Турнир
Шрифт:
– Вижу на твоем лице удивление, восторг, а также переполняющую тебя благодарность ко мне, – произнес некромант, широко, как и подобает победителю, улыбаясь.
– Что это? Зачем? – удивился Аламез, конечно же видевший, что перед ним родовая грамота герканского дворянина, но не понимавший, как попала она в руки некроманта.
– Это дружок, твое новое имя! – рассмеялся маг. – А что, Дитрих фон Херцштайн, отпрыск благородного рода далекой северной земли Викербия. Кстати, не забудь впредь говорить с картавым северо-герканским акцентом… От роду тебе всего двадцать один год, и хоть рожа твоя аж на все двадцать пять тянет, но ты не переживай, Милена ее быстро омолодит, а затем и тебя научит… Через пару-другую годков можешь о гриме совсем позабыть. Участие в парочке войн, несколько дюжин опустошенных бочонков да парочка-другая шрамов приятную юношескую мордашку живо состарят…
– Ты что же, старый пройдоха, ради этой бумажки вьюнца на тот свет
– Успокойся, юный отпрыск зачахшего рода фон Херцщтайн пребывает в полном здравии и, как это ни печально, незаслуженно благоденствует в далеком южном Намбусе, – успокоил собрата маг. – Он там проживает в богатстве, под другим именем и, поверь, даже не помышляет о возвращении в поспешно покинутое родовое гнездо. Видишь ли, к делам подобного рода я привык подходить основательно, поэтому, как только в Совете Легиона стали обсуждать вопрос о приближении к герканскому двору одного из легионеров, я не поленился и отправился на далекий север Геркании. Там без особых трудов я нашел рано осиротевшего юнца из именитого, но бедного рода. Помог дурно воспитанному сорванцу избежать наказания за разбой, богохульство и прочие омерзительные проделки, а затем выкупил у него грамоту и пособил с отъездом в далекие южные земли. Можно было бы, конечно, поступить гораздо проще и подделать документ, да так искусно, что ни один мастер геральдики и прочих бумажных наук носа бы не подточил, но я счел это слишком рискованным. Пока твоя персона ни для кого не представляет интереса, но так уж устроен мир, что чем выше знатный муж поднимается по иерархической лестнице, тем больше находится охотников покопаться в его прошлом. Сейчас же твоя легенда безупречна. Ты счастливый обладатель настоящей родовой грамоты герканского дворянина. К вечеру этого дня ты будешь выглядеть на восемнадцать годков, скажу даже больше… – произнес Мартин, выдержав эффектную паузу, – …я облагодетельствовал не первого попавшегося отпрыска, а специально нашел юнца очень похожего на тебя… Пройдет пара лет, и тебя признают настоящим фон Херцштайном даже его старые слуги, знавшие негодника с малолетства. Да, кстати, ты этим именем можешь пользоваться сколько угодно, даже через двадцать-тридцать лет, только учти, что люди стареют, а ты нет, поэтому в далеком будущем советую представляться не Дитрихом, а его потомком, например Манфредом фон Херцштайном. В общем, моими стараниями и отчасти мучениями первый пункт нашего плана был уже давно завершен. Легион дал тебе имя, так пользуйся им умело!
– Что ты имеешь в виду? – произнес Дарк, чувствуя, что пока еще не названные пункты плана окажутся намного сложнее и что осуществлять их придется не кому-то, а ему.
– А то, мой друг, что быть «высокородным» слишком мало! Наша следующая задача – превратить высокородного барчука в благородного и почитаемого воителя, то бишь произвести тебя в настоящего герканского рыцаря. Думаю, ты догадываешься, какие методы мы для этого изберем и когда именно начнем работать над этим, – произнес некромант, опять загадочно улыбаясь.
– Ни малейшего представления, – хорошенько не подумав, ляпнул Аламез, но уже через пару секунд на него снизошло озарение. – Постой, уж не мелингдормский ли турнир ты имеешь в виду?! Так он же через два дня начнется, да и участие в нем принимают только рыцари…
– Сколь ни общаюсь с тобой, каждый раз поражаюсь! – почти выкрикнул Мартин в приступе негодования и так сильно ударил по столу, что чуть было не отбил свои холеные ладошки. – Прожить в Геркании целых три года и ничегошеньки о ее порядках не знать!
– Он же не думал, что сможет стать рыцарем, вот и не вдавался в подробности, – внезапно подала голос в защиту Аламеза отмалчивающаяся до этой поры Милена. – Откуда ему знать про условия состязания, «белые шпоры» и прочую рыцарскую дребедень? Ты выйди на площадь и горожан порасспроси! Не думаю, что простолюдинам ведомо, как благородными господами становятся, хоть турниры какой уж год у них на глазах проходят!
– Вот везет же тебе, Дарк! И суток не прошло, как гордая Милена тебя увидела, а уже, о своей строптивости позабыв, в твои заступницы записалась. – Гентар вроде бы пошутил, но при этом одарил раненую соратницу таким гневным взором, что воительница, покачнувшись, чуть не упала со стула. – Однако госпожа ванг Бенфор кое в чем права. Мне не следовало полагать, что тебе известны герканские ритуалы по производству благородных вьюнцов в рыцари. Но хоть что-то о турнирах ты знаешь? За три года хоть разок на мелингдормском турнире побывал?
– Глупее вопроса еще не слышал! Эй, дядя, это провинция, а не столица, других развлечений-то нет! – не выдержал Марк. – Ты б еще спросил, захаживаем ли мы в кусты по малой и великой нужде?! Да на турнир все графство съезжается… и стар, и млад к ристалищу ковыляет! Даж пропойцы горемычные, и те из запоев к турниру выходят!
– Помолчи, – скупо урезонил
– Понятно… о турнире хоть какое-то представление есть, и за это хвала вам, о Всемогущие Небеса! – проворчал некромант, явно ожидавший услышать от Дарка нечто другое, более относящееся к теме разговора. – Теперь же послушай меня и не перебивай, просвещу тебя о том, что сам бы мог знать, темнота лесная! – Мартин тяжко вздохнул, на мгновение замолчал, чтобы собраться с мыслями, а затем вновь заговорил, но уже без раздражения в голосе: – Из всех турниров, что проводятся на землях Геркании, мелингдормское состязание рыцарей, пожалуй, самое бедное и убогое. Престижность его настолько мала, а призы так смехотворны, что в ваше графство не съезжаются благородные претенденты из других провинций. Обычно число участников не превышает трех десятков воителей, и это в основном или представители местных землевладельцев, или рыцари, состоящие на службе у графа или в фестшутце. Одним словом, зрелище довольно убогое, но это турнир… – некромант с важным видом поднял вверх указательный палец, – …настоящий турнир, признанный герканским двором, и на него распространяются все пункты « Уложения о проведении турниров и награждении победителей», изданного при Фернгсте Четвертом, прадеде нынешнего герканского монарха, и действующего по сей день. Это важно, это очень важно для нас!
– И чем же это важно? – усмехнулся Дарк, пока не догадывающийся, куда Гентар клонит.
– Сейчас поймешь, – кивнул некромант. – Вообще есть три пути посвящения в рыцари, но для юного Дитриха открыт лишь один! Сейчас нет ни смуты, ни войны, так что ты не сможешь стать « рыцарем из милости», не сможешь получить шпоры и герб как награду за подвиги на ратном поле. Твое происхождение хоть и благородно, но не настолько высокородно, чтобы получить титул просто так, по наследству, всего лишь отслужив пару годков почетным оруженосцем при дворе какого-нибудь герцога или ландсграфа. Твоя единственная возможность стать рыцарем – заслужить «белые шпоры» в боях на турнире.
– Белые шпоры носят обычные рыцари, а отпрыски знатных родов получают сразу золотые. Это знак высшего дворянства! – весьма своевременно пояснила Милена.
– Наверняка, когда ты наблюдал за поединками на состязаниях прошлых лет… – продолжил Гентар, одарив девушку многозначительным взглядом, – …ты видел, что на щитах некоторых участников нет гербов, а их поверхность полностью закрашена каким-то одним цветом. Неужто ты не задался вопросом, почему? Неужто тебя не заинтересовало, кто они такие?
– А кого интересуют слабаки? – хмыкнул и пожал плечами Аламез. – Они и меч-то в руках толком держать не умели. Еще ни разу не было, чтоб кто-то из оборванцев безгербых дольше одной схватки продержался… легкая добыча!
– Думаю, турнир этого года удивит многих… – хитро прищурившись, Мартин злорадно захихикал и стал потирать ладони, видимо предвкушая будущий успех его затеи. – Это были не рыцари, а юные пажи и оруженосцы, пытавшиеся доказать своим господам, что достойны высокого звания. Дело в том, что согласно « Уложению», о котором я уже говорил, за день до начала турнира проводится состязание рыцарских слуг. Естественно, не для всех, поварята, полотеры или конюхи на них не допускаются, – развел руками Мартин, – а участвуют только отпрыски благородных кровей, прослужившие несколько лет своему господину, прошедшие тяжкий путь воспитания от мальчонки-пажа до оруженосца и которым исполнился двадцать один год. Во время этих игрищ, совсем не интересных для жаждущей зрелищ публики, рыцари наблюдают за поединками молодняка и отбирают несколько лучших бойцов, которые на следующий день принимают участие в настоящем турнире. Победителями юноши никогда не становятся, да и цели такой у них нет. Главное для молодежи показать себя, чтобы и наблюдавшие за их поединком господа, и те рыцари, с которыми им довелось биться, отдали за них свои голоса.