Туманы сами не рассеиваются (повесть и рассказы)

Вурцбергер Карл

Гартман кивнул и сел.

— Товарищ Кольхаз, что сегодня с вами? Я впервые вижу вас смеющимся? — спросил Гартман солдата.

Кольхаз молчал, вместо него ответил Кениг:

— Вы ошиблись, он улыбается с самого обеда, и никто не знает почему.

— Тогда я вам сейчас что-то покажу! — проговорил обер-лейтенант, доставая из кармана газету и протягивая ее Кенигу.

— Вот это да! — Глаза у солдата стали большими. — Три стихотворения в одном номере! Теперь мне все ясно!

Солдаты окружили Кенига

и, чуть не вырвав у него из рук газету, начали читать опубликованные в ней стихи. Кольхаз засмущался и не знал, как ему себя вести.

— Хорошие стихи, товарищ Кольхаз, — похвалил солдата офицер. — Сейчас я тороплюсь, зайдите ко мне завтра или послезавтра, тогда поговорим не спеша.

Когда обер-лейтенант ушел, Ульф спросил у Кольхаза:

— Когда вы их написали?

— В последнюю неделю.

— Расскажите, это интересно.

— Сегодня не стоит, как-нибудь потом, — уклончиво ответил Кольхаз.

— Согласен. Тогда давайте выпьем за ваш успех, товарищ Кольхаз!

Все дружно стукнулись пивными кружками, а затем стали расходиться.

Ульф забрал газету со стихами с собой. У себя в комнате он перечитал стихи.

В ту ночь ровно в четыре часа застава была поднята по тревоге. Быстро одевшись, Ульф побежал в комнату отделения. Там уже никого не было, кроме Кенига, который никак не мог надеть вещмешок. Рэке помог ему, и они вместе побежали в комнату, где хранилось оружие.

— Что-нибудь серьезное? — спросил Кениг на бегу.

— Через пять минут узнаем.

Десять минут пятого взвод был построен в полном составе. В автопарке урчали заведенные машины.

Когда Рэке увидел командира роты, который шел вместе с. гауптфельдфебелем, он понял, что это не боевая, а всего лишь учебная тревога. Если бы это была боевая тревога, тогда ротный вел бы себя совсем иначе. Значит, учебная… Затем командирам отделений был отдан приказ, согласно которому машины должны прибыть в назначенный пункт, располагавшийся в двадцати километрах от заставы.

Подразделения проверялись по ориентированию на местности.

В этот момент Ульф вдруг вспомнил, что он почему-то нигде не видел лейтенанта Альбрехта. Он спросил об этом водителя, который ответил:

— Он еще до объявления тревоги уехал на мотоцикле вместе с замполитом.

«Наверняка они где-нибудь спрячутся и будут из укрытия наблюдать за тем, как мы будем действовать», — подумал Рэке.

Машины одна за другой выезжали из ворот заставы.

— Какой приказ ты получил? — спросил у водителя Ульф, когда они выехали из ворот.

— Мне приказано довезти вас до места, высадить и вернуться назад. Больше я ничего не знаю, — ответил водитель.

Ночь была туманной, и водителю пришлось снизить скорость. Затемненные подфарники освещали лишь узкую полоску дороги.

Около пяти часов машина прибыла в указанный пункт, находившийся

на перекрестке дорог. Ни командира взвода, ни его замполита нигде не было видно.

Когда машина уехала, Ульф разорвал конверт, в котором хранился приказ, но там оказались еще четыре заклеенных конверта, поменьше размером. Каждый из них имел номер. Рэке согласно ранее полученным указаниям вскрыл конверт № 1, в котором содержался приказ до шести часов занять высоту с отметкой 326,1.

«Все ясно», — сказал про себя Ульф и подозвал Поля: — Дальше отделение поведете вы. Вот вам карта и две минуты на размышление!

— Смотри не заведи нас куда-нибудь в другую сторону, — заметил Полю Кениг.

Через минуту Поль уже вел отделение по полевой дороге в северо-западном направлении. Рэке шел сзади него и посматривал на карту.

— Быстрей! А то не уложимся во время! — сказал Ульф Полю.

Вскоре они свернули с дороги на узкую тропинку, которая привела их к какому-то амбару.

— Черт возьми! — выругался Поль и, включив карманный фонарик, стал разглядывать карту. — Вышли мы вроде правильно, но здесь не должно быть никакого амбара!..

— Значит, ошиблись, — отметил Ульф и приказал: — Сориентируйтесь и выходите в указанную точку!

— Вот он, этот сарай! — сказал Кениг, рассматривая карту через плечо Поля, и показал на значок, который находился несколько в стороне. — Мы отклонились на полкилометра к югу.

— Да, мы рано свернули с дороги. Чертов туман… Следуйте за мной, — приказал Поль. — И не отставать!

Они сменили направление и шли до тех пор, пока Поль не остановился и не сказал:

— Вот эта точка! Значит, теперь мы идем правильно.

К рассвету отделение вышло на высотку.

— У нас еще осталось десять минут в запасе, — сказал Ульф, посмотрев на часы.

Кениг прислонился к дереву, Кольхаз стал перематывать портянки.

— Натерли ноги? — участливо спросил его Ульф.

— Нет, просто портянки съехали.

— Перемотайте покрепче…

Во втором конверте лежал приказ, разрешавший сделать десятиминутный привал, после чего отделению надлежало выйти на северную окраину села Барканфельд.

Ульф спросил у солдат, кто из них хотел бы повести отделение дальше.

Кениг подтолкнул Раудорна, шепнув ему:

— Соглашайся! Комсомол должен быть впереди!

— Это тебе нужно потренироваться, длинноногий, — отшучивался ефрейтор, но сам достал компас и сориентировал карту. — Я готов, — сказал он через минуту и повел отделение по мокрому лугу дальше.

На указанное место они вышли на пять минут раньше срока.

— Ваше приказание выполнено! — доложил Раудорн.

— Рядовой Поль, возьмите рацию и выполняйте обязанности радиста. Доложите командиру роты о выполнении второго задания. Привал на десять минут!