Твари, в воде живущие (сборник)
Шрифт:
— Земли вокруг озера Трэйклейн тогда были пустынными, бросовыми и дешевыми, — тем временем говорил хозяин. — Но это было почти всё, что осталось у моего отца после Великой Депрессии. Я родился несколько лет спустя — и лишь по рассказам знаю, как медленно, шаг за шагом, Трэйклейн превращался в один из самых популярных курортов… Огромный, непредставимый труд — а теперь кое-какие ублюдки пытаются лишить меня всего этого.
Вайсгер вздохнул, обвел печальным взглядом стены кабинета — развешанные на деревянных панелях головы зверей и чучела рекордных рыб, фотографии в резных деревянных рамках, стоящие на полочках
— Вы имеете в виду кого-то конкретного? — осторожно спросил Кеннеди.
— Естественно! Вы хотите сказать, что не знаете, на кого работает ваш приятель Хэммет? Я вычислил это, как дважды два четыре.
— Насколько я знаю, Хэммет работает на полицию штата.
— Не только. Смотрите… — Вайсгер быстрыми шагами подошел к карте. — Считается, что все берега озера и окрестные земли принадлежат мне, но это не совсем так. Вот этот, этот и этот обширнейшие участки на северном берегу отец продал еще в тридцатых годах — он нуждался в стартовом капитале для создания курорта. Возможно, лет двадцать спустя он мог бы их выкупить — но не стал. Инфраструктура округа Трэйк уже сформировалась, места для воплощения всех задумок отца хватило — подводить дороги, линии электропередач и связи к дальним северным берегам, в обход многочисленных бухт, казалось невыгодным и ненужным. Земли остались невыкупленными. Как выяснилось, это была ошибка. Трагическая ошибка.
— 89-я федеральная трасса? — высказал догадку Кеннеди.
— Она самая, — кивнул хозяин. — Когда впервые заговорили о ней — за три года до смерти отца — было уже поздно. Банк, завладевший землями по просроченной закладной очередного владельца, вцепился в них мертвой хваткой. По частям не продавали, искали покупателя побогаче — цена земель вдоль федеральной автострады выросла стократно. И пять лет назад нашли-таки подходящего человека. Именно он собирается пустить на дно мой бизнес. Именно на него работает Хэммет.
А ведь еще изрядный сектор северных земель принадлежит «Биг-Трэйк-фонду», вспомнил Кеннеди. Получается, что от самого жирного куска Вайсгеру достались только крохи. Он спросил:
— Это именно один человек? Не корпорация?
— Сделка была достаточно запутана, но я сумел проследить все нити, — объяснил хозяин. — Официальным покупателем числилась некая компания, зарегистрированная на Кипре с уставным капиталом в один доллар, и учрежденная двумя фирмами — ирландской и гибралтарской. Но если пройти всю цепочку липовых компаний, в самом ее конце можно обнаружить одного человека.
— Кто же это?
— Некий русский нувориш. Их «нефтяной барон». По фамилии Бай… Буй… извините… — Вайсгер вернулся к столу, одел очки и прочитал по бумажке: — Баймухаммедов.
— Да, у русских порой весьма заковыристые имена, — подтвердил Кеннеди. Он вспомнил свою командировку в Россию, на Чукотку, — и местного жителя Охчайлугана, ни в какую не соглашавшегося на разумное сокращение имени…
— И что же планирует воздвигнуть на Трэйклейне этот русский? — спросила Элис. — Нефтяной промысел?
— Нефти здесь нет. Его замысел проще — курорт. Но курорт для очень богатых людей.
— Мне кажется, это будет нелегко, — сказал Кеннеди. — Все-таки большая часть земель на берегах принадлежит вам, и продавать их, как я понял, вы не собираетесь.
— Все не так просто, мистер Кеннеди, — вздохнул хозяин. — Озеро и его берега — это капитал, который дает проценты только при наплыве людей… А структуры, обслуживающие приезжих, принадлежат мне лишь отчасти — и отнюдь не везде мой пакет акций контрольный, хотя по традиции я возглавляю советы директоров всех этих компаний. Исподволь работа по перекупке акций уже идет — но самая большая ставка этим Бай… Буй… да пропади он пропадом! — вы понимаете, о ком я, — самая большая ставка им сделана на историю с «монстром озера». Умело раскрученная, она вызовет бегство туристов и обвал акций. Тогда земли придется продавать — чтобы выжить и сохранить хоть что-то. И тут уж этот проходимец своего не упустит.
— Да, эта история для него — просто подарок судьбы, — сказал Кеннеди.
— Неужели вы верите в подобные совпадения? — изумился хозяин. — От всей истории с монстром за милю разит нефтяными долларами.
— Экспертиза подтвердила, что укусы на трупе Берковича естественного происхождения, — напомнила молчавшая до этого Элис.
— Когда у вас много денег, — сказал Вайсгер, — привезти и выпустить в озеро стаю пираний, пару-тройку аллигаторов или даже акулу-убийцу труда не составит.
При упоминании аллигаторов Кеннеди поморщился. Вспомнил одну старую неприятную историю. И сказал:
— Аллигаторы, пираньи и акулы свои жертвы пожирают . А не далее как вчера я читал одну книгу по ихтиологии и выяснил: идущие на нерест лососи рыбой практически не питаются. Но хватают ее, убивают, стиснув челюстями, — и бросают. Инстинктивно уничтожают будущих врагов своего беззащитного потомства. Просматривается явная аналогия со смертью мистера Берковича. Его тоже никто сожрать не пытался. Пожевали и выплюнули.
— Опять вы пытаетесь перевести стрелки на Биг-Трэйка, — устало сказал хозяин. — Ну что же, пора вас познакомить с его подлинной историей.
Аквапарк «Блю Уорд» 25 июля 2002 года, 9:38
В крохотный кабинетик профессора Лу, расположенный в здании управления аквапарка, Хэммет попал без затруднений, хотя о встрече предварительно не договаривался — дозвониться до профессора вчера не представилось возможности.
Луи Птикошон действительно оказался французом — но не заокеанским, а уроженцем Нового Орлеана с изрядной примесью креольской крови.