Турецкая романтическая повесть

Кемаль Яшар

— Для такого случая я вот и это припас. Если придет кто…

— И правильно сделал.

Парень помешал палкой в костре.

— Увидел вас, так сердце и подскочило. Смотрю — пять человек. Одной палкой с пятерыми не сладишь. Раза два ударишь — и сломается. Но, слава аллаху, вы оказались моими спасителями.

— У нас народ хороший, — пояснил Сердер Осман. — И все же нужно держать ухо востро.

Закурили еще по одной «зеленой лягушке». Помолчали немного. Все уже было сказано. Хасан поеживался,

поглядывал в сторону девушки. Дул резкий ветер.

— Холодно ей там, — сказал он парню. — Пусть она будет нашей названой сестрой. Позови ее поближе к огню.

— Хатче, — окликнул юноша, — иди сюда.

Девушка не шевельнулась.

— Не бойся, иди, — повторил он. — Это свои люди.

Ничего не ответив, девушка послушно встала, робко приблизилась к огню, села в сторонке.

— Видать, устали, — обратился к ней Сердер Осман.

— Всю ночь шли, — ответил за нее парень, — от вечерней молитвы до утренней. Все по горам да по горам.

— И поесть ничего не захватили?

— Как-то в голову не пришло. — Он смущенно потупился.

Сердер Осман расхохотался:

— Верно говорят, что любовь человеку ума не прибавляет.

Все засмеялись. Девушка подвинулась поближе к огню.

— В молодости так бывает, — философски заметил Рыжий Осман. — С небес прямо на землю…

Девушка, должно быть, сильно продрогла — тянулась к костру.

— Как себя чувствуешь, сестрица? — обратился к ней Хасан.

Она промолчала.

— Стесняется, — пояснил парень.

— А тебя-то как звать, друг? — опомнился Сердер Осман.

— Хусейн.

Вернулись Мустафа и Омер. Они принесли целый мешочек еды и положили его возле огня.

— Что ж, пора идти, — поднялся Хасан. — Мы еще придем. Живите тут спокойно.

— Смотрите, здесь полно скорпионов. — крикнул уже издали Рыжий Осман. — Будьте осторожны.

Как только шаги гостей затихли, девушка торопливо развязала мешок и протянула Хусейну свежую лепешку. Оба набросились на еду.

На другой день перед самым вечерним намазом Хасан и Рыжий Осман снова отправились на виноградник. Захватили с собой сыр, лепешки и табак. Приблизившись к сторожке, остановились: оттуда доносились не те голоса, которых они ожидали. Друзья постояли, прислушались. Голоса были мужские.

— Что-то случилось… Да защитит их аллах! — проговорил Хасан.

Рыжий Осман ничего не ответил. Оба прибавили шагу. До сторожки оставалось совсем немного. Костер горел на прежнем месте. Но возле него стояли мужские фигуры. Ни девушки, ни Хусейна не было видно. Друзья остановились. Однако те, у костра, уже заслышали их шаги.

— Кто там?

Хасан узнал голос Хаджи Живодера, работника Мастана.

— Мы.

— Кто это «мы»?

— Осман

и Хасан.

— А ну-ка, идите сюда.

Пришлось подойти поближе.

— Да защитит вас аллах! Чего это вас сюда ночью занесло?

— А вам что за дело? — насторожился Хасан.

Рыжий Осман примирительно сказал:

— Несли Сердеру Осману поесть, да вот завидели огонек. Подходим — костер горит. Решили узнать, в чем дело.

— Нечего тут узнавать. Ступайте своей дорогой.

В это время из сторожки послышался голос Хусейна.

— Добро пожаловать…

— Ах, так вы вздумали мне на мозги капать!.. — заорал Хаджи на Хасана.

Убедившись, что пришли друзья, Хусейн показался из сторожки.

— Что это за разбойники? — пожаловался он Хасану. — Привязались ко мне…

— Шли бы вы своей дорогой, — повернулся Хасан к Хаджи Живодеру.

— А ты тут при чем?

— Уйди — лучше будет!

— Еще указывать мне будешь, кобель шелудивый!

— Ты погоди, не расходись. Зря язык-то не распускай!

Хаджи носком бабуша подтолкнул ветку в огонь.

— Баб по сараям держать — это вы умеете, а хозяину платить — так вас нет?

— Никого мы не прячем. — Хасан бросил в огонь охапку хвороста.

— А эта девка? — скривился Хаджи. — Я ее, что ли, сюда приволок?

— Она обручена…

Хаджи и ухом не повел.

— С тремя сразу?

— Ты ври, да не завирайся!..

Хусейн сжал кулаки.

Рыжий Осман встал между ними.

— Ну что ты взвился, Хаджи? Этот парень обручен с девушкой, — пояснил он, — сбежали они. Коли ты человек, так помоги. А если не хочешь помочь — хоть не обижай.

— Знаем мы эти сказки…

Спутник Хаджи молчал. Хасана трясло как в лихорадке. Руки и ноги не слушались его.

— Лучше уходите с миром, — наконец выдавил он. — У нашей деревни добрая слава. Пока еще никто в нашем крае не обижал путников.

Напарник Хаджи захохотал.

— А ты кто такой? Староста? Тоже мне начальник!

— Люди идут себе, куда им надо. Чего вы привязались к странникам аллаха?

— Смотри-ка! Странники аллаха… Праведники… Знаем мы таких праведников. Удирает — и бабу с собой тащит.

— Что тебе сделала девушка? Сестра она тебе или жена? И вообще при чем ты здесь?

— Интересно мне, что она за птичка. Когда узнаем, тогда и поймешь, при чем я здесь.

Хусейн бросился на Хаджи. Рыжий Осман и Хасан еле удержали его.

— А ты потише, потише, — приговаривал Хаджи. — Видали мы таких.

— Убирайтесь отсюда! — крикнул Хасан. — Все вашему хозяину расскажу! Он по головке не погладит.

— Передай ему привет, — издевался Хаджи. — Не передашь — обижусь.

Хасан кивнул Рыжему Осману.