Туркестан в имперской политике России: Монография в документах
Шрифт:
Со временем опыт Черняева едва ли мог пригодиться, поскольку количество русского населения (в т.ч. переселенцев и военных) стало расти, в колонии появились свои административные, образовательные, гражданские и иные колониальные институты. Стало ясно что «управлять просто» уже не получится. Губернаторы (взгляды которых на формы управления или суда не совпадали) в той или иной степени старались отстаивать свои методы управления. Хотя работавшие здесь разные комиссии предлагали иные оценки ситуации и взгляды на эффективность административных или имперских и местных юридических институтов.
Во всяком случае, стремление унифицировать управление на всей территории империи побуждало менять его формы. К тому же тогдашняя Россия уже ощущала общемировые влияния идеологии гражданственности. Туркестан не остался в стороне от этих веяний, и имперская идеология здесь обогащалась своеобразно истолкованными штампами о гражданственности, равноправии, толерантности и т.п.
Формы административного управления менялись как в метрополии, так и в колониях. К середине 80-х годов XIX века постепенно созрела мысль, что Туркестанский край уже прочно
Еще более актуальной оказывалась проблема сочетания имперских и местных форм управления, восприятия власти, религиозных предписаний и т.п. При всех издержках, иногда принимающих формы конфессиональной нетерпимости, Российская империя не отказывалась от однажды принятых обязательств сохранять исламские институты и учреждения, даже если старалась «исправить» принципы и содержание их функций. Это хорошо видно из всех документов в представляемой главе, особенно в разделе «Вакуфный вопрос», который еще раз показывает, какими неоднообразными были правовые парадигмы Российской империи, что приводило к проблемам как в административном управлении, так и, более широко, во взаимопонимании между людьми разной веры. Такие же проблемы возникали с функционированием образовательных учреждений, зарождением местных форм идеологии реформации (джадидизма), носители которой пытались создать свои печатные органы, что тоже вызывало настороженность администрации и заставляло искать «букву закона», чтобы согласно заложенным в ней идеологическим штампам рассмотреть все эти явления с точки зрения опасности для империи.
Эти и подобные многочисленные вопросы административного и местного управления и контроля, переселенческая политика, участие в законодательных и органах управления местных жителей, вакуфный вопрос в Туркестане, либо похожие формы зарождения культурной или политической оппозиции внутри как колонизированного общества, так и колонизаторов, изучаются давно и разными исследователями. В архивах отложились сотни тысяч разных документов по этим вопросам. Мы выбрали только часть этого материала, которая, как нам показалось, отражает самые основные тенденции и перемены в тех вопросах, которые вынесены в титул главы и ее разделов. В презентациях документов, написанных разными авторами, отражены в некоторой степени результаты их многолетних наблюдений и исследований. Поэтому это не просто формальные описания публикуемого материала, а профессиональные описания исторических и иных контекстов, связанных с обозначенной темой. Эти же презентации можно рассматривать как своеобразные введения в их исследования. В любом случае, мы уверенны, что как в документах, так и в их презентациях (в виде упомянутых введений), интересующийся читатель найдет много полезного в любом из представленных здесь направлениях.
Б. М. Бабаджанов
2.1. Система управления
В 1865 г. была образована Туркестанская область, включенная в состав Оренбургского генерал-губернаторства. Во главе области стоял военный губернатор. Первоначально эту должность занимал генерал М. Г. Черняев (до февраля 1866 г.), затем губернатором стал генерал Д. И. Романовский (до июля 1867 г.).
Управление новыми территориями формировалось постепенно [185] . Основы управления областью определялись «Временным положением» от 6 августа 1865 г. и базировались на слиянии военной и гражданской власти, а также на концентрации в одних и тех же учреждениях административных, судебных, хозяйственных и прочих функций. При этом русская администрация обещала не вмешиваться во внутренние, бытовые, земельные и правовые отношения коренного населения. Местное население освобождалось от несения воинской повинности. В судебной сфере были сохранены суды казиев – для оседлого населения, и суды биев [186] – для кочевого. Но в структуру и функции этих судов были внесены некоторые изменения. Так, например, военному губернатору предоставлялось право заменять отдельные приговоры казийских и бийских судов соответствующими наказаниями по российским военноуголовным законам.
185
Об этом подробнее см.:Халфин Н. А. Присоединение Средней Азии к России. 60-90-е гг. XIX в. М., 1965; Национальные окраины Российской империи: становление и развитие системы управления / Отв. ред. С. Г. Агаджанов, В. В. Трепавлов. М., 1998; Абдурахимова Н. А., Рустамова Г. Колониальная система власти в Туркестане во второй половине XIX – первой четверти XX вв. Ташкент, 1999; Васильев Д. В. Становление и развитие системы управления Туркестанского
186
Бий – глава родовых подразделений у кочевников; народный судья в Туркестане и Степном крае.
11 июля 1867 г. была образована новая административная единица – Туркестанское генерал-губернаторство. Первоначально оно состояло из двух областей: Сырдарьинской с центром в г. Ташкенте, и Семиреченской с центром в г. Верном (ныне г. Алматы). В 1882 г. Семиреченская область была переведена в состав Степного генерал-губернаторства, но 26 декабря 1897 г. Указом Правительствующего Сената была возвращена в состав Туркестанского генерал-губернаторства.
Год спустя, в июне 1868 г., в результате военных действий в пределах Бухарского эмирата, повлекших отторжение части его территории, в состав генерал-губернаторства вошел Зеравшанский округ, с центром в г. Самарканде, преобразованный в 1887 г. в Самаркандскую область.
После военной кампании в Хиве и подписания мирного договора из земель, расположенных на правом берегу Амударьи, в 1874 г. была образована особая административная единица – Амударьинский отдел, с центром в Петро-Александровске (ныне г. Турткуль), введенный в состав Сырдарьинской области.
В 1871 г. в долине р. Или (Илийский край) в Синьцзяне (Китайский Туркестан) произошло уйгуро-дунганское восстание против китайских властей. Россия ввела в Илийский край войска. Последующее десятилетие Илийский край входил в состав Туркестанского генерал-губернаторства и был возвращен Китаю только в 1881 г. [187]
187
Моисеев В. А. Россия и Китай в Центральной Азии (вторая половина XIX в. – 1917 г.). Барнаул, 2003.
19 февраля 1876 г. из территорий Кокандского ханства, прекратившего свое существование, была сформирована Ферганская область, с центром в Новом Маргилане. Позднее город был переименован в Скобелев (ныне г. Фергана).
В 1881 г. из завоеванных туркменских земель был создан Закаспийский отдел, преобразованный позднее в Закаспийскую область (1882), центром которой стал г. Асхабад (ныне Ашгабад). Первоначально Закаспийская область состояла в административном подчинении Кавказского наместничества, но в 1898 г. она была включена в состав Туркестанского генерал-губернаторства.
Таким образом, в окончательном варианте Туркестанское генерал-губернаторство состояло из пяти областей: Закаспийской, Самаркандской, Семиреченской, Сырдарьинской, Ферганской и Амударьинского отдела, охватывая территорию площадью 1,66 млн кв. км. Административным центром края являлся Ташкент.
В этот же период Бухарский эмират и Хивинское ханство вошли под протекторат России.
Численность населения края, по неполным данным Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., составила 5 280 983 человека. Наибольшее число жителей проживало в Ферганской области – почти 1,6 млн человек. Она же отличалась максимальной плотностью населения, а в ней самым густонаселенным был Кокандский уезд – 28,3 человека на одну квадратную версту. Наименьшая плотность населения фиксировалась в Мангышлакском уезде Закаспийской области – 0,4 человека на одну квадратную версту [188] . К 1911 г. численность населения выросла, в том числе и за счет миграции из других губерний России, и достигла 6 492 692 человек [189] .
188
Азиатская Россия. Т. 1. СПб., 1914. С. 91-92.
189
Цифры приводятся по: Очерки по истории государственности Узбекистана. Ташкент, 2001. С. 126.
Этнический состав населения региона был сложным. В общей массе населения преобладали узбеки, казахи, киргизы, таджики, туркмены, каракалпаки [190] . Их общая численность в 1897 г. составляла 4 986 324 человека, в 1911 г. – 5 941 604 человека [191] . В крае так же проживали выходцы из сопредельных стран Востока: кашгарцы, таранчинцы, уйгуры, персы, курды, афганцы и др.
Со второй половины XIX в. в край все активнее стали переселяться русские, украинцы, белорусы, татары, евреи, армяне, немцы, поляки и др. Значительное число переселенцев составляли крестьяне. Шло формирование русской диаспоры и на территории Бухарского эмирата и Хивинского ханства. Здесь в основном складывались группы неземледельческого населения. Так, строительство железной дороги способствовало возникновению русских городских поселений (Новая Бухара, Чарджуй). С приходом европейцев все древние города Туркестана были разделены на две части – «новый», или «русский», и «старый» город.
190
Мы используем современную этнотерминологию при определении населения Туркестана.
191
Очерки по истории государственности Узбекистана. Ташкент, 2001. С. 126.