Туве Янссон: Работай и люби
Шрифт:
«Посмотри-ка, они тоже несут яйца», рисунок в журнале «Гарм», 1938
Неординарное чувство юмора помогало Туве найти верную интонацию в разговоре даже на такие темы, как дефицит и голод, которые с каждым днем войны усиливались. Глядя на ее рисунки, опубликованные в журнале, читатель подчас не знал, плакать ему или смеяться. Так, над одной из карикатур изображено, как старый рыбак ловит рыбу в проруби, а неподалеку переминается в надежде на возможный улов очередь из сотен человек. Все рыбаки были на передовой, и кто бы тогда стал рыбачить! Эта иллюстрация – новогоднее поздравление 1942 года. Зима 1941/42 г. была самой тяжелой и голодной. Но говорить вслух о бедах было нельзя, и
Туве была безрассудно смелой и не боялась идти против официальной политики своего времени, она не молчала и не пыталась, так сказать, отсидеться в тылу анонимности. С начала 1900-х годов Финляндия традиционно была прогерманской страной, а в культурном отношении стала таковой еще раньше. В 1940 году Финляндия и Германия заключили союз, после чего антинацистски настроенные издания «Свенска Прессен» и «Гарм», публиковавшие политические карикатуры, вызывали у финнов сильное неодобрение. Шведскоязычная финская пресса придерживалась более смелой линии в своих политических публикациях. Реакция властей не заставила себя ждать, и «Свенска Прессен» была закрыта из-за своей открытой антигерманской позиции. Тем не менее, газета продолжила выходить под другим именем – «Нюа Прессен». Журнал «Гарм» также часто оказывался под угрозой закрытия, но, тем не менее, продолжал свою деятельность.
Будучи чувствительной натурой, Туве невероятно страдала из-за войны. Одновременно с этим в карикатурах, издевающихся над Гитлером и Сталиным, видна неприкрытая радость автора. «Гарм» дал ей полную свободу действий, и она использовала эту свободу на все сто. Она говорила, что наслаждалась, рисуя иллюстрации для журнала, поскольку «… больше всего мне нравилось, что я могу по-свински обращаться с Гитлером и Сталиным».
Продавщица в кукольном отделе объясняет девочке, что новые куклы говорят не «мама», а «Хайль, Гитлер!». Карикатура в журнале «Гарм», 1935
Симпатия к Гитлеру, существовавшая в Финляндии еще до войны, нашла свое отражение в рисунке, на котором изображена сцена в магазине игрушек. Маленькая девочка ищет куклу, которая говорила бы «мама», но продавщица отвечает, что у них есть только куклы, которые пищат: «Хайль, Гитлер!» Рисунок был опубликован в «Гарм» еще в 1935 году.
Туве высмеивала и нацизм, и Гитлера. От ее насмешек мощь гитлеровского режима, выстроенная на страхе и слепой вере в авторитарность, словно таяла на глазах, и монстр, угрожавший Европе, превращался в жалкого и смешного клоуна. И все же нарисованный ею портрет фюрера был невероятно точным. В ее карикатурах прочитывается как насмешка, так и ужас. В октябре 1938 года Туве изобразила Гитлера в виде капризного, жадного ребенка, который вопит: «Хочу еще торта!» А ему подносят самые разные пирожные с названиями европейских государств, а потом и большой торт в виде земного шара. Рисунок посвящен заключенному буквально накануне Мюнхенскому соглашению. Соглашение касалось передачи Чехословакией Германии стратегически важной Судетской области и практически открыло нацистам свободный вход на территорию страны.
«Гитлер капризничает», Карикатура в журнале «Гарм», 1938
Позднее редактор «Гарм» рассказывал, что он находился на волоске от обвинения в оскорблении чести и достоинства главы дружественного государства.
Схожая ирония видна и на карикатуре, где Гитлер изображен сидящим на троне посреди кучи пороха, динамита и нитроглицерина. Вокруг стоят его приближенные в ожидании приказа зажечь спичку. Гитлер гадает на ромашке, «зажечь или нет».
«Да, нет, да, нет». Гитлер гадает на ромашке, у подручных наготове спички. Карикатура
Один из самых веселых рисунков на ту же тему – изображение лидера нацистов в виде девяти разных мародеров, грабящих Лапландию. Все, что можно унести, мародеры уносят, а остальное сжигают. Именно так события и разворачивались в Лапландии.
Двойной портрет Сталина изначально планировалось опубликовать в ноябрьском номере «Гарм» за 1940 год, однако вмешалась цензура. На первом рисунке Сталин изображен в виде бесстрашного и одновременно внушающего ужас солдата, вынимающего из ножен саблю. Рядом стоит дрожащая от страха собачка, эмблема журнала. На втором рисунке солдат изображен словно мгновение спустя – растерянным и потерявшим пыл, а обнаженная сабля оказывается крошечной и бесполезной. Собачонка же еще сильнее усугубляет ситуацию, облаивая бедного диктатора. Слегка изменив первый рисунок, Туве заставила исчезнуть страх, порожденный дышащим силой образом Сталина, и сам образ сделала ничтожным. Настолько ничтожным, что даже «Гарм» не осмелился опубликовать оригинальную версию рисунка, поскольку не хотел раздражать СССР и лично Сталина в разгар ведения мирных переговоров. Узнаваемую внешность Сталина пришлось изменить и придать ему общее сходство с рядовым русским солдатом.
Набросок к обложке, изображающий Сталина. Версия до и после цензуры. Журнал «Гарм», 1940
Работы Туве, изображающие войну, трогают душу. На них запечатлена правдивая история того времени. В то же время Туве смогла соединить в своих рисунках по-домашнему теплые вещи с творившимся вокруг ужасом и с помощью этого единства противоположностей вызвать бурю эмоций у современников. На обложке рождественского номера журнала 1941 года изображен сидящий на облаке чудом спасшийся Санта-Клаус с мешком подарков. Старичок с грустью смотрит вниз. Ниже облака летят самолеты и сбрасывают на горящую землю бомбы, и ангелы в ужасе улетают прочь. Рисунок одновременно вызывает добрую улыбку, передавая дух Рождества, и вместе с тем отражает тяжелую военную действительность.
В 1943 году Туве уже по-другому подходит к изображению войны. Так, на одном рисунке легкими линиями набросан силуэт мальчика, сидящего у подножия рождественской ели. Мальчик стреляет из игрушечной пушки, и снаряд пронзает сердце ангела, висящего на одной из веток. В сентябре того же года в «Гарм» на обложке красовалась мрачная картинка: дочерна выжженная земля, а над ней небо, густо окрашенное взрывами в багровый цвет, в котором повис перекошенный крест из залпов артиллерийского огня; в центре креста замер испуганный ангел, наблюдающий за развернувшейся внизу страшной пьесой.
Весть о грядущем перемирии также нашла отражение в рисунке, помещенном на обложке «Гарм»: белый голубь как символ мира, летящий над сожженной и изуродованной землей. Жизнь была тяжела, но в людях жила надежда ровно столько, пока хватало сил в нее верить. Неизвестность и страх выразились в рисунке, помещенном на обложке одного из номеров журнала от 1944 года: ярко-красный вопросительный знак поверх черной погнутой колючей проволоки.
Несмотря на то что рисовать политические карикатуры было делом нелегким, требовавшим упорного труда, для Туве рисунки в журнале были жизненно важной отдушиной, через которую она могла выплеснуть накопившиеся агрессию и страх. Для читателей журнала эти карикатуры становились своеобразным каналом, через который можно было излить собственную тревогу. Ближний круг Туве состоял из политически активных личностей, что, в свою очередь, поощряло ее идти вразрез с доминирующим общественным мнением и не впадать в чрезмерную осторожность, порождаемую страхом за свою жизнь. Если угодно, Туве был чужд инстинкт самосохранения.
Краски для злого мира
Война затронула все, чем Туве занималась и что считала важным. И тем не менее, война не повлияла кардинально на ее выбор сюжетов для работ; не слишком заметно отразилась она и в творчестве многих других ее финских художников-современников. Правда, на нескольких картинах Туве все же изобразила бомбоубежище, в котором безликие, испуганные люди прячутся от воздушного налета. Зрители тоже оказываются погруженными в царящую в полутемном помещении давящую атмосферу. Туве сумела передать обыденность войны так, как это может сделать лишь человек, на себе испытавший все тяготы, страх и отчаяние воздушных налетов.