Творения
Шрифт:
Подобно тому, как пренебрегшие гниением незначительных ран тела часто причиняют себе смерть, так и не радеющий о малых душевных недостатках и погрешностях, возводит их постепенно на степень больших пороков, свыкнувшись с которыми душа и ими пренебрегает. Тогда она подобна свинье, погрузившейся в грязь и наслаждающейся этим положением. Душа, погрязнув в дурных наклонностях, не замечает их злокачественности, но скорее находит в них негу и наслаждение, любя зло, как благо. И если она, когда–нибудь потом, спохватившись, придет в себя, то только с большим усилием и трудом освобождается она от тех дурных наклонностей, которым поработила себя. Всеми силами остерегайся дурных мыслей или желаний и всяких страстных наклонностей. Но старайся приучить свою душу к добру, чтобы все твои действия истекали, так сказать, из привычки к добродетели. И если ты хоть немного преуспеешь в этом, то потом с Божией помощью неутомимо будешь подвизаться на этом пути. Привычка к добродетели, сроднившись с душою и приобретши помощником
Мужество, разум, благоразумие и справедливость только тогда тверды, когда они воистину свойства души, если проникли в глубину ее. Ибо, если качества, не будучи врожденными нам, но приходящие извне, войдя в привычку, становятся несокрушимыми, то тем паче добродетель, для которой мы призваны к жизни Создателем и поддерживаемая Им в человеке, войдя при нашем усердии в привычку, прочно укореняется в душе нашей. Один подвижник сказал мне, что эта привычка с течением времени сделается так сильна, что потом действие, согласное с добродетелью, становится потребностью, человек уже не в силах сойти с этого пути, лицезрение Божие становится главною целью жизни такого человека, что я испытал потом и на себе. Пророк говорит: Как олень желает к потокам воды, так желает душа моя к Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому (Пс.41:2–3).
И из всего этого можно заключить, что обладание добродетелью зависит от нас, и что мы как бы господа ее, потому что в нашей воле или ее избрать предметом своих действий или предпочесть ей грех. Порабощенные злом неразрывно связаны с ним, как я сказал раньше. Ты же, по милосердию Божию, освобожденный на будущее время от его власти, удостоенный быть носителем имени Христа по милости Святаго Духа, обратись всецело к Господу и не открывай более дверей страстям. Но, украсив свою душу благоуханием и блеском добродетелей, сделай ее храмом Пресвятой Троицы, посвятив для созерцания Ее все свои духовные силы. Если проводящий время и разговаривающий с земным царем считается всеми счастливейшим человеком, то каким блаженством будет наслаждаться удостоенный разговора и духовного сожития с Богом!
Представляй Его всюду пред собою и обращайся к Нему. Ты спросишь, как тебе обращаться к Богу? — Чрез молитву и прошение. Молящийся Ему искренно с чистым сердцем, освободив свой ум от всего греховного и низкого, со страхом и трепетом возносящий Ему свои прошения–такой воистину разговаривает с Ним лицом к лицу, так как всемилостивый Господь Бог наш присутствует всюду, внимая искренно молящимся к Нему, о чем свидетельствует Пророк: Очи Господни обращены на праведников, и уши Его к молитве их (Пс.33:16). Поэтому Св. Отцы называют молитву общением человека с Богом, делом Ангелов и преддверием к будущему веселью. Ибо, если царствие небесное, близость и созерцание Св. Троицы ставятся выше всего, а это достигается через молитву, то вполне естественно, что ее называют преддверием и как бы прообразом будущего блаженства. Но не всякая молитва носит такое название, а только достойная этого, имеющая своим наставником Бога, молитва, чуждая всего земного и обращенная непосредственно к Господу. Усвой себе такую молитву и старайся преуспевать в ней, потому что чрез нее ты можешь возвыситься от земли на небо.
Но без подготовления подвизаться в такой молитве ты не можешь. Должен сначала очистить душу свою от всяких страстей и дурных мыслей, сделать ее подобною ярко вычищенному зеркалу, освободить ее от всякого злопамятства и вражды, что более всего препятствует нашим молитвам быть угодными Богу; подкрепить свою молитву прощением от всего сердца прегрешений против тебя обидчиков твоих, милосердием и милостынями бедным и тогда уже с горячими слезами вознеси ее к Богу. Молясь так, ты сможешь сказать подобно Давиду, который, будучи царем, боримый бесчисленными мыслями, очистив свою душу от всяких страстей, восклицал к Богу: Ненавижу ложь и гнушаюсь ею; закон же Твой люблю. Седмикратно в день прославляю Тебя за суды правды Твоей. Велик мир у любящих закон Твой, и нет им преткновения. Уповаю на спасение Твое, Господи, и заповеди Твои исполняю. Душа моя хранит откровения Твои, и я люблю их крепко. Храню повеления Твои и откровения Твои, ибо все пути мои пред Тобою. Да приблизится вопль мой пред лице Твое, Господи; по слову Твоему вразуми меня (Пс.118:163–169). Пророк Исаия говорит: Тогда ты воззовешь, и Господь услышит; возопиешь, и Он скажет: вот Я (Ис.58:9).
Если ты усвоишь себе такую молитву, то будешь блажен. Потому что разогревший свое сердце, как выразился один святой, и напрягший душу, переселившийся мысленно на небо и назвавший, таким образом, Господа своим, раскаявась о своих прегрешениях, прося прощения, умоляя с горячими слезами Господа быть милостивым к нему, при этом самом оставляет всякую заботу о земной жизни, становится выше человеческих мыслей и чувств и может назваться собеседником Божиим. А что может быть выше, блаженнее этого? Тебе же Господь дал возможность достигнуть такого блаженства: я тебе указал путь исполнения заповедей Божиих и ничего не упустил, возвещая волю Божию. Теперь я уже окончил дело
Запечатлей все это в своем сердце и помни о том, чтобы иметь всегда пред глазами: страх Божий и Страшный Суд; свет и славу праведников, которые они наследуют в том мире, и позор грешников в густом мраке; всю немощь и суету земной жизни и вечность будущей. Всякая плоть трава, и вся красота ея, как цвет полевой. Засыхает трава; увядает цвет, когда дунет на него дуновение Господа: так и народ — трава. Трава засыхает, цвет увядает; а слово Бога нашего пребудет вечно (Ис.40:68). Имей всегда сие в мыслях. И да будет мир Божий с тобой, который просветит тебя, вразумит и направит на путь спасения, отгонит от ума твоего всякое дурное помышление, и прикрепит душу твою к знамению Креста, чтобы никакой дурной соблазн не пристал к тебе. Подвизайся в усовершенствовании всякой добродетели для наследования вечного и непреложного царства и озарения светом блаженной и животворящей Троицы, прославляемой в Отце и Сыне, и Святом Духе.
Дав царскому сыну такие нравственные наставления, благочестивый старец возвратился в свое временное место жительства. Между тем, воспитатели и слуги юноши очень удивлялись его частым посещениям. И вот, главный из них, по имени Зардан, которого царь назначил к сыну, зная его, как очень верного и преданного человека, говорит царевичу: «Ты не ведаешь, мой господин, как я верен и как благоговею пред твоим отцом. Зная это, твой отец и назначил меня слугою к тебе. Теперь я, видя частые посещения этого неизвестного старика, опасаюсь, что он христианин, к которым так нерасположен твой отец, и боюсь как бы чрез него я не был казнен. Так что ты или извести своего отца об этих посещениях, или прекрати их. Если же ни то, ни другое, то удали меня и потребуй у своего отца другого на мое место». Услышав это, Иоасаф говорит Зардану: «Прежде всего, Зардан, ты во время следующего посещения старика скройся за занавесью и послушай его беседы со мной. После чего я тебе скажу, как поступить».
Когда Варлаам должен был опять прийти, царевич, скрыв Зардана, говорит старцу, пришедшему вслед затем: «Сведи мне, учитель, все твое божественное учение в одно, чтобы оно прочнее утвердилось в сердце моем».
Тогда Варлаам начал говорить много о Боге, о благочестии в отношении к Нему; говорил, что Его одного следует любить всем сердцем, всею душою, всеми помышлениями, благоговейно и добровольно исполнять Его заповеди; говорил, что Он один есть Творец всего видимого и невидимого; затем повторил о сотворении первого человека, о заповеди, данной ему, о нарушении ее Адамом и об осуждении его Создателем за это нарушение. Перечислил те блага, которых лишили себя нарушившие заповедь. Напомнил о тех скорбях и бедствиях, которые постигли наш род после греха первого человека, и о том, что Создатель, будучи человеколюбив, послал на землю учителей и пророков, возвестивших о воплощении Единородного Его Сына. Затем привел на память о самом пришествии Сына, о Его воплощении, о Его благодеяниях, о чудесах, о крестных страданиях, перенесенных Им из–за нас, неблагодарных, о добровольной Его смерти, о нашем восстановлении в прежнем состоянии, о царствии небесном, принимающем в лоно свое праведников; а также о муках, предстоящих грешникам, о вечном огне, о непрестанном мраке, о черве, постоянно голодающем, и о другого рода наказаниях, уготованных для рабов греха. Заключив свою речь нравственным поучением, предписав очищение жизни, презрение к ее суете, изобразив, насколько жалки возлюбившие эту суету, он закончил свои назидания молитвою. Потом, заповедав неотлучное пребывание в православной вере, безупречную жизнь и деятельность, он, после вторичной молитвы, удалился опять в свое временное место жительства.
По уходе Варлаама, Иоасаф, призвав Зардана, спросил его: «Ты слышал, что мне наговорил этот болтун, пытаясь своими пустословиями обмануть меня, отвлечь от этой радостной жизни в веселии и наслаждении и обратить к чужому Богу?» Зардан же ему отвечал: «Для чего ты, мой господин, испытываешь меня, своего слугу? Я знаю, что слова этого мужа проникли в глубину твоего сердца. Если бы это было не так, то ты бы не беседовал с ним постоянно с таким удовольствием. Мы тоже слышали это учение, но с тех пор, как твой отец воздвиг непримиримое гонение на христиан, они удалились отсюда, и уже не слышно их проповедей. Но если тебе нравится это учение, и ты чувствуешь себя способным исполнить его строгие и трудные требования, то желаю тебе счастья и успеха в выполнении своих желаний. Но что делать мне, который не смеет даже шевельнуть глазом из страха перед царем; мне, которому предстоит душевная скорбь и страдания? Ибо, что я скажу в свое оправдание твоему отцу о том, как я небрежно отнесся к его приказаниям, не воспрепятствовав посещениям этого старика?»