Твое… величество - 2!
Шрифт:
— Нам далеко идти?
— Нет. Совсем рядом.
Мария действительно не успела даже как следует испачкаться. Нужный домик оказался совсем рядом, а девушка, которая открыла им дверь, совсем не походила на опытную повитуху. Впрочем…
— Проходите. Вас ждут.
Мария кивнула, и проследовала внутрь. Эрр Феликс вежливо остался снаружи.
Обычный домик.
Пол не земляной, а из досок, на них аккуратные соломенные циновки. Чистые, свежей соломой пахнут, это чувствуется. Стены беленые известкой,
И одета она чисто, Мария это видит, и запахи чувствует. И руки у нее чистые, ногти коротко подстрижены, грязи под ними нет вообще.
Хм, интересно.
— Доброй ночи, эрры. Что вам угодно?
Речь правильная, слова она произносит очень четко, только акцент какой-то странный. Она не местная?
— Вы сможете узнать, беременна ли эрра?
— Выйдите, эрр, мне надо будет осмотреть вашу…
— Знакомую, — подсказал святой отец. — Мою знакомую эрру.
Мария утвердительно кивнула.
Отец Роман покосился подозрительно, и вышел за дверь.
— Ложитесь, эрра, плащ снимите, платье верхнее тоже, у меня стол чистый, — повитуха смотрела строго.
— Исса…
— Тина Альтон.
— Исса Альтон, вымойте руки.
— Это обязательно, эрра. А что — не моют?
Мария вспомнила лекаря, который хотел ее осмотреть, и скривилась так, что под маской стало видно. Этот не то, что руки не моет, он и носки, поди, меняет только на водку!
Проследила, как повитуха идет к тазику, сняла платье и забралась на стол. Повитуха вымыла руки, и подошла к женщине.
— Расслабься, эрра, можешь глаза закрыть, больно не сделаю…
Глаза закрывать? Вот еще не хватало…
Мария даже и не подумала этого делать. Что она — у гинеколога не была?
Повитуха и правда не причиняла боли, действовала деликатно и аккуратно. Потом опустила Марии подол, снова вымыла руки, и подошла уже со стороны головы.
— Ну-ка, эрра, прикрой глаза, я сейчас жилы на шее пощупаю, и виски твои…
Мария удивилась, но прикрыла. А вот чего она не ждала, так это шумного вздоха повитухи — и ее стона.
— Великая Предмать!!!
Тут уж Мария глаза открыла.
И встретилась взглядом с повитухой. У иссы Альтон были вертикальные зрачки.
Большие глаза, красивые, серые, но сейчас в них преобладал зеленый оттенок. И вертикальные хищные зрачки. Мария невольно не удержала контроль над собой. И ощутила, как ее глаза тоже становятся золотистыми, змеиными, с такими же зрачками.
— Вот б…
А что тут еще скажешь?
Две
Повитуха кивнула. И заговорила сама.
— Эрра, вы беременны. Срок очень ранний, но плод уже есть.
Мария только вздохнула.
Вот ведь… снайпер!
— Беременны! — в комнату ввалился святой отец.
Мария невольно взвизгнула, повитуха тут же развернулась, и грудью поперла на священника, выставляя того за дверь. И плотно прикрыла створку.
Впрочем, извинения все равно из-за нее неслись.
— Я приду завтра, — негромко произнесла Мария.
— Я буду ждать. Всю ночь.
Сейчас им поговорить не удастся, а вот завтра…
Если бы женщины знали, что за окном припал к щели в ставнях эрр Феликс! И отлично видел глаза повитухи! Подглядывать, конечно, нехорошо, но не мог же он пустить все на самотек? Мало ли что на уме у этой бабы? Такого он увидеть не ожидал, но у него еще есть время подумать.
Значит, завтра?
Всю дорогу обратно Мария молчала. И мужчины молчали, понимая, что ее величество не в настроении. Уже во дворце Мария заговорила со священником.
— Святой отец, мне нужна будет ваша помощь.
— Ваше величество, все, что прикажете.
— Напишите о случившемся моему брату. Ваша почта точно не читается?
— Моя личная, — святой отец выделил эти слова голосом, — не читается.
Мария пожала плечами, но спорить не стала.
— Ребенка надо еще доносить. Родить. И чтобы он оказался мальчиком. Я понятно выражаюсь?
— О, да, ваше величество!
— В столице мне будет не слишком комфортно.
— Я тоже так полагаю, ваше величество.
— И я не уверена, что моему мужу стоит знать об этом ребенке.
Святой отец задумчиво кивнул.
— Я буду ждать ответа из Картена, ваше величество.
— Ждите, — согласилась Мария. — Дней десять-пятнадцать?
— Может, чуть больше, но не намного.
Мария задумчиво кивнула.
Если она хочет сбежать, у нее есть пять дней. Всего пять дней.
А что потом?
Мария думала об этом, пока ползла в свои покои. Думала, когда лежала в кровати, обнимая сладко сопящую Анну, думала всю ночь, и с утра себя чувствовала отвратительно. Только вот…
Единственным, что ей приходило в голову, было: «Мама была права, когда уговаривала в кулинарный техникум идти! Поварихи везде нужны, а вот где я тут по специальности себе работу найду?». А мама говорила.
Но кто ж мог предугадать такую ситуацию? Это ж жуть лиловая! Вот что она умеет делать? Служанкой — поломойкой — проституткой не предлагать. Вскоре она будет непригодна для этих специальностей. Шить она толком не может, вышивает косо и криво, таланта ее хватит только шаржи на улице рисовать? Ага, с этого проживешь. Один день, если повезет, а так и до вечера можешь не дожить, прибьют в подворотне.