Твои верные друзья
Шрифт:
— Вы когда-нибудь были у него? — спросил я начальника клуба.
— Нет. И очень рад, что не был.
— А как же мы найдем его? Придется идти в домоуправление
— Кембль покажет нам.
Сергей Александрович опять распустил поводок; Кембль, узнан дом и знакомую дорожку, сразу потянул к одному из подъездов. Мы поднялись за ним по лестнице на третий этаж и остановились перед дверью, на которой висела табличка, с несомненностью говорившая о тщеславии ее владельца:
Артист
Валерьян Эдуардович Симкин
— Артист... —
Он нажал кнопку звонка.
Пришлось позвонить еще два раза, пока, наконец, за дверью послышались шаги и недовольный голос Симкина спросил:
— Кто там?
Сергей Александрович назвал себя, прибавив:
— Очень срочное дело, прошу извинить.
Симкин долго возился с цепочкой затем дверь открылась. Его глаза несколько округлились, когда он увидел что нас трое и, кроме того, с нами Кембль, и мне показалось, что в них промелькнуло тревожное выражение. Но улыбка, как всегда была предупредительно-приятна, безмятежна.
Он был в полосатой шелковой пижаме, но в штиблетах и выходных брюках — уже успел одеться. Кембль попытался приласкаться к нему, но бывший владелец собаки оттолкнул ее. Как видно, Симкин совсем не был рад этой встрече.
— А квартира у вас вовсе не такая тесная, — сказал как бы между прочим Сергей Александрович, проходя по приглашению хозяина в комнату и опускаясь на стул.
— Да, но знаете... все-таки творческая работа, надо готовить роли...
— Ну, я думаю, вы свою роль уже давно приготовили.
Симкин метнул на начальника клуба быстрый, настороженный взгляд и вкрадчиво осведомился:
— Чему обязан таким поздним визитом?
Надо признать, держался он с удивительным самообладанием.
— Мы хотели вам вернуть одну вещицу, которая, вероятно, дорога вам, как подарок. С помощью Кембля мы нашли ее. Надо полагать, вы не забыли, где ее потеряли?
Можно было поражаться, насколько владел собой и Сергей Александрович, хотя в эту минуту у него все кипело в душе.
— О чем вы говорите? — пробормотал Симкин. Глаза его сузились, взгляд сделался сразу колючим, неприятным и быстро сверлил поочередно каждого из нас.
— Валентин, прошу! — отчеканил Сергей Александрович.
Валентин, стоявший у двери, выхватил из кармана зажигалку Симкин скользнул по ней взглядом и вдруг, коротко размахнувшись, сильно ударил инструктора по лицу. Тот пошатнулся, а Симкин шмыгнул мимо него. В ту же секунду раздался яростный вой. и Кембль прыгнул на Валентина. Намордник помешал собаке впиться в инструктора зубами, но рывок был настолько силен, что Сергей Александрович, не ожидавший этого и все еще державший Кембля за поводок, от толчка потерял равновесие и свалился со стула на пол.
Все это произошло столь быстро, что никто не смог помешать бегству Симкина. Щелкнул замок, хлопнула входная дверь, послышались поспешные удаляющиеся шаги, и все стихло.
Однако далеко
Пока мы возились с замком, он успел добежать до нижней лестничной площадки, но Валентин, опередив меня и Сергея Александровича, после того, как дверь, наконец, была открыта, разъяренный, как лев, в несколько прыжков догнал беглеца.
— Врешь, не уйдешь!.. — восклицал Валентин, скручивая врагу руки за спиной.
Через минуту помятый и потерявший весь свой лоск Симкин был водворен обратно в квартиру.
Он смотрел на нас зверем; куда девались его благовоспитанный вид, его манеры. Теперь это был враг, с которого сорвали маску, омерзительный и жалкий в одно и то же время, выродок, переставший разыгрывать советского человека.
Он наотрез отказался следовать за нами. Пришлось позвонить по телефону и вызвать кого следовало. Чтобы Кембль не вздумал еще раз защищать хозяина, пса заперли в соседней комнате. Он скулил и царапал дверь, а Симкин сидел, как пригвожденный, на стуле и смотрел на нас злыми, ненавидящими глазами, в которых уже начинал проглядывать страх. От улыбки не осталось и следа
7
— Но какую роль здесь играла собака?
Такой вопрос я задал Сергею Александровичу на следующий день, в клубе. Мы все еще находились под впечатлением событий минувшей ночи, особенно — Валентин, который никак не мог примириться, что его так ловко обошли. Даже хохолок на затылке торчал не так задорно, как обычно, а полные губы юноши складывались в обиженную дудочку. Зато начальник клуба был удовлетворен. Все закончилось так, как и должно было закончиться, а это, в конце концов, — главное.
— То-есть я хочу сказать, — уточнил я свой вопрос, — какую роль она играла до того, как мы использовали ее против Симкина, пустив по его следу?
— Вам непонятно? Именно на Кембле был построен весь его план. Собака знала его, стало быть, он безбоязненно мог проникнуть на любой объект, который она охраняла. Для этого он и продал ее нам. Для этого ему нужно было знать, где она будет использована (кстати, если бы не Валентин, то он никогда бы не узнал этого; но ведь всегда находятся простаки!). Для этого, наконец, он лишил ее родословной, так как при экстерьере Кембля и наличии родословной мы его могли использовать как производителя; а без нее оставалось только одно — поставить на пост. Теперь вам ясно?
Да, теперь мне было все ясно.
— А если бы он не обронил зажигалку? — спохватился вдруг Валентин.
— Я уверен, что Кембль все равно привел бы нас к нему. Зажигалка только ускорила дело.
— Вот вам и подтверждение вашей теории о взаимосвязи между хозяином и собакой, — напомнил я. — Двойственность характера Кембля и прочие его странности... Правда, вы говорили, что у темных дельцов не бывает хороших собак.
Сергей Александрович пристально посмотрел на меня.
— Мы должны сделать из этой истории более серьезные выводы. Урок поучительный. Нельзя забывать о капиталистическом окружении и действовать ротозейски, без разбора, радуясь приходу каждого нового человека с собакой.