Туркестан в имперской политике России: Монография в документах
Шрифт:
Пути сообщения
Причины слабости русской колонизации, в сущности, сходятся в одном главнейшем факторе – отсутствии удобных сообщений с Хивой. Хива лежит оазисом среди пустыни на расстоянии 500—1000 верст во все стороны от усовершенствованных путей. Водная артерия – река Аму-Дарья – до сего времени малосудоходна и в грузодвижение обслуживалась и обслуживается примитивными каюками [136] . Переведенная на Аму-Дарью с Сыр-Дарьи казенная Аральская флотилия, переименованная в Амударьинскую [137] , обслуживала лишь верховой плес – от линии Среднеазиатской жел[езной] дороги [138] (ст[анция] Чарджуй до г. Термеза (Паттагиссар), где область
136
Каюк – тип парусной лодки.
137
Аральская флотилия была создана на реке Сырдарье в 1853 г. для предотвращения грабительских набегов со стороны Хивинского ханства и развития торговли. В 1883 г., с окончанием военных экспедиций в Среднюю Азию, флотилия была ликвидирована, а часть имущества переведена на реку Амударью, в город Петро-Александровск, где в 1886 г. была создана Амударьинская флотилия, просуществовавшая до 1917 г.
138
Строительство Среднеазиатской железной дороги было начато в 1880 г. от Узун-Ада (в Михайловском заливе Каспийского моря) в направлении на Кизил-Арват – Ашхабад – Мары – Чарджоу – Бухару – Самарканд и далее – на Хавает, Ташкент и в Ферганскую долину и продолжалось более трех десятилетий. В 1905 г. после постройки Оренбургско-Ташкентской железной дороги соединилась со всей сетью железных дорог России.
Впрочем, по многим недостаткам технического свойства, эта флотилия и в значительно увеличенном составе паровых и вспомогательных судов (баржей) не могла бы удовлетворять грузовым потребностям.
Так, за все четыре десятка лет Российское Правительство не приложило в отношении развития судоходства по Аму-Дарье решительно никаких стараний и внимания. Даже не постаралось поощрить к тому частную инициативу, ибо известно, что все попытки такого рода самым исправным манером тормозились нашим Военным Министерством.
Только в 1907 г. пробила себе путь одна компания волжских судовладельцев, основавшая Общество пароходства и торговли «Хива», которая и открыла рейсы от станции Ташкентской жел[езной] дор[оги] на Аральское море, по этому морю и далее – по реке Аму-Дарья до нашего Нового Ургенча. Общество это только вышло из периода организации и теперь (приблизительно 2—3 года) работает исправно, хотя и недостаточно оборудовано судами. Во всяком случае, только в заслугу этому Обществу может быть поставлен факт чрезвычайно быстрого развития хлопководства в районе дельты Аму-Дарьи, где до того времени оно было в зачаточном состоянии.
В зимнее время, с ноября по март, Хива сообщается с миром только караванными путями.
С постепенным ростом интересов русской промышленности возникал неоднократно и вопрос железнодорожный. Представлялись ходатайства, производились рекогносцировки, но все добрые намерения в этом направлении безвозвратно гибли и глохли где-то в административных дебрях. Впрочем, в последнее время разрешение нашего железнодорожного вопроса на очереди, и дело по-видимому тормозится событиями военного времени, хотя, может быть, это именно время должно было бы побудить к скорейшему разрешению вопроса.
При такой изолированности Хивы, конечно, не мог проникать в нее истинный культурный элемент, который подготовил бы почву к будущей политической ассимиляции края с империей, а русская власть совершенно ни о чем не заботилась.
Отношения с туземным населением
Отношение туземцев к русским приняло сразу же вполне дружественный характер, даже с оттенком признания за русскими известных сторон превосходства. Впрочем, это и определялось Мирным статутом [139] , а с другой стороны – само собою устанавливалось характером русской колонизации: занимаясь лишь торговлей и внося большие капиталы на развитие хлопковой промышленности, русские, естественно, и не могли вызывать к себе враждебных отношений. Имя русского человека для туземца было почетно, неприкосновенно, уважаемо, и такое отношение складывалось совсем непринужденно. Фактически создавалось за русскими безусловно господствующее положение прямых завоевателей.
139
Речь
В свою очередь и русские ни мало не злоупотребляли своим преимущественным положением, но, наоборот, благодаря, своей сравнительной малочисленности и разобщенности, русские по внешности сами более приспособлялись к местным условиям. Так, все поголовно русские принуждены усваивать туземный язык, тогда как между туземцами знающих русский язык совсем нет, если не считать немногих купцов, ежегодно путешествующих в Москву и на Нижегородскую ярмарку.
Права русских
Юридические права русских в Хиве определялись исключительно условиями Мирного трактата [140] , ибо никакие законы империи на Хиву не были распространены. Частично это имело место только уже в 1912 г., при издании закона «О русской юрисдикции в Хивинском ханстве» [141] . Мирным трактатом определялись эти права в чрезвычайно кратких и сжатых формулах, которые, естественно, не могли служить основанием правовых норм. При первоначальной ограниченности и узости интересов русской колонизации могло быть достаточно и этих основных формул, тем более что гражданские правоотношения между русскими и туземцами определялись обычаями страны (шариат [142] и проч.).
140
Речь идет о Гендемианском мирном договоре между Россией и Хивой.
141
28 июня 1912 г. был принят закон «О русской юрисдикции в Хивинском ханстве». В соответствии с ним все гражданские дела, в которых фигурировали русские подданные и иностранные подданные христианского вероисповедания на территории Хивинского ханства, передавались для судопроизводства мировым судьям Амударьинского отдела и Самаркандского окружного суда. Если по делу проходили подданные хана или иностранцы-нехристиане, то начальник Амударьинского отдела, должен был информировать хивинское правительство о предпринимаемых судом действиях.
142
Шариат – свод религиозно-этических и правовых предписаний ислама.
Но с течением времени, когда требования жизни стали усложняться, основ Мирного трактата оказалось недостаточно. И если преимущественные права русских не затрагивали непосредственно интересов туземного населения, то само ханское правительство постоянно стремилось к ограничению прав русских, в особенности в отношении беспошлинной, безналоговой торговли и промысла. Конечно, ханскому правительству этого достигать обыкновенно не удавалось, ибо русские все же умели отстаивать свои права. Но важно отметить, что русская Администрация проявляла к интересам русских самый преступный индифферентизм. Мало этого, администрация нередко попирала эти права в угоду ханству, милостями и щедротами не оставлявшему таких верных своих слуг.
Попытка инструировать общие основы Мирного трактата была сделана в 1898 г. бывшим начальником отдела [143] (ныне Сыр-Дарьинский губернатор) Генералом Галкиным. Эта инструкция служила чем-то вроде кодекса прав русских в Хиве, но исключительно в области фискальной. Вторично вопрос возбуждался при Генерал-Губернаторе Субботиче, по посещении им в 1905 г. Хивы. Но так как Генерал Субботич скоро сошел с административной сцены, то и вопрос заглох навсегда.
Роль Русской Администрации в сношениях с Хивой
143
Имеется в виду Амударьинский отдел.
Чем и как определялись политические взаимоотношения между империей и Хивой и существуют ли в нашей дипломатии на этот счет какие-либо акты, об этом я судить не могу. Но, оставаясь непосредственным свидетелем этих отношений на пространстве полутора десятка лет, наблюдая растерянность Администрации в разрешении самых, казалось бы, обыденных вопросов, вытекавших из области прав русских в Хиве, я нахожу, что Русское Правительство не имело на этот счет никаких писаных основ, и все решительно в этой сфере базировалось на личном усмотрении правящих сфер, в частности Военного министерства, в ведении коего находится Туркестанский край.