Творения
Шрифт:
Когда Нахор высказал все это, царь изменился в лице от гнева; ораторы же и представители языческой веры стояли, не издавая никакого звука, не будучи в состоянии противоречить. Царевич же возрадовался духом и с светлым лицом прославлял Господа, так благополучно выведшего из затруднительного положения уповавших на Него, Который даже заблуждавшемуся врагу истины дал силу и возможность говорить и свидетельствовать истину. Однако царь, хотя и был ужасно разгневан на Нахора, но не мог сделать ему ничего дурного, так как он при всех перед его речью дал ему позволение говорить бесстрашно за христиан. Тогда он сам начал противоречить ему, потом велел то же самое делать ораторам. Но Нахор разбивал все их положения и заключения, уличая в обмане и заблуждениях. Так как прения затянулись почти до вечера, то царь велел разойтись собранию до следующего дня. Но царевич сказал отцу: «Как справедливо ты начал свой суд, господин мой, так и закончи его, и пусть будет одно из двух: или пусть мой учитель останется со мною на эту ночь, чтобы мы вместе могли обсудить все то, о чем завтра нужно будет говорить с нашими противниками, ты же возьми своих защитников для обсуждения того; что вы хотите сказать;
Царь, побежденный справедливостью этих слов, взял защитников своей веры с собою, Нахора же отпустил с сыном, надеясь еще, что он исполнит порученное ему. После этого Иоасаф, имея при себе Нахора, возвращается в свой дворец, испытывая чувство, подобное чувству какого–нибудь победителя на Олимпийских играх. Оставшись с ним наедине, он сказал ему: «Не думай, что мне неизвестно, кто ты. Я знаю очень хорошо, что ты не божественный Варлаам, а звездочет Нахор. И я удивляюсь, как это вы решились на такое прикидывание: обманывать меня среди бела дня. Неужели вы считаете меня настолько близоруким, чтобы я принял волка за овцу. Верно то слово, что тщетны помыслы глупца, и ваше желание и намерение совершенно бессмысленны. Дело же, которое ты совершил, исполнено здравого смысла. Поэтому, радуйся и ликуй, Нахор! Великая тебе благодарность за то, что ты сегодня был сторонником правды и не осквернил уст своих нечестивыми словами; что ты не стал коварно прикидываться, но очистил себя от всего нечистого, уличив неправоту веры и ложных богов и доказав истину христианского учения. Я же постарался увести тебя с собой по двум причинам: чтобы царь не наказал тебя наедине за то, что ты не говорил угодное ему и чтобы на деле выразить тебе свою благодарность. В чем же будет заключаться эта благодарность? В том, чтобы вывести тебя с того дурного и скользкого пути, по которому ты шел до сих пор, и направить на тот прямой и спасительный путь, от которого ты отклонился не по незнанию, но сознавая зло избираемого тобою, обрекши себя на путь, полный пропастей и крутизн. Одумайся, Нахор! Обратись ко Христу, чтобы наслаждаться будущей, сокровенной жизнью; пренебреги всем этим временным и тленным, ты не будешь жить вечно, ибо ты смертен и скоро отправишься туда, куда отправились все твои предшественники. И горе тебе, если ты придешь туда, отягощенный множеством прегрешений, ибо там Суд справедлив, и праведно воздаяние по делам, которого ты тогда не избежишь, между тем, как теперь дело еще так поправимо!» Нахор, умиленный в душе сими словами, воскликнул: «Хорошо ты сказал, царь! Знаю и я о существовании истинного Бога, от Которого все произошло. Знаю и о будущем Суде: узнал я это из многих Писаний. Но дурное общество, постоянно хулящее Его, ослепило мои глаза, и густой мрак царствовал в моем уме и сердце. Теперь же, благодаря твоим словам, покрывало спало с моих глаз, и теперь я надеюсь просветиться светом лица Господня; буду просить Его, чтобы Он сжалился надо мною, внял бы раскаянию Своего раба и отступника, хотя мне кажется, что трудно получить отпущение прегрешений, равных по тяжести и по количеству всему песку дна морского, творимых мною до такого возраста и сознательно, и по невежеству».
Когда Иоасаф услышал это, то поднялся и с теплым участием подошел к говорящему. Он начал ободрять упавший дух Нахора и подкреплять его в вере во Христа. «Выбрось всякое сомнение из своей души, — говорил он, — ибо Св. Писание уверяет, что Бог может даже из этих камней создать себе детей, подобных Аврааму. Это значит, как толковал отец Варлаам, что спасение возможно даже и для самых закоснелых грешников, что и они могут сделаться служителями Христа, Который по богатству Своей благодати и милосердия к людям открыл небесные врата всем кающимся и каждому дал возможность спастись чрез покаяние; спасение наше никогда не поздно, как говорит Св. Евангелие в притче о виноградаре, который всем работникам, пришедшим к нему в первый, третий, шестой, девятый и одиннадцатый час дал одинаковую плату. Так что, хотя ты и состарился в грехах, но если ты теперь обратишься ко Господу с искреннею верою, надеждою и любовью, то будешь удостоен тех же даров, каких удостоятся подвизавшиеся в благочестии с юных лет».
Божественный юноша говорил закоснелому во зле Нахору еще много и другого о раскаянии, ободрял его тем, что Христос милостив и всегда готов принять кающегося, и, исцелив больную душу своими словами, как лекарством, он даровал ей очищение и выздоровление.
Тогда Нахор быстро сказал ему: «Ты, благороднейший юноша, посвящен в эти удивительные таинства более душою, чем тем телом и до конца своей жизни пребывай в исповедании их, и пусть никакое время, и никакой случай не уничтожат его в твоем сердце; я же удалюсь отсюда и буду искать спасения, чтобы раскаянием умилостивить Бога, Которого я разгневал. Если ты позволишь, то я более не явлюсь на глаза к царю».
Царевич чрезвычайно обрадовался словам Нахора и, обняв его, расцеловал; потом, помолившись усердно Богу, он отпустил его из дворца. Выйдя от Иоасафа, Нахор с быстротою лани бежит в пустыню к пещере одного монаха, облеченного в священный сан, который там скрывался вследствие преследования христиан. Придя к нему, Нахор припадает к его стопам, омывает их слезами, подобно грешнице, пришедшей ко Христу, и умоляет дать ему святое Крещение. Священнослужитель, исполнившись духовной радости, следуя обычаю, тотчас же наставляет его в вере, а чрез несколько дней совершает над ним Крещение во имя Отца и Сына, и Святого Духа. Нахор остался с ним, раскаиваясь в своих прегрешениях и прославляя Бога, не желающего ничьей гибели, но милостиво принимающего всех обращающихся к Нему и кающихся. Узнав поутру об исчезновении Нахора, царь, отчаявшись в надежде, которую он имел на него и видя, что его мудрецы и ораторы совершенно побеждены, не знал, что ему делать. Осыпав их укорами и предав позору, а некоторых и сильному телесному наказанию,
Одно только еще хотел Иоасаф иметь в этой жизни: свидание со своим учителем Варлаамом. Он запечатлел его слова в своем сердце, старался подражать его жизни и страстно желал с ним видеться. Царственный юноша был подобен дереву, вскропленному при своем посаждении благодатною божественною водою, потом непрестанно поливаемому и, благодаря этому, принесшему господину своему богатые плоды. Он многие души исторг из власти диавола и спас их, обратив ко Христу. Многие приходили к нему наслаждаться его спасительным словом и уходили, приняв истину и освободившись от заблуждения. Некоторые после этого оставляли шумную мирскую жизнь и вступали на путь аскетического подвижничества. Сам же Иоасаф проводил время в молитве, постах и часто обращался к Господу с следующими словами: «Господи, Царю мой! Воздай достойную награду Варлааму, рабу Твоему, который освободил меня от неведения, направил на путь истины и указал мне Тебя, Бога живого и истинного. Не лиши меня возможности снова видеть его, этого воплощенного Ангела, которого мир сей не достоин, и даруй мне провести с ним остаток наших дней, чтобы и мне идти по стопам его и тем угодить Тебе, Господу Богу моему».
Борьба Иоасафа с волшебником Февдою и его сатанинскими кознями, и вразумительное дивное видиние.
В это время в том городе наступали публичные торжественные празднества в честь ложных богов. Царь тоже должен был присутствовать на этом торжестве и почтить его богатою жертвою. Но жрецы, видя, что он небрежно и холодно относится к их обрядам, боялись, что он не будет присутствовать в храме на этом празднестве, и поэтому они будут лишены обычного царского подарка. Спохватившись, они направляются к пещере, в которой жил один волшебник, ревностный язычник, по имени Февда. Сам царь отличал его почестями, называл другом и учителем, говоря, что его государство имеет во всем успех, благодаря предсказаниям Февды. Вот потомуто жрецы отправляются к нему и призывают его на помощь, выставляя ему явное пренебрежение царя к богам, выказываемое им с недавнего времени. Разсказывают также о деяниях царевича и о публичной речи Нахора против них. «И если ты, — сказали они, — сам не придешь к нам на помощ, то у нас не останется никакой надежды, и тогда рухнет всякое почитание наших богов. Ты остался единственным утешением в нашем несчастье, и мы возлагаем на тебя все свои надежды».
И вот Февда выступает из своего обиталища со всем своим сатанинским войском и вооружается против правды. Призвав на помощь разных злых духов, которых он всегда ревностно призывал для каждого подобного дурного дела, он является к царю.
Когда Авениру было возвещено о его приходе, и он сам вошел с посохом в руке, опоясанный овечьей шкурой, Авенир встал с трона и, приветствуя его, пошел к нему на встречу. Велев принести кресло, он посадил его возле себя. Февда говорит: «Живи, царь, во веки веков, охраняемый милостью великих богов. Я слышал, что ты вел великое состязание с Галилеянами и одержал блестящую победу. Поэтому я пришел, чтобы вместе с тобою совершить вдвойне торжественное празднество и вместе принести в жертву великим богам цветущих юношей и девиц, сто быков и других животных, чтобы иметь в наших богах и на следующее время непобедимых союзников, устраивающих всю нашу жизнь».
На это царь ему возразил: «Мы не победили, старец, но совершенно побеждены; вероятно, боги, бывшие до сих пор за нас, внезапно отступили и поэтому противники наши не нашли никакого сопротивления, а если и нашли, то слабое и бессмысленное, вследствие чего мы совершенно побеждены. Скажи мне, есть ли у тебя сила и возможность оказать помощь нашей униженной вере и снова возвысить ее».
Февда отвечает: «Ты, царь, не бойся пустословий и противодействий Галилеян. Что они могут говорить против разумных людей? Мне кажется, что в состязании в словах нам победить их еще легче, чем ветру развеять листья. Они даже не осмелятся стать предо мною лицом к лицу, не говоря уже о том, чтобы заговорить и вступить в прения. А чтобы предстоящее состязание имело результат совершенно согласный с нашим желанием, то почти, как всегда, наш праздник: этим ты приобретешь расположение богов, которое будет для тебя всесильным оружием».
Наставляя его целый день в беззаконии и напоив ближнего своего грязным питьем, как говорит пр. Исаия, Февда, при помощи содействующих ему злых духов, успел совершенно заглушить в царе проглядывавшие было в нем спасительные мысли и побудить его ревностно придерживаться своих обычных помыслов и действий. Вследствие этого, всюду были разосланы царские грамоты, повелевающие всем прийти на предстоящий нечестивый праздник. И вот, со всех сторон стекались толпы народа, приводящие с собою быков, овец и других различных животных. Когда наступил день мерзкого торжества, царь, сопровождаемый чародеем Февдою, отправляется в храм, чтобы принести в жертву богам сто быков и много других животных. И совершали они свои нечестивые празднества, при крике жертвенных животных, раздававшемся по всему городу, при смраде сжигаемых жертв, которым был пропитан и самый воздух.