Тупапау , или Сказка о злой жене
Шрифт:
12
Валентин из приличия выждал, пока «Пуа Ту Тахи Море Ареа» минует буруны, и присел на корточки. Извлёк из-под руры тростинку, быстро набросал на песке уравнение — с клювиком, в том виде, в каком оно было вытатуировано, — и оцепенел над ним. Но тут на формулу упала чья-то тень, и Валентин испуганно вскинул руку, нечаянно приняв классическую позу «Не тронь мои чертежи!».
— Нашёл место и время!.. — прошипела свирепая женщина с глазами, как у насекомого (Наталья была в светофильтрах).
— Ната, — заискивающе сказал Валентин, — но ты же сама настаивала, чтобы я разобрался
— Настаивала! Но ведь нужно соображать, где находишься! Я чуть со стыда не сгорела! Ты же всё время пялился на его живот!..
— Видишь ли, Ната, у него там уравнение…
— Какое уравнение? Тебе для этого целый пляж отвели!..
Толик тем временем изучал заработанное Фёдором каноэ. Это было не совсем то, на что он рассчитывал. Ему требовался всего лишь образец рыболовного судна — небольшого по размерам, простого в управлении, которое можно было бы разобрать по досточкам и скопировать.
Стало ясно, почему Таароа тянул с оплатой. Старый вождь не хотел ударить в грязь лицом, и теперь за произведение искусства он платил произведением искусства. Каноэ — от кончика наклонённой вперёд мачты до «ама», поплавка балансира — было изукрашено уникальной резьбой. Не то что разбирать — рыбачить на нём и то казалось кощунством.
Сзади подошёл Лёва и стал рядом с вождём.
— Мужики, это хороший челнок, — заметил он, явно пародируя Фёдора. — Это сильный челнок. На нём, наверное, и плавать можно…
— Посмотрим, — проворчал Толик. — Давай выгружай циновки, а я пока перемёт подготовлю. Схожу к Большому рифу.
— Один?
— А что? — Толик посмотрел на синеющий за белыми бурунами океан. — Моана [10] сегодня вроде спокойная…
13
Лёва сидел на пороге хижины и сортировал старые циновки. Четыре из них подлежали списанию.
— Ну прямо горят… — сварливо бормотал он. — Танцуют они на них, что ли?
Моана
Моана — море (полинезийск.).
Неизвестно, какой он там был инженер-метролог, но завскладом из него получился хороший.
Галка всё ещё не выходила из своей хижины — обижалась. Наталья по непонятному капризу не отпустила Валентина на Сырой пляж и успела закатить ему три скандала: два за то, что она до сих пор находится здесь, среди дикарей, и один за то, что усыновили не его, а Фёдора. Потрясающая женщина!
«Она, конечно, дура, — размышлял Лёва, разглядывая очередную циновку. — Но не до такой же степени! Какого ей чёрта, например, нужно от Вальки? Да будь он трижды теоретик — угрю понятно, что нам из этого ботанического сада не выбраться!»
И — в который уже раз — странное чувство овладело Лёвой. Он усомнился: а была ли она, прежняя жизнь? Может быть, он с самого рождения только и делал, что ходил с вождём за бананами, ловил кокосовых крабов и пехе ли ли?.. [11]
— Где вождь? — раздался совсем рядом хрипловатый голос.
Перед Лёвой стоял неизвестно откуда взявшийся Фёдор Сидоров. Это уже было что-то удивительное — его ждали дня через два, не раньше. Когда и на чём он прибыл?
Среди
Пехе ли ли
Мелкую рыбу (полинезийск.).
— Где вождь? — нетерпеливо повторил Фёдор.
— Ушёл на «Гонораре» к Большому рифу. А что случилось?
— Банкет отменили, — послышался из хижины язвительный голос Галки.
— Мужики, катастрофа, — сказал Фёдор Сидоров и обессиленно опустился на кипу циновок.
— Не усыновил? — сочувственно спросил Лёва.
Фёдор не ответил. Похоже, ему было не до шуток. Вокруг него один за другим собрались, почуяв неладное, все островитяне.
— Да что случилось-то?
— Война, мужики, — тоскливо проговорил Фёдор.
Галка неуверенно засмеялась.
— Ты что, рехнулся? Какая война? С кем?
— С Пехе-нуи. [12]
— А это где такое?
— Там… — Он слабо махнул рукой в непонятном направлении. — Съели кого-то не того… И лодки носом причаливают, а надо кормой…
— Да он бредит! — сказала Галка. — Кто кого съел?
— Какая тебе разница! — вспылил Фёдор. — Главное, что не нас… пока…
— Погоди-погоди, — вмешался Лёва. — Я что-то тоже не пойму. А мы здесь при чём?
Пехе-Нуи
Пехе-Нуи — по-видимому, название острова.
— А мы — союзники Таарора, — меланхолично пояснил Фёдор и, подумав, добавил: — Выступаем завтра ночью.
— Да вы что там с Таароа, авы [13] опились? — накинулась на него Галка. — Он чем вообще думает, Таароа ваш? Союзников нашёл! Армия из четырёх мужиков!
— Не в этом дело… — Фёдор судорожно вздохнул. — Просто мы обязаны присоединиться. Так положено, понимаешь? И усыновил он меня…
— А если откажемся?
— Если откажемся… — Горестно мигая, Фёдор обвёл глазами напряжённые лица островитян. — А если откажемся, то, значит, никакие мы не союзники. Тепарахи [14] по затылку, если откажемся…
Ава
Ава — напиток с наркотическими свойствами (полинезийск.).
Тепарахи
Тепарахи — смертельный удар в затылок (полинезийск., ритуальн.).
Напуганные загадочным «тепарахи», островитяне притихли.
— Валентин! — исступлённо проговорила Наталья. — Я тебе никогда этого не прощу! Ведь говорила же, говорила мне мама: хлебнёшь ты с ним…
— Паникёры! — опомнившись, сказала Галка. — Ничего пока не известно. Может, он вас хочет использовать при штабе… или что там у него?
— В общем, так… — с трудом выговорил Фёдор. — По замыслу Таароа, это будет ночной десант. Пойдём, как он выразился, «на тихих вёслах». А нас четверых из уважения поставят в первую цепь на самом почётном месте.