Туфли из кожи игуанодона

Булычев Кир

Иногда он приказывал молодому человеку:

– Правее, а теперь чуть левее... не так сильно! Вот-вот, именно так! Отлично!

Раиса склонилась, чтобы получше рассмотреть, что там, на экранчике, написано. Но не поняла – слишком мелко и нерусскими буквами.

– Вы приобретаете решительность, столь свойственную вашему брату Армену, – приговаривал Минц. – Ваше сознание наполняется умением принимать быстрые и окончательные решения. Вы это ощущаете?

– Простите, нет! – ответил Гамлет.

– И правильно, –

согласился с ним профессор. – Вы почувствуете это завтра утром.

Что-то щелкнуло в приборчике профессора, и тот удовлетворенно произнес:

– Эксперимент удался. Переходим к следующему качеству. Что нам еще понадобилось?

– Чтобы виноватым не был, – сказала Раиса. – Не выношу, когда он все время извиняется. Что за бред такой! Пускай он ни в чем не будет себя винить!

– Как вы? – спросил Минц.

– Я всегда знаю, кто на самом деле виноват! – согласилась Раиса. На этот раз профессор Минц вставил воронку в другое ухо Гамлета, в то, которое было обращено к Раисе.

– Понимаю, – сказал Армен. – Это – как уловитель будет, да? Какие волны от меня идут, он себе ловит.

– Примерно так, – согласился Минц и принялся снова глядеть на свой приборчик.

Жужжало, но негромко, Раиса поежилась, словно в салон вседорожника залетел порыв холодного ветра.

– Все, – сказал профессор. – Зафиксировано. Теперь продолжим набор качеств, необходимых, на ваш взгляд, настоящему мужчине.

– Жестокость, – сказала Раиса. – Никого жалеть не надо. А то нюни распускает.

– И кто же у нас самый жестокий? – спросил профессор.

– Грицко, – хором ответили охранники, все шестеро.

– А что, – подтвердил самый жилистый из них, с птичьим взглядом коршуна. – Жалеть – только мучения тянуть, лучше сразу – и контрольный выстрел.

– Нормально, – сказал Армен. – Поделись с моим братцем, подскажи ему, что это такое.

– Я не хочу кошек мучить, – взмолился Гамлет.

– Этого от тебя не потребуется, – заметил Минц. – Качество натуры различно проявляется в той или иной личности. Я тебе даю эти качества в пределах нормы.

– И точно, – согласился Грицко, – а то иногда на меня найдет, я со своей жестокостью просто справиться не могу. Так и кричу: «Дайте мне этого бен Ладена! Я из него котлету по-киевски сделаю!»

На этот раз воронку пришлось держать в ухе подольше – качество проникало в Гамлета с трудом. Но в конце концов справились – внедрилось.

Все вздохнули с облегчением.

– Какие еще качества нам понадобятся? – спросил Минц с легкой улыбкой.

– Деньги надо экономить, – сказала Раиса – А то у него как что появится...

– Добро бы играл или на баб тратил, – добавил Армен. – Он может пацану дать на «Лего» или нищему подарить; один раз для детского дома целый книжный магазин купил.

– Значит, я буду жадный? – с испугом спросил Гамлет,

который до того в опыт не вмешивался. Только головой вертел, когда приказывали.

– Не жадный, а бережливый, – поправила мужа Раиса. – Как я.

– Ты жаба, а не человек, – сказал Гамлет. – Такого я себе не желаю.

– А можно, чтобы немножко? – спросил Армен. – Чуть-чуть бережливый, а не так, чтобы как Райка.

– Постараемся, – усмехнулся Минц. Он все время улыбался, некоторые даже чувствовали себя неловко. Над чем он посмеивается? Может, над ними?

Минц провел еще один сеанс по поводу бережливости, и тут Армен закричал:

– Хватит! А то слишком хороший получится, люди будут нас путать!

Никто не засмеялся.

И понятно. Для такого небольшого города, как Великий Гусляр, одного Армена Лаубазанца достаточно. Даже охранникам стало страшновато, когда они своим неразвитым воображением представили, что по улицам будут в двух вседорожниках разъезжать два таких человека.

– Результат когда? – строго спросил Армен.

– Вы мне должны восемьсот долларов, – произнес Минц. – Я с вас беру только за исходные материалы и прибор.

– Ты с ума сошел, старик, – возмутился Армен. – Ничего ты не получишь, раз такой невежливый. Надо ждать, пока тебе дадут, а сам никогда не проси. Стыдно за твой почтительный возраст!

– Извините, – произнес тогда Гамлет. – Мне тут крысы дали, но, боюсь, что восьмисот не наберется.

– Давай что есть, – сказал Минц.

Когда Райка увидела, что ее муж достает из кармана пачку долларов, она буквально взвыла от бешенства и кинулась зубами к руке мужа, чтобы его остановить.

Но Минц, хоть и старый человек, так ловко выхватил доллары да так быстро выскочил из вседорожника, что Раиса осталась ни с чем и принялась сверлить своего мужа, да так и сверлила до самого дома, а Армен не вмешивался, он думу думал – как бы использовать Минца с пользой для теневого бизнеса. Но понимал, что сейчас не время для деловых предложений, потому что этот Минц оскорблен и унижен, с трудом держит себя в руках, и то только потому, что боится Арменовских киллеров. Пускай отдохнет, придет в себя. То, что Гамлет ему бабок дал, – это даже хорошо. Ученых надо прикармливать, иначе все убегут за бугор.

– А теперь, – сказал Армен, – мы поедем ко мне домой и выпьем по маленькой.

Он обернулся к Раисе и Гамлету.

Но Гамлет сказал:

– Прости, брат, голова болит... Можно я домой поеду?

– Какой ты был, такой ты и остался, – обиделся Армен, но настаивать не стал, сам тоже устал. Трудно целый город держать в руках, когда столько завистников.

Раиса сунулась было с предложением взять ее с собой и пообедать где-нибудь в ресторане, но Армен сказал:

– Лучше за мужем посмотри. Его, наверное, ломать будет.