Тут дьявол с Богом борется…
Шрифт:
— Да брешит он все? — огрызнулся Аваз. — Травник, ты чего слушаешь этот бред?
— А как же можно подтвердить твое суждение о том, что душа человека возрождается в материи? — глаза Травника стали словно две льдинки.
— Это сделать может любой мало-мальски толковый психолог. По научному, это называется процесс регрессии. Это когда человека погружают в транс и опытный гипнотизер начинает вести сознание своего подопечного назад в прошлое. С начало в детство, затем в момент его рождения, затем еще глубже. Могу посоветовать кучу литературы по этому поводу. Например вот некий психиатр Моуди написал по поводу всего этого целую серию книг. А то, что весь остальной "цивилизованный" мир не верит во все это — он пожал плечами, — что ж, каждому свое! Пусть верят в дарвинизм. Цивилизованным животным — животная вера с цивилизованным привкусом.
— Причем тут цивилизация? — искренне не понял Аваз.
— С возникновением сущностей, которые стали насаждать матрицу цивилизации, в которой пестуется несправедливое мироустройство, где рабство-неволя
— Ты еще скажи, что можешь будущее предсказать? — Аваз не выдержал и присел на край скамейки. — Ведун херов.
Роман не возражал. Он понял — покрайней мере старикан не какие-то прохиндей. Пока конечно непонятно, что им от него надо, но то, что их знакомство не закончиться противостоянием, было уже яснее-ясного. Почему тогда не пообщаться по душам!? Делать-то всеравно ровным счетом нечего.
— Что бы что-то предсказывать, нужно, как минимум, обладать двумя вещами. Развитой экстрасенсорной составляющей своего физического тела, за который отвечает эпифиз, или, как это раньше называлось "третьим глазом", а так же иметь возможность общаться с бестелесным духом кто будет твоим проводником в той составляющей бытия, что мы нарекли астралом. Ни первое, ни второе, лично меня, не прельщает. В первом случае, для того что бы развить экстрасенсорику организма следует все время уделить медетированию. Это отнимает у человека огромную часть личного времени, которую, по моему глубокому убеждению, следует тратить не на гармонизацию окружающего простраснтва, а для воспитания, своих детей и помощи тем, кто в этом нуждается. Второе же, опять же, по моему личному опыту, зачастую заканчивается плачевно. Но то, о чем ты меня спрашиваешь, мусульманин, можно предсказать при помощи обыкновенной логики.
— И что эта логика тебе подсказывает? — не унимался Аваз.
— То, что пресловутая "третья мировая война" уже идет, а откровенное вооруженное противостояние Америки против одной мусульманской державы, случится в самом обозримом будущем. Скорее всего из-за столкновения Америки или с Ираном. Так как у власти в США давным-давно находится вырождающаяся ветвь человечества, а именно ставленники илюмминатов и жидомасонов, то их лидеры, скорей всего таки ввергнут страну в очередной конфликт под предлогом продвижения своих демоНкратических ценностей, которые на самом деле можно подвести под желание обладать контроля над мировыми энергоресурсами. Думаешь что бред? — обратился он к Травнику.
— Думаю, что данный вариант развития событий более вероятностен чем иные.
— Доброго вам дня. — раздалось с боку.
Оказалось, что это подошел Волхв.
— Дела плохи, Травник. Наш клиент оказывается уже оборотился. В этом блядском Ву…во уже пропало несколько людей. Нам надо спешить.
— Адрес узнал? — поинтересовался Цепной у соратника.
— Да. — лаконично буркнул тот, рассматривая Романа во все глаза.
— Ну, что ж… — поднимаясь со скамейки и заключил Травник… — Ты интересный человек. Не мне тебя судить насчет той дуры, — он кивнул в сторону ларька, — но думается мне, ты через-чур самоуверен, а это всегда ведет в пропасть потакания исключительно своим желаниям. Смотри не сорвись.
— Угу. — согласился Рома — Буду бдить. — он также поднялся.
— Ну, что ж… Может еще свидеться.
— Я уеду на ночном. Если до этого события, желание еще не пропадет, приходите вечерком к бабе Варе, там и продолжим. — он назвал улицу и дом старушки.
— А может встретимся в Москве?
— Не советую. Я берегу свой род от всяких тайных личностей, а так как про вас, мне ничего не известно, что вы за птицы такие, то, я рассматриваю вашу компанию, как потаенную угрозу моему личному счастью. В общем, если не дай Бог, наши дороге еще где-нибудь пересекутся в миру, не считая естественно сегоднешнего вечера, я сочту нашу встречу неслучайной
— Что ж. По крайней мере честно. — без удивления констатировал Травник.
— На том и стоим. — Роман подхватил свои сумки и пошел искать свое временное место проживание.
КОСОЙ.
Васька рос проблематичным пострелом. Замкнутым человеком, в голове которого возникали десятки неоднозначных вопросов. Его еще в школе донимали странные мысли:
"Почему это его отцу позволено привязывать его к одинокой березке, что в гордом одиночестве росла на их подворе, и бить его плетью за любую мало-мальскую провинность, а другим односельчанам отца своих детей — нет!? Ведь никто из них не позволял себе делать подобного со своими чадами… Ну, тырили они с друзьями у соседей с огорода помидоры. Ну, попробовали браги в третьем классе, так что теперь — рвать с него живьем шкуру? Других ведь наказывали просто и понятно. Кого в угол коленями на кукурузу на несколько часов, а кто-то же вообще безобидной поркой отделывался. Так почему же его — Василия, так несчадно карали? И мать ничего не могла с этим поделать. Отец когда перебирал, а перебирал он чуть ли не каждый день, приходя домой, гонялся за ней с чем ни попадя, а поймав — по долгу пинал ее ногами в живот, оря на весь двор, что она "сука" родила ему приблудного. В общем, Василий с малолетсва понял: "Коли ты слаб и неможешь за себя постоять — грошь тебе цена. Всему в этом мире мерило — сила. Если ты сильней окружающих, то и сладить с тобой не сможет даже сам черт. Ведь сколько не вызывали отца в сельсовет, сколько не проводил с ним работу участковый, ему было все "побоку". Ну, посидит день другой сычем ни с кем не разговаривая, но ведь затем снова за свое — "горькая", взятая в долг в местном сельхозмаге, и "семь кругов ада" для Василия и его матери повторялись с начала.
От такой бытовой жизни его мать вскорее померла. Отец взял в жены другую женщину, к которой, к большому удивлению Василия, стал относится почти по человечески. Даже нажираться до "белой горячки" прекратил.
Именно это обстоятельство и стало тем судьбоносным моментом, который превратил Васю из сосунка в сильного. В зверя, который выше всех законов, ибо он сильней окружающих. Когда Женя, новая жена его отца, понесла, а вокруг наступил крах советской действительности, Василий наконец-то ОТОМСТИЛ. Он дождался пока отец уснет после принятого на грудь, закрыл в хату входную дверь и пустил "красного петуха". В деревне потом судачили по поводу данного инциндента очень долго. Да доказать ничего не смогли. Отец заживо сгорел. Евгения видя глаза своего пасынка все поняла и ушла жить к своей бабке на другой конец деревни. И Васька стал свободным и переехал жить к бабке по материнской линии.
Вскоре наступил момент, когда его должны были забрать в вооруженные силы уже Российской Федерации. И все, может быть, было бы хорошо, да вот оказия. Напившись до чертиков на выпускном вечере, Васька изнасиловал свою одноклассницу. Причем перед этим долго ее бил, в точности как и его отец маму — ногами по животу…
Затем колония. А там с такими не церемонились. "Опустили" в первый же месяц. Скрутили в вонючем бараке и в "хоровод". Только вот не знали местные авторитеты, что Василий теперь — "сильный", а потому, теперь, ему ни чего не страшно и отныне он больше никому не даст спуску. Однажды утром, одного из "авторитета" нашли с развороченной грудной клеткой. Экспертиза показала, что зэка убили заточенным предметом, по предположению следствия — ложкой. После чего вынули сердце и куда-то дели. А куда не понятно. За то обо всем этом прекрасно знал сам Васька. Он его съел! Так ему посоветовал сделать голос, который после той злополучной ночи, когда его "опустили", стал его истинным другом. По началу он приходил только по ночам. Но со временем, стал посещать сознание Василия даже средь бела дня. На первых порах все это его очень пугало. Он даже было попробовал обратиться к местному психиатру, да тот лишь плюнул ему в лицо и посоветовал охране направить заключенного чистить парашу, что бы, значит, при помощи труда выбить из его убогой головы, всякие глупости. А что? Так советовал поступать еще "зеркало русской революции" Лев Толстой. Кому кому, а "гигант мысли" знал о чем советовал. Сам ведь был гомосексуалистом-идеалистом.
И что было делать Васьки с неумолимым голосом? Пришлось смирится. Но, оказалось не все так плохо. Именно он-голос стал ему истинным другом. Между тем у Василия с детсва не было друзей. А голос вот стал. Он никогда не журил Василия: ни за то он что он занимался онанизмом, ни за то что когда Василия во время очередной попойки авторитетов снова насиловали… Он лишь шептал ему: — "Крепись. Скоро ты станешь свободным." И действительно, необманул ведь! После того, как он надоумил своего хозяина убить "пахана" и съесть его сердце — Василий стал всемогущим. По заверению голоса, тот, кто съест сердце своего врага — становиться равный богам. Конечно же, Василию хотелось, что бы его уважали и боялись. В точности, как того бога, о котором поет на каждой службе тюремный батюшка. Вскоре Васьки осознал, он хочет, повелевать окружающими, а не что бы они повеливали им. И с тех пор как голос дал ему силу он доверился ему безприкословно.