Творец слез
Шрифт:
– Мики, подожди, пожалуйста! Мне очень жаль, я не хотела. Увидела тебя и захотела поздороваться.
Она ничего не ответила, и я пошла за ней.
– Я могу зашить. – Не хотелось, чтобы она вот так уходила. Я знала, что Мики мало кому доверяла. И успела понять, насколько стеснительной, необщительной и скрытной она была, но я не хотела, чтобы она меня ненавидела. Надо исправить ситуацию или хотя бы попытаться. Попытаться…
– Я умею обращаться с иголками и нитками и вмиг тебе ее зашью, если хочешь. Это раз плюнуть! –
Мики замедлила шаг и остановилась. Я подошла к ней поближе и тоненьким робким голоском добавила:
– Пожалуйста, Мики, разреши мне все исправить. Дай мне возможность!
Дай мне одну-единственную возможность, я не прошу другой.
Мики медленно повернулась. Посмотрела на меня, и в ее глазах я увидела проблеск надежды.
– Вот мы и пришли, – сказала я, указывая на белый штакетник. – Это мой дом.
Мики молча зашла в калитку. И все-таки странно было видеть ее рядом. Я посмотрела украдкой на футляр для скрипки у нее на плече, но удержалась от банального вопроса про уроки музыки.
– Заходи!
Мики критическим взглядом оглядела прихожую.
– Проходи на кухню, я сейчас вернусь.
Я бросила рюкзак и пошла за старой коробкой из-под печенья, в которой Анна хранила принадлежности для шитья.
Когда я вернулась, то застала Мики на кухне, где она рассматривала чайник в виде коровы. Я положила на кухонный остров коробку и предложила ей сесть на табурет, чтобы мне было удобнее дотянуться до ее плеча. Пока я искала нитки подходящего цвета, она сняла кожаный пиджак. Наконец я нашла подходящую катушку – темно-серую. Шов на футболке был слегка выцветший, так что моя нитка идеально подходила. Главное – сделать работу хорошо. Я кивнула сама себе, взяла иголку и вставила в нее нитку. В глазах Мики промелькнуло недоверие.
– Ни о чем не волнуйся, я тебя не уколю.
Я склонилась над ее плечом и соединила порванные края, потом начала штопать, подложив с изнанки палец, чтобы не уколоть Мики. Я почувствовала, как она вздрогнула при моем прикосновении. То, что Мики все-таки доверилась мне, необыкновенно ценно. Я не сразу заметила, что она смотрит, как я штопаю.
– Еще чуть-чуть, и все, – успокоила ее я, зная, что она наблюдает за тем, как игла ходит туда-сюда по ткани.
– Где ты научилась шить? – спросила она.
– В приюте. За нас никто этого не делал, поэтому приходилось чинить одежду самой. Поначалу это занятие казалось кошмаром, я все пальцы исколола. Но со временем приноровилась. Не хотела ходить в дырявых кофтах, – сказала я, встретившись с ней взглядом, и улыбнулась. – Старалась быть чистой и опрятной.
Смутившись под внимательным взглядом Мики, я опустила глаза.
– Ну вот, готово, – сообщила я через минуту и потянулась за ножницами, чтобы обрезать нитку.
Мики погладила пальцем
– А это что такое?
Я поджала губы. Она заметила кое-что, чего раньше на ее футболке не было. Чуть повыше, где заканчивалась штопка, теперь была вышитая мордочка панды.
– В этом месте была дырочка, – виновато пробормотала я. – Я же знаю, что тебе нравятся панды… То есть мне кажется, что они тебе нравятся, судя по брелку на рюкзаке. Кстати, он очень симпатичный.
Она подняла на меня взгляд, и я в примирительном жесте вскинула обе руки.
– Ты можешь ее срезать. Пара движений ножницами – и все.
Звонок телефона прервал мое лопотание.
«О, ты уже дома!» – сказала Анна, когда я ответила. Она хотела убедиться, что я вернулась, – беспокоилась за меня, и, как обычно, сердце у меня в груди екнуло от радости. Анна спросила, как прошел обед, и сообщила, что скоро придет домой.
Нажав на отбой, я увидела, что Мики уже надела куртку и взяла футляр. Мне очень хотелось спросить про скрипку, но я опять сдержалась. Открыла дверь, улыбаясь, и увидела, как кот прошмыгнул в дом.
– Это Клаус.
Старый кот окинул меня суровым взглядом. Я пропустила Мики вперед и, не удержавшись, погладила его. Клаус отскочил и попытался меня оцарапать. Я прижала руку к груди, сожалея, что попыталась дотронуться до него без разрешения, или просто потому, что получила такое резкий отпор прямо на глазах у Мики. Я украдкой взглянула на нее и увидела, что она на меня смотрит.
– Видимо, сегодня он не в настроении, – сказала я и нервно засмеялась. – Вообще-то, он любит играть. Правда, Клаус?
Кот зашипел на меня, оскалив зубки. Он явно оскорбился. А потом убежал вверх по лестнице.
– Иногда он может показаться злюкой, но на самом деле… на самом деле он очень милый.
– Спасибо, – услышала я голос Мики.
Я подняла глаза, но Мики уже шла к калитке.
«Нежно, Ника», – говорил мне мамин голос.
И я не знала другого способа общаться с миром.
Но, может быть…
Может быть, мир начинал понимать меня.
Глава 8. Небесный цвет
Силен тот, кто бережно относится к слабости других.
Однажды я прочитала фразу, которую любил повторять Фуко: «Развивайте свою законную непохожесть».
Свою непохожесть я развивала втайне от других, потому что чем старше я становилась, тем лучше понимала, что в глазах людей «нормальность» более приемлема.
Я разговаривала с животными, которые не могли мне ответить; спасала мелкие существа, которые никто не замечал; придавала значение тому, что считалось незначительным, вероятно, потому, что была уверена: даже маленькие существа, и я в том числе, могут что-то значить.