Творения Великих.Пришлая
Шрифт:
Она не смеялась над ним никогда.
– А уж штамповать лекарей мне точно не под силу, – продолжал темный. – Наверняка ты во время подобного ясновидческого транса случайно наградила девчонку этим умением.
Ирита огорченно покачала головой и поднялась на ноги.
– Я единственная, кто еще верит в твою порядочность, Сорес. Но всему есть предел. Хочешь играть? Играй. Вот только имей в виду, больше я за тебя не вступлюсь. Оступишься, и будешь уничтожен. Нижний мир живет сам по себе, а таким, как мы, не пристало вмешиваться в естественное течение жизни.
– Давным-давно перестали быть нашими детьми, – закончил темный и тяжело выдохнул. – Знаю. И я благодарен тебе за все, что ты делала для меня, Ири, но единственное, что я могу сказать… – Сорес взъерошил короткие, с проседью на висках волосы. – Ты нередко обвиняешь меня в проявлении излишнего интереса к Нижним мирам, но именно там я однажды услыхал пословицу: «Когда заканчивается игра, и короли и пешки оказываются в одной коробке». Знаешь, я буду отвратительно смотреться в коробе, сложенный в несколько раз, будто кукла, – захохотал оннепринужденно.
– Ты безнадежен, – с горечью промолвила Ирита, легко коснувшись мужской небритой щеки. – Как же мне жаль.
Богиня покачала головой, отступила на шаг и, взмахнув зелеными волосами, испарилась. В воздухе от ее присутствия остался лишь едва уловимый цветочный аромат.
Сорес жадно втянул крохи такого любимого духа и со вздохом рухнул в кресло. Убедившись, что создательница нимф и впрямь далеко, наконец извлек руки из карманов и принялся с остервенением тереть ладонью об ладонь, будто огонь добыть собирался.
– Ну давай же, – пробурчал он, проводя лишь ему одному понятный ритуал.
После нечеловеческих усилий та кроха светом, извергнутая телом Ириты и случайно поглощенная темным во время мимолетного касания, изумрудными пятнами проявилось на коже.
– Ну, наконец-то! В прошлый раз было попроще.
Сорес с видом знатока-ювелира, оценивающего бриллиант, уставился на ловко сформованную зеленоватую горошинку. Затем извлек из кармана кожаный мешочек, аккуратно уложил в него горошину, обладающую особой силой, и вновь потянулся к стакану.
Шумно отхлебнул. Нахмурился, прокручивая все еще явственно звучащие слова пророчества зеленовласой богини в голове.
– Последняя искра… немощный обретет силу… Как я и сказал, Ирита, – негромко проговорил Сорес, мутно глядя вдаль и обращаясь к пустоте, – оказаться в коробке я не хочу. Да и тебе не позволю.
Глава 12. Прощение
Дион оказался прав. Нимфы и впрямь как с ума сошли!
Каждый из них, разве что кроме Габриэль, так и норовил оказаться ко мне поближе: в столовой, на занятиях, в коридорах. И пусть лесной старательно убеждал меня, что помыслы его бледнолицых собратьев чисты, ходить в одиночку я опасалась. Вот только обстоятельства порой вынуждали.
Однажды утром
«Наверняка опять дрыхнет где-нибудь в саду», – в расстроенных чувствах спускалась я вниз в полном одиночестве.
Было солнечно, но прохладно, как это всегда бывает ранней осенью. Обманчиво ласковые лучи солнца грели уже обреченно поникшие листья, будто ободряя. Но еще неделя-другая и вся листва цветастым ворохом устелет все вокруг, а затем потемнеет и умрет.
Я шла, наслаждаясь оставшимися крохами лета, но едва преодолела почти половину пути до главного корпуса, как откуда ни возьмись появился Ассаро и словно ледокол стремительно ринулся на меня.
Похоже, он с раннего утра меня тут поджидал.
Я метнулась в сторону, вперед, назад…. В панике пыталась понять, что будет рациональнее: броситься бежать к главному корпусу или же сигануть обратно в общежитие?
– Эй! – окликнул пепельноволосый, когда я, развернувшись юлой, резво зашагала к пятиэтажной громадине общежития. – Постой!
– Ага, сейчас, – ускорила я шаг. – Размечтался.
– Да стой ты!
И вот я уже бегу. Сумка, полная книг болталась из стороны в сторону и нещадно расставляла синяки на боку, бедре и спине.
– Стоять!
Когтистая рука Ассаро едва успела ухватить меня за ворот камзола, как послышался разъяренный крик. Земля под ногами зашевелилась, и меня швырнуло вперед.
Я боднула головой близрастущий куст да так и утонула в нем, отчаянно прикрываясь руками, чтобы хоть лицо ветвями не исцарапало.
Судя по рычанию и ругательствам, Ассаро тоже пострадал.
Опасаясь повторного нападения, я скоро выбралась из зарослей.
– Ума?!
Передо мной и впрямь стояла нимфа. Она тяжело дышала и сжимала в одной руке черный тряпичный мешочек, а в другой…
– Ты совсем чокнутая? – ругался демон, резкими движениями разрывая плотные зеленые стебли.
Я оказалась права: когти у пустынного демонюки оказались острее лезвий! Потому часть возведенной Умой растительной стены уже была существенно излохмачена. Но девушка вновь швырнула в рогача очередную горсть мелких, будто маковых, зерен.
– Угомони свою подружку! – взревел Ассаро, когда ударившиеся оземь семена в мгновение проросли и вновь лишили его возможности двигаться.
– А ты не подходи к Избранной, – деловито зачерпнула Ума еще горсточку семян из мешочка, – и я угомонюсь.
«Избранной? – у меня глаза на лоб полезли. – Час от часу не легче!»
– И впредь запомни, – продолжала с важным видом вещать нимфа, – зла ты ей больше не причинишь!
– А я и не собирался, – Ассаро пыхтел и воинственно сражался с лианами. – Хотел поговорить с вашей Избранной, только и всего.
От удивления я вообще на пару шагов отступила. Может, ну их, сумасшедших? Пусть тут вдвоем разбираются.
Из зарослей наконец вынырнуло злющее лицо рогача. Я пригляделась. А это еще что?