Творцы заклинаний (сборник)
Шрифт:
Нянюшкин сын Джейсон был юношей, который и телосложением, и, как всегда полагала Маграт, умом смахивал на целое стадо крупного рогатого скота. При всей сопутствующей такому раскладу толстокожести, Джейсон, в представлении Маграт, едва ли сможет устоять перед градом хорошо заточенных стрел.
– Не говори ему ничего. Пока, – задумчиво произнесла она. – Тут может быть другое решение.
– А как ты думаешь, может, мне с матушкой Ветровоск поговорить? – спросил Шон, подскакивая попеременно то на левой, то на правой ноге. – Она-то точно скажет, как поступить, она же ведьма…
Маграт
– Ой, – напугался Шон. – Э-э-э. Я же не хотел… Того… Э-э-э… – И он опасливо попятился.
– Если все-таки увидишь матушку Ветровоск, – медленно произнесла Маграт, изрекая каждое слово так, словно облекая его в стекло, – можешь сообщить ей, что я сама разберусь с этим делом. А теперь бери ноги в руки и дуй отсюда, пока я не превратила тебя в лягушку. Впрочем, ты и так от нее не отличаешься.
С этими словами она повернулась, подобрала юбку и сломя голову бросилась бежать в направлении собственного дома.
Есть люди, которые в глумлении над ближним видят свое призвание. Герцог Флем относился как раз к таким. И в этом деле он был весьма и весьма хорош.
– По-моему, ты здесь славно устроилась, – сказал он.
Прежде чем ответить, нянюшка тщательно обдумала его слова.
– Колодки слегка мешают, а так все замечательно.
– Мой рассудок останется глух к твоим мерзостным причитаниям, – предупредил герцог. – Тебе не сделать меня жертвой твоих дьявольских ухищрений. Но я должен известить, что вскоре тебя начнут пытать.
Откровенность не принесла герцогу желанных плодов. Нянюшка обвела стены темницы взглядом, в котором сквозило любопытство пришлого и случайного посетителя.
– А потом тебя заживо поджарят на костре, – не удержалась герцогиня Флем.
– Ну и ладно, – кивнула нянюшка.
– Ладно?!
– Тут же от холода окочуриться можно. А что это за шкаф с шипами?
Герцога затрясло.
– Ага, – процедил он. – Заметила наконец? Это так называемая «железная дева». Самое последнее новшество. Тебе предстоит…
– А ничего, если я загляну туда?
– Мольбами ты ничего не добье… – Герцог вдруг замолк. Щека его снова начала дергаться.
Герцогиня же так низко склонилась над пленницей, что ее большое багровое лицо едва не коснулось нянюшкиного носа.
– Прибереги свою беспечность до лучших времен, – посоветовала герцогиня. – Очень скоро улыбка у тебя окажется на другой стороне лица. Вот тогда-то ты посмеешься!
– У моего лица всегда была лишь одна сторона, – заметила нянюшка.
Пальцы герцогини любовно пробежались по сложенному на подносе инвентарю.
– Это мы сейчас проверим, – промурлыкала она, поднимая клещи.
– И можешь не надеяться, что твои приспешники явятся тебе на помощь, – добавил герцог, который, несмотря на пронизывающий холод, успел покрыться испариной. – Ключи от темницы есть только у меня
Герцогиня свирепой хваткой вцепилась в его руку.
– Довольно, Лионель! Оставим ее на часок, – каркнула она. – Надо дать ей время осознать свою участь…
– …Да, лица… грязные слухи… меня и рядом-то не было, когда он упал… – продолжал вещать герцог, качаясь, словно маятник. – Вечно пересоленная каша… каша, моя каша…
За августейшей четой громыхнула дверь. С жутким лязганьем брякнули замки, гулко отозвались засовы.
Оставшись в одиночестве, нянюшка некоторое время беспомощно озиралась. Неверное пламя факелов нисколько не скрашивало окружающий ее мрак, но делало его еще более отталкивающим. Странные железные остовы, предназначенные для испытания на прочность человеческой плоти, отбрасывали неприглядные тени. Нянюшка Ягг поежилась, брякнув цепями.
– Ладно, – сказала она. – Я тебя вижу. Ты кто такой?
Король Веренс подобрался поближе.
– Ну и рожи ты корчил из-за его спины, – продолжала она. – Я с трудом удержалась…
– Никакие рожи я не корчил, женщина. Я лишь хмурил чело.
Нянюшка прищурилась:
– Эге-ге-ге, да я тебя знаю. Ты умер.
– Я предпочитаю выражение «оставил этот мир», – поправил ее король.
– Я бы, конечно, поклонилась тебе [13] , – сказала нянюшка, – да вот цепи мешают. Слушай, а ты кота моего, часом, не встречал?
13
Ни книксенов, ни реверансов ведьмы не признают.
– Встречал. Он находится в одном помещении на верхнем этаже и в настоящую минуту спит.
Нянюшка приободрилась.
– Это хорошо, – кивнула она. – А то я уже начала беспокоиться. – И она вновь окинула взглядом стены темницы: – Надо же, какая кровать здоровая…
– Это дыба, – сообщил король и в нескольких словах объяснил ей предназначение устройства.
Нянюшка понимающе кивнула.
– Каждый развлекается как умеет, – заметила она.
– Должен сознаться, сударыня, что твои нынешние невзгоды целиком и полностью ложатся на мою совесть, – произнес Веренс, присаживаясь или, по крайней мере, прикладываясь к стоящей поблизости наковальне. – Мне нужно было заманить сюда ведьму.
– Насколько я понимаю, с замками тебе не справиться?
– Боюсь, моих скромных возможностей едва ли хватит на это, но не сомневаюсь, – король-призрак обвел рукой темницу, нянюшку и наручники, – что для ведьмы все это сущая…
– Железо здесь хорошее, – перебила его нянюшка. – Тебе-то все равно, а вот я сквозь него не пройду.
– Я этого не знал, – нахмурился Веренс. – Я был уверен, что ведьмы способны на многое.
– Молодой человек, – разозлилась нянюшка, – ты меня очень обяжешь, если заткнешься.