Творцы заклинаний (сборник)

Пратчетт Терри Дэвид Джон

Матушка, как могла, подробно посвятила приятельницу в суть происшедшего. Та перебила ее лишь пару раз, уточняя те или иные подробности. О том, чтобы подвергнуть сомнению правдивость рассказа, и речи не шло. Матушка Ветровоск никогда не была замечена в подтасовке фактов.

Дослушав до конца, нянюшка Ягг издала протяжное:

– М-да-а-а…

– Вот и я о том же.

– С ума сойти можно.

– Не говори.

– Ну а куда потом они все подевались?

– Разошлись. Оно их ко мне

привело, оно их и отпустило.

– И что, никто никого так и не сожрал?

– Да вроде не заметила.

– Забавно.

– Вполне.

Нянюшка Ягг проводила взглядом последние лучики солнца.

– Воля твоя, но королевства, по-моему, так себя не ведут. В других королевствах как? Помнишь, мы в театре были? Короли режут и травят друг друга почем зря, а королевство от этого всякую пользу имеет. Не понимаю, чего наше-то вдруг взбунтовалось?

– Давненько оно тут…

– Можно подумать, оно одно такое, – возразила нянюшка Ягг и добавила с интонацией великовозрастного студента: – Земля всегда находится там, где находится, и ни шагу с места. Это и называется географией.

– Это верно, если ты говоришь о земле, – ответила матушка. – А с королевством все иначе. Королевство – штука мудреная. Тут много чего намешано. Идеи. Верность. Память. А потом из всех этих штуковин появляется новая форма жизни. Скорее даже не просто форма жизни, а живая идея. И складывается она из всего, что только есть в королевстве живого, а также из того, что народ себе соображает. И еще из того, что он думал раньше, еще до нашего рождения.

Маграт с отсутствующим выражением лица сооружала костер.

– Вижу, ты долго голову ломала, – медленно проговорила нянюшка Ягг, тщательно подбирая каждое слово. – Получается, королевству этот король не понравился. Значит, оно хочет себе кого получше, да?

– Нет! То есть да. Слушай, – матушка нагнулась поближе к приятельнице, – у королевства все не как у людей. Не может кто-то ему нравиться больше, а кто-то – меньше. Понимаешь, в чем дело?

Нянюшка немного задрала голову.

– Оно вроде как по-другому чувствует? – осторожно предположила она.

– Ему безразлично, хороший ты человек или плохой. Спроси его об этом, и оно даже сказать ничего не сможет. Это все равно что у тебя спросить – хороший этот муравей или плохой. Но все равно королевству нужен король, которому королевство небезразлично.

– Так-то оно так, но… – озадаченно пробормотала нянюшка Ягг. Ее все больше пугали тлеющие искорки, прыгающие в глазах у матушки. – Толпы народу переубивали друг друга, чтобы сделаться королем Ланкра. Как только не изощрялись, чего только не выдумывали…

– Да ерунда это! Ерунда! – замахала руками матушка Ветровоск. – Гляди сюда, объясняю еще раз. – Матушка вытянула руку и принялась

загибать пальцы: – Во-первых, короли друг другу глотки режут, потому что таков их жизненный удел и им от него никуда не деться. Это даже убийством не считается. И во-вторых, они проливают кровь во благо королевства. Что очень важно. Ну а новый наш просто до власти алчный, а королевство свое ненавидит…

– Знаете, мне королевство чем-то собаку напоминает, – вдруг заговорила Маграт.

Матушка было обернулась к ней, намереваясь учинить нахалке суровую отповедь, но вдруг черты ее лица разгладились.

– Да, есть что-то общее, – признала она. – Собаке главное, чтобы хозяин ее любил, а хороший он человек или плохой, ей начхать.

– Ладно, что мы имеем? – сказала нянюшка Ягг. – То, что на Флема уже все королевство зуб точит. А нам как себя вести?

– Никак. Сама знаешь, мы ни в какие дрязги не встреваем.

– Так ведь ты сама ребенка спасла, – напомнила нянюшка.

– Это еще не вмешательство!

– Называй это как хочешь, – ответила нянюшка. – Почем знать, может, он в один прекрасный день сюда заявится? За своим уделом. Ты же предложила спрятать корону. Помяни мое слово, вот вместе они и заявятся… Чай готов, Маграт?

– А как ты будешь разбираться со своими старейшинами? – спросила матушка.

– Я им сказала, чтобы меня они в это дело не впутывали. Так и сказала: один раз магию выпустишь, потом костей не соберешь. Сама знаешь.

– Знаю, конечно… – промолвила матушка, и голос ее дрогнул под бременем тяжких раздумий.

– Только я тебе честно должна признаться. Им мой ответ не понравился. Уходя, они что-то все бурчали под нос.

Тут в беседу снова вклинилась Маграт:

– А вы знаете… Шута, который еще в замке живет?

– Это маленький такой, с плутоватыми глазками? – уточнила нянюшка Ягг, радуясь тому, что разговор повернул в менее шероховатое русло.

– Да не такой уж он и маленький, – возразила Маграт. – Вы не знаете точно, как его зовут?

– Шутом и зовут, а как еще? – удивилась матушка. – Не мог найти себе более мужское занятие… Бегает с бубенцами, как коза.

– Мать у него была из Ведунсов, что живут за Черностекольным трактом, – вмешалась нянюшка Ягг, чье знание генеалогии ланкрских семейств уже вошло в поговорку. – Красива была в молодости – страсть! Сколько сердец разбила – всех и не счесть. Что ни день, то скандал. Грызня, перья летят… Но матушка дело говорит. Если Шутом назвался, Шутом и помирать будешь.

– А чего это ты им так заинтересовалась? – спросила матушка.

– М-м-м… Тут одна девушка из нашей деревни хотела разузнать про него… – проговорила Маграт, становясь пунцовой по самые кончики ушей.