Твое величество. Истинный облик
Шрифт:
Зараза!
Такой визг получился, что в карете дверцы завибрировали. А ведь это не фанерка, это массив…
Святой отец пытался оправдаться, но Мария его выслушивать не стала.
– Завтра же в столицу! И плевать мне, как ты перед королем оправдываться будешь! Негодяй!!!
Дверь хлопнула.
Придворные дамы замялись. С одной стороны, было любопытно, с другой… попади сейчас королеве под руку, так она и тебе еще добавит, за все хорошее и против всего плохого. Поди, реши, что дороже – шкура или любопытство?
Впрочем, последнее было неутомимо и неумолимо,
– Святой отец…
Тот сильно и не сопротивлялся.
– Ее величество так переживает… она понимает, что обязанность женщины во всем повиноваться мужу, но сейчас она воспринимает это… немножко остро.
Дальше эрры и переглядываться не стали. Понятно все с вами, святой отец.
У женщины тут трагедия в личной жизни, ей муж предпочел другую, от нее требуют развод и убраться куда подальше, да еще жалеют, что она своей смертью не померла. А вы…
Повиноваться?
Ага-ага, вот сейчас только человеку и говорить, что надо во всем мужа слушаться, вы, святой отец, везунчик. Вас не прибили! А кое-кто из эрр мог бы и не сдержаться в такой ситуации. Ты б еще сказал, что мужчины имеют право заводить любовниц на глазах у жены. Тогда бы и вообще…
Головой закивала только эрра Розабелла. А вот эрра Лизанда, будучи поумнее, подхватила отца Романа под руку.
– Пойдемте, отче, я помогу вам собраться. Не думаю, что ее величество смягчится.
– Что я такого сказал? Эрра, ну хоть вы мне объясните?
Мария, спрятавшись за шторкой, корчилась со смеху. Правда, со стороны это выглядело как рыдания.
Ага-ага, что он такого сказал? Определенно, неспроста это внешнее сходство, получится из Романа первоклассный Ришелье, если раньше коллеги по цеху не прикончат.
Сам придумал, сам исполнил, сам глазами невинно хлопает, сам и страдать сейчас будет, на виду у всех. Ах он дурак! Как он мог такое сказать королеве? Нет-нет, он точно не сможет показаться ей на глаза, он пойдет и тихо сгорит со стыда в уголочке! И завтра же уедет в столицу!
И догорит уже там!
А, какая бестактность, какая вопиющая глупость с его стороны! Просто невозможно… ее величество прекрасной души женщина и выдающегося терпения. А другая и убила бы. Очень даже запросто…
Мария мысленно хихикнула.
Она святого отца озаботила составлением аналитической справки, на тему, кто будет выгоден Картену, а кто невыгоден, кого бы хорошо оставить при дворе, а кого удалить, кто с кем дружит и кто чего хочет. Понятно, всей правды ей не напишут, но она и фрейлин по дороге расспросит, и охраной не побрезгует, и в монастыре будет держать ушки на макушке. Это ж не просто так себе храм и три постройки рядом, это местный сток сплетен! Сюда топают паломники, мимо идут путники, купцы останавливаются, поневоле кто-то и что-то знать будет.
Так что…
Ко двору Мария должна вернуться подготовленной. И более-менее представлять, чего она хочет. Вот кто бы сказал, что мечты могут сбываться дословно и так злопакостно?
Королева?
Да пожалуйста, и молодая, и красивая, и муж-король, и ребенок есть, и… вот как
Вы свои мечты получили? Ну и майтесь теперь с ними сами. Или спасайтесь, если получится.
А, нет!
Еще один пункт не выполнен! Магию не подвезли в комплекте, видимо, по дороге потеряли. И это уже счастье!
Магию Мария точно не выдержала бы!
Рыбацкая артель вышла в море еще затемно.
Это в сказке красиво говорится – вышел рыбак в море и закинул он невод. А вы тот невод видели? В руках держали? Сами закинуть пробовали? [10]
Длина невода может быть до трехсот метров, сети до ста пятидесяти метров. И это не леска тоненькая, не капроновое волокно, это все пенька, тяжелая, достаточно толстая, да еще с грузиками, хотя в море лучше невод.
10
Автор, если что, видела, и даже закидывать пробовала. Но ни в чем не сознается. Это вообще музей был.
Это надо закинуть, а погода-то не всегда в твою пользу, еще темно, и ветер, и море, и лодочки-скорлупки, с которых хорошо бы не ковырнуться головой вперед. А это тоже реально.
И до места догрести надо, и не растеряться.
А потом еще вытянуть невод. И порадоваться, если он с уловом. А если нет?
Тогда плыть дальше и закидывать его заново. И при этом сильно рисковать…
Но шагренцы осознанно шли на этот риск.
Маленькая страна, бедная земля, а рыба – это все сразу. Это и пища, и корм для скота, хотя и сколько там того скота, это и удобрение для не особенно плодородной островной земли… только вот беда.
Из-за какой-то пакости (плохо богам молимся, факт!) вокруг Шагрена, хоть он и остров, рыбы особо не водилось. Мелочь всякая, креветки-осьминоги, была, да и тех особенно не хватит, а так, чтобы рыба, да по-настоящему, такое только поближе к Картену. А там…
Вот чего этим картенцам не живется?
Шагренцы считали, что эти материковые сволочи и так слишком избалованы жизнью: у них и не остров, и рыба рядом ловится, и земли, сколько хочешь, и родит она на зависть Шагрену… вроде и небольшой пролив, но почему так? На материке в землю семечко воткни, так оно же через год плоды даст, а тут… бьешься, словно рыба об лед, и все бесполезно.
И что остается?
Браконьерство?
Ну… шагренцы считали это восстановлением справедливости, а картенцы… а кто их спрашивает, этих сволочей? Поневоле рисковать приходится, если голод…
Вот артель и рисковала.
Плыли в ветреную и дождливую погоду, терпели противную морось, радовались ей даже – авось, картенцы тоже носа из трактира не высунут! Чего им в море в такую погоду делать? Пусть дома сидят!
И подкрались поближе, и невод закинули, и вытащили его – дай Многоликий каждому! В каждую лодку рыбы отгрузили!