Твои фотографии

Левитт Кэролайн

«Некоторые связи невозможно разорвать», — написала она на обратной стороне и спрятала снимок в коробку со старым трансфокатором, который непременно пригодится Сэму. Туда же она сунула инструкции по его замене. Потом написала ему письмо. Несколько раз начинала и рвала бумагу. Наконец что-то начало получаться.

«Дорогой Сэм, мне нужно уезжать в школу, но это не навсегда. Что бы ни случилось, ты должен знать, что я тебя люблю. Что эта любовь до конца жизни. Я уезжаю не из-за тебя и не из-за твоего папы. Просто у меня появился шанс учиться

дальше. Это мой новый адрес, а как только узнаю номер телефона, немедленно тебе позвоню. Надеюсь, ты тоже позвонишь мне, напишешь и даже приедешь. Жаль, что я не оказалась ангелом. Но это не означает, что в жизни нет волшебства. С любовью

Изабел.

P.S.

Это трансфокатор для твоего „Кэнона“. С ним ты сделаешь гораздо больше».

Через два часа за ней заедет Мишель, так что немного времени еще осталось. Вещи собраны.

День был ясным и жарким, небо словно выцвело. По пути к дому Сэма сердце болело от тоски, словно кровоточащая рана.

В доме было тихо. Шторы задернуты.

Она подкралась к полуоткрытому окну Сэма, встала на носочки и, заглянув в щелочку между жалюзи, увидела, что он мирно спит. Рот слегка приоткрыт, ресницы лежат на щеках. Ей так хотелось поцеловать его в лоб, взять за руку, услышать хрипловатый голос. Но она продолжала стоять, пытаясь запомнить его, жадно ловя каждую черту, которую никогда не забудет.

Она подошла к крыльцу. Можно позвонить в дверь и потребовать, чтобы Чарли пустил ее к нему. Можно постучать в окно и разбудить его. Можно остаться здесь и крикнуть, чтобы они вышли хоть на минуту и выслушали ее.

Она осторожно переступала через только что посаженные растения. Чарли способен открыться природе, но для нее закрыт. И как можно оставаться с таким человеком? Кроме того, весь Кейп-Код, весь этот городок словно превратился в указующий палец. Все старались напомнить ей о случившемся. О том, что она сделала. Она не может остаться…

Изабел осторожно подобралась к окну и постучала. Сэм вздрогнул, рассерженно дернул за шнур жалюзи, и она поманила его.

Он распахнул створку.

— У тебя нет времени притворяться, будто ты зол на меня, — поспешно сказала Изабел.

— Я не притворяюсь. И действительно зол на тебя.

— Знаю.

Она попыталась коснуться его волос. Но он решительно отступил.

— Почему бы тебе просто не уйти, если все равно уезжаешь?

— Я пришла попрощаться. — Она сунула пакет в окно: — Я кое-что тебе написала. А внутри трансфокатор. Хороший. И снимок, который я хочу тебе подарить.

Сэм часто заморгал.

— Ненавижу тебя. Убирайся.

— Послушай меня, Сэм. Я знаю, что ты вовсе не ненавидишь меня. Разве что сегодня, но так будет не всегда. А вот я буду тебя любить всегда. И постараюсь узнавать, как ты живешь. Буду звонить и писать тебе. А ты можешь позвонить и написать мне. Я знаю твой адрес и как только куплю телефон, пришлю тебе номер.

— Я никогда не позвоню. И не напишу.

Она

услышала шум на крыльце соседнего дома. В любую минуту Чарли может встать, и если найдет ее здесь, начнется ссора.

Она попыталась коснуться лица Сэма, но тот оттолкнул ее руку.

— Ты не ангел! — отрезал он.

— Я никогда этого не утверждала. Напиши мне. И позвони, если сможешь. Я люблю тебя, Сэм. Очень.

Она повернулась и пошла прочь. Но услышала за спиной топот. Это Сэм выбрался из окна и бежал за ней босиком.

Она остановилась и присела на корточки. Он бросился ей на шею. Худые плечики тряслись от рыданий.

— Не уходи, — взмолился он. — Я не скажу папе, что ты была здесь. Не скажу ничего лишнего. И больше не стану ничего выяснять. Плевать на то, что ты не ангел, только, пожалуйста, не уезжай.

Она откинула волосы с его лба, чтобы получше рассмотреть дорогое лицо. И осторожно вытерла пальцами его слезы.

— Сэм, ты о чем?

Она проводила его к дому, помогла влезть в окно и подождала, пока он не ляжет.

— Я не могу остаться, милый. Но очень-очень тебя люблю.

Через пару часов она загрузила в машину Мишель свои чемоданы и коробки. Подруги совместными усилиями водрузили домик Нельсона на заднее сиденье.

— Готова? — спросила Мишель.

Она кивнула.

— Ты правильно поступаешь. Единственно возможный путь. Пора начинать новую жизнь.

— Я готова, — твердо сказала Изабел. Мишель вывела машину на шоссе. Изабел неожиданно услышала жужжание, как в день аварии, и стала беспокойно оглядываться.

— Здесь пчела?

— Никаких пчел.

Жужжание смолкло.

Изабел впервые за долгое время была пассажиром машины, которую вел не Чарли. И ей вовсе не хотелось выпрыгнуть. Она отправлялась в новую жизнь, и теперь не до старых фобий. Они тут неуместны.

Изабел вытянула руки. Они не дрожали. Кожа была сухой и прохладной.

— Ты в порядке? — спросила Мишель.

Изабел опустила окно, позволяя ветру ерошить волосы. Она будет помнить все, что оставила позади, так же ясно, словно сфотографировала каждое мгновение.

Повернувшись к Мишель, она слабо улыбнулась:

— Обещаю, что обязательно буду в порядке.

18

После ссоры с Изабел прошло три недели, но Чарли и сейчас было не по себе. Он не знал, что делать, но надеялся на время, которое все излечит, и что Изабел придет в себя. Поймет, что это очень тяжелый период для всех троих, и никуда не уедет.

Чарли стоял перед раковиной и не находил в себе сил побриться. Не мог вынести своего лица в зеркале. Руки тряслись, хотя он зажал их под мышками, чтобы успокоиться. Он брился медленно, осторожно, но все равно порезался. Плеснул в лицо водой, и кожу защипало от мыла.

Он слышал, как Сэм плачет в своей комнате. А когда вошел, оказалось, что сын сидит на кровати с большим объективом на коленях. Рядом лежало письмо.

— Откуда оно? — спросил Чарли. Сэм заплакал еще громче и, сбросив объектив с кровати, отшвырнул письмо.