68
68.
Трудное время и не думало заканчиваться. Рождество тоже прошло бы мимо, если бы не Ирма.
Она периодически налетала радостным вихрем на дом Беаты. И когда успевала? Четверо детей и работа. Но всегда в позитиве. — Ты такая…, - немного завидовала ей Беата. — Какая? — Светишься вся, как ёлка. — О, кстати про ёлку. Ты куда её будешь ставить?
Беата пыталась сообразить, где ёлка стояла в прошлом году. Махнула рукой в угол гостиной. — Только она где-то в кладовке. Потом найду. — Нет, слушай, у меня другая идея. Давай живую. Я видела сегодня в торговом центре. Они в кадках. Такие аккуратные. Потом можно будет посадить во дворе. — Я не знаю… Живая? У нас в Гданьске была живая. Пока папа ставил…
Ирма уже привыкла, что Беата легко расстраивается от любого воспоминания. Сейчас их было два. Квартира родителей в Гданьске. И ей семнадцать. А потом радостный Леслав с горлом, замотанным подаренным Ксенией шарфом. Снова накатили слёзы. Беата устало опустилась в кресло.
— Бетя, ну ты чего? Пошли, ты обещала научить меня печь твое фирменное печенье с цукатами. Я привезла все, что по рецепту.
Так на час или два Ирме удавалось вынуть Беату из состояния отрешенности. Ради этого она поменяла график, чтобы не
Януш Лишневский пыхтел, молча переставляя пилотов и бригадиров бортпроводников. Ирма могла быть убедительной. Да и на Тухольского было грустно смотреть. Похудевший и серьёзный Роберт, сцепив зубы, работал без нареканий.
Вечером перед Рождеством Роберт прилетел из Афин. По дороге из аэропорта забежал в садовый центр. Там он заранее договорился о ёлке. Хозяин лично погрузил небольшое деревце в деревянной кадке. Пахло на весь салон так, что голова закружилась.
Роберт водрузил ёлку в центр гостиной. Помог Беате спуститься. Она ахнула. Села в кресло. Принюхалась.
— Я кое-что привёз. Больше всего он сейчас боялся, что его гостинец опять вызовет слезы. Но нет. Повезло.
Бумажный пакет, который он бережно вынул из портфеля пах так ярко, что перебил даже аромат свежей хвои. — Мандарины? — Да, знаешь, сейчас в Греции сезон. Их продают просто на улице. Я не удержался. И вспомнил клубнику в Риме. Она тоже пахла вкусно.
Роберт несмело улыбнулся. Поймал полный благодарности взгляд Беаты. Он не будет сейчас никак на неё давить. Она его не гонит. Уже хорошо.
К шестнадцатому января — годовщине гибели отца и сына Зимовских Роберт готовился. Проконсультировался с Виталием и Боженой. Поговорил с Александром. Придётся пройти и через эту дату. И проходить каждый год. Всю оставшуюся жизнь.
За то, чтобы быть рядом с женщиной, ставшей для него воздухом и смыслом, Роберт был на это готов.
Спасибо Зимовскому, буквально заслонившему собой Беату от снова набежавших, как мухи на мед, журналистов. Беата даже поехала на кладбище. Божена сказала, что нельзя бегать от мест и событий. Если есть силы. Но и насиловать себя не стоит.
На этот раз Роберт поехал с ней. Встал на дальней дорожке. Мимо проходил сторож. Снял издали шляпу.
Беата пошла к могилам с Алексом. Вернулась через пять минут. Бледная. С прямой от напряжения спиной. Прислонилась к Роберту. — Спасибо, — прошептала ему куда-то в отворот шинели.
Глава 69
69. После студенческих каникул Беата рискнула и вышла на работу. Причина у такой смелости оказалась парадоксальной. Александр предложил ей провести неделю под присмотром врачей в том самом пансионате, где жила свекровь.
В Беате проснулся дух противоречия. Ну уж нет! Она так радовалась, что не сошла с ума после гибели родных, когда посетила свекровь. И теперь сама своими руками превращает себя в немощную и вечно печальную старуху. Такая аналогия что-то сдвинула в сознании.
Утром следующего дня она записалась к парикмахеру. И попросила Ирму сходить с ней по магазинам. Прошлогодние вещи теперь даже пахли неправильно.
Роберта она просить постеснялась. Смотреть на себя без одежды она ему не позволяла. Да и близости между ними не было с последнего дня октября. Чудовищно долго. Поверить, что блестящий мужчина может испытывать влечение к ней вот такой, Беата не могла.