Твоё слово
Шрифт:
Может в другой день, я бы и побрезговала, но сегодня организм, измученный и ночной работой и покушением на свое существование, отказывался что-то делать и требовал сна, а я была с ним полностью солидарна. В общем, я моментально влилась в свою новую жизнь — жизнь человека без определенного места жительства! Уснула в мусоре на улице, подложив под голову сумку, ничем не терзаясь, кроме ноющего бока. Возможно, у меня просто шок, и когда я посплю и наберусь сил, обязательно устрою истерику. Надо будет только сначала кого-нибудь найти — не в воздух же мне реветь
По ощущением, поспала я всего-ничего, пару часов от силы, но когда разлепила глаза, вокруг уже была темень. Разбудил меня какой-то мужик, тыкая в меня палкой.
— Эй! — оклинул меня громким шепотом чей-то силуэт, — эй, ты не спишь?
Очаровательно.
— Уже нет, — ответила я зло, кутаясь в вонючий, но уже полюбившийся, плед.
— Отлично! — вот уж не согласна! — у тебя есть дом?
— Нет, — рявкнула я.
— А деньги? — уже довольным голосом спросил мужик.
— И денег нет! — вот гад, сначала тыкал мне палкой в больной бок, а теперь словами — в болезненную жизненную ситуацию!
— Замечательно! — действительно.
— Зато у меня есть венерические заболевания! — на всякий случай предупредила я.
— Че? — как бы попонятнее объяснить?..
— Полезешь ко мне — нос сгниет и отвалится.
— А-а-а… А ты симпатичная? Ну хоть чуть-чуть? Петь умеешь?
— А вам зачем? — на всякий случай я все-таки отодвинулась.
— Ну смотри! — радостно начал он, усаживаясь прямо на мою новую кровать. Вот наглец! — Меня бросила моя певичка, нашла себе, значит, хахаля… А у нас выступление! Выступление, понимаешь?!
— Ага, — кажется я начала понимать, к чему он ведет, и готова была его выслушать.
— А она меня прям сегодня и кинула, стерва! — действительно стерва, — ну я и пошел новую певичку искать!
— По помойкам? — уточнила я.
— Ну, раз на помойке спишь, значит деньги не лишними будут!
— Резонно, — кивнула я.
— Ну так что, симпатичная? Поешь там, танцуешь может? — еще раз спросил мой новый коллега.
— Очень симпатичная! — не стала скромничать я, — пою как птичка, танцую как нимфа!
— Вот и отлично! — тут же подскочил он, — пошли, я в свете фонаря на тебя гляну, а по пути я тебе слова песни расскажу — выучишь!
Я миленькая козочка, Я маленькая козочка, И резво я скачу По кочечкам! По кочечкам! Скачу, скачу по кочечкам!Что ж, я действительно скакала, причем действительно очень резво, по сценке какого-то грязного кабака и орала слова песни, надрывая глотку, потому что иначе никто бы меня не услышал в этом пьяном шуме.
Придерживала полы халата, почти как леди. Халат мы с Ереком, менестрелем с красным носом и заплывшим лицом, решили подвязать так, чтобы в полутьме казалось, что я в платье. Кстати, он сказал, что я действительно очень симпатичная,
Я думала наоборот. Была бы я еще и фигуристой, я бы точно не рискнула выступать с дурацкой песенкой среди пьяных мужиков.
Тем более в компании мужчины, который клятвенно мне пообещал, что если ко мне будут приставать, он убежит, сверкая пятками, так быстро, что окружающие даже вспомнить не успеют, что со мной еще кто-то был. Я на это возмущаться не стала, потому что точно знала: если кто-то из местных забулдыг захочет с Ереком подраться, я убегу, сверкая пятками, так быстро, что окружающие и не вспомнят, что с ним еще кто-то был!
В общем, мы нашли общий язык!
Я миленькая кошечка, Я маленькая кошечка, И прыгаю я высоко В окошечко! В окошечко! Твое, твое окошечко!Я аж вспотела, пока прыгала, изображая кошечку! Вообще, надо сказать, публику я заводить умела. К концу вечера, когда пела я уже хрипловато и стоя на одном из тяжеленных, массивных и засаленных столов этого питейного заведения, повторяя в десятый раз наш скудный пока репертуар, подпевали мне если не все, то очень многие.
Прыгать я больше не могла, но компенсировала это более амплитудными и пафосными жестами и не менее пафосной мимикой, которая помогала моим слушателям понять, насколько резво скачет козочка и как высоко прыгает кошечка, и почему это очень важно.
Под конец мы ходили по рядам с тряпичным мешочком и собирали деньги — кто сколько даст. Местных расценок я не знала, но монеток нам не жалели, и это радовало! Кажется, жизнь потихоньку налаживалась — сложно думать иначе, когда пару часов назад спала на помойке, и вот уже слышишь звон монет, приличная часть которых отойдет тебе!
И, конечно же, именно в тот момент, когда я уже начала радоваться жизни, кому-то обязательно надо было все подпортить. Какой-то мужик схватил меня за руку и дернул на себя, усадив на колени. Монетки жалко звякнули в мешочке в моих руках, к горлу подступила тошнота от сладковатого запаха немытого тела в перемешку с перегаром, меня ощутимо передернуло от неприятного прикосновения.
— Ну что, козочка, попрыгаем вместе? — то ли спросил, то ли утвердил мужчина, хлопнув меня по бедру.
Я нашла глазами Ерека.
Он смотрел на меня с искренним сожалением — еще бы, ему же теперь опять в поисках певички по помойкам шастать, и совсем не факт, что найдет еще одну такую же заводную красотулю, как меня назвал хозяин сего заведения. Так что мой музыкант тихонечко двигался спиной в сторону выхода, догадываясь и о том, что сутенером моим ему не быть, и о том, как отреагирует пьяный мужик на отказ.
— Я бы с удовольствием, но у меня муж и трое детей дома некормлены!.. — пискнула я, непонятно на что надеясь.