Туфли из кожи игуанодона
Шрифт:
– Может, оставишь мне Грицка? – попросила Раиса. – Боюсь, что когда Гамлетик в себя придет, начнет буйствовать.
– Знаем мы, зачем тебе Грицко нужен. Не получишь. А с завтрашнего дня, если этот еврей-профессор не обманул, он сам тебе за мужа будет.
Так что Раису с Гамлетом высадили возле их дома, и вседорожник, поднимая пыль, ускакал вдаль.
– Иди, что ли, перерожденец, – сказала Райка и подтолкнула мужа.
Он послушно пошел домой.
9.
На следующее утро первым поднялся профессор Минц. Он постучал палкой половой щетки в потолок, и вскоре со второго этажа спустился его сосед Корнелий Иванович Удалов.
– Чего так рано? – спросил Корнелий.
– Сегодня хочу посмотреть, как сработала система.
– Это которую вчера Лаубазанцы пробовали?
Удалов обычно в курсе дела, чем занимается Лев Христофорович. А уж когда речь идет о таком перспективном приборе, он понимает, что его можно использовать в деле исправления человечества, особенно если речь идет о несовершеннолетних преступниках или о неблагополучных семьях.
– Пошли, – предложил Минц, – погуляем.
– Опасаешься в одиночестве оказаться в их районе? – улыбнулся Корнелий Иванович.
– Разумеется, всяческие выбросы энергии возможны, – сказал Минц, – но, думаю, скандалов не будет. А если так, то использование моей системы будет делом сложным и деликатным.
Он больше ничего не стал разъяснять другу. Они оделись и пошли гулять по городу с таким расчетом, чтобы часам к десяти оказаться в районе дома Гамлета Лаубазанца.
Минц даже захватил сотовый телефончик, чтобы позвонить Гамлету.
А вдруг понадобится участие?
Минц мог только догадываться о том, что происходит в утренней тиши на квартире Гамлета, и, догадываясь, он рассказывал об этом Удалову, а тот слушал внимательно и верил каждому слову.
Сегодня мы знаем, что Минц в своих предположениях не ошибся...
Первым проснулся Гамлет. Но вставать не хотелось, хоть в теле ощущались бодрость и желание вмешаться в покойное течение жизни.
Он взглянул на Раису. Во сне ее лицо несло на себе выражение красивой безмятежности и доверчивости.
«Странно, – подумал Гамлет. – Я ведь знаю, что Раиса нехороший человек, и единственный выход для меня – выгнать ее из дома, расплеваться с родным братом, отправиться в Петербург, затеряться там и заняться чистой наукой. Что мне нужно? Рубашка, белье, подушка, кусок хлеба и компьютер».
Тут, правда, Гамлету пришлось прервать поток сознания, так как он вспомнил, что с его внешностью в Петербурге не так легко пройти регистрацию. Может, он нужнее в Швейцарии?
Раиса открыла глаза и потянулась.
Увидела рядом с собой Гамлета и улыбнулась ему, как не улыбалась со дня свадьбы.
– Погоди, Гамлетик, – сказала она, – я завтрак приготовлю.
Гамлет беззвучно ахнул.
Раиса ланью, молодой пантерой, спрыгнула с кровати, и Гамлет залюбовался ее прекрасным сочным телом.
– Ах, – сказала она от двери, – ты меня смущаешь взглядом, буквально раздеваешь, шалунишка!
Раздевать ее и не надо было, потому что Раиса обычно спала обнаженной.
Гамлету хотелось попросить прощения за то, что он неделикатно смотрит на жену, за то, что еще не вскочил и не побежал жарить Раечке яичницу, и за то, что до сих пор не попросил у нее прощения.
Но вместо этого его язык произнес следующее:
– Раиса, кофе покрепче, мне надоело пить по утрам всякую бурду.
Это заявление привело Гамлета в ужас, хотя произнес его собственный язык. Дело в том, что бурду по утрам варил он сам, а кофе при этом экономили именно по инициативе Раисы. Готовил кофе он так: чашечку «Нестле» для Раечки и стакан напитка «Северное кофейное» для себя.
В голове у Гамлета зашуршало.
Он понял, что главный мыш залез к нему в сознание и намерен поговорить.
И вправду. Мышиный голос произнес:
– Мы тут посоветовались и решили. Будем просить вас, Гамлет Суренович, занять пустующее место мышиного короля. Нам нужен гуманный и решительный защитник интересов нашего многочисленного, свободолюбивого, но гонимого народа. Тем более что вы теперь прославитесь твердым характером, решительностью и иными королевскими качествами.
Конечно, Гамлету хотелось попросить прощения у мышей, потому что он совершенно недостоин носить такой высокий титул, но вместо этого он мысленно произнес:
– Я подумаю. Не исключено, что и приму ваше предложение. Но и вам, мои дорогие, придется кое в чем изменить свое поведение. Сократить вредительство до минимума.
– Ура! – закричал мышиный голос и исчез.
Раиса заглянула в комнату, она уже надела красивый фартук в пионах прямо на обнаженное тело, и это ей шло.
– Любимый, – произнесла она слово, которое ее язык отказывался выговорить уже два года, со дня свадьбы. – Любимый, завтрак на столе. Или ты хочешь... – тут лукавая улыбка коснулась ее полных губ, – чтобы я принесла его в постель?
И оба они засмеялись.
Потом они сели завтракать.
Гренки были изумительные, омлет нежный. Он был приготовлен любящими руками. Гамлет это понимал и глядел на жену ласково.
– Я подумала, – сказала Раиса, – что нам этой мышиной шкатулки много. Чего мы будем беречь чужие колечки? Может, продадим и купим квартиру попросторнее?
– Погоди, – отрезал Гамлет. – Не исключено, что мы с тобой покинем этот город. Мне пора двигаться дальше, расти как ученому. Ты как полагаешь?