Твой невидимый свет

Смирнова Елена

– Я никого не подставляла, это меня подставили!

Они петляли по лабиринтам и, наконец, зашли в одну из бесконечных дверей. Там их уже ждала Тая, сидя в красном кресле. Она выглядела спокойной и удивленной. Такой, будто не понимает, что это такое только что произошло.

– Рыба моя, ты чего-то учудила? Мы же договаривались, что ты танцуешь, развлекаешь наших гостей. А ты чего?

– Я танцевала!

– Танцевала? – Тая вмиг изменилась, стукнула руками по кожаной обивке изо всех сил и встала. –

Посмотрела бы на себя со стороны! Нам не это надо было! Больше чтобы мы тебя не видели. Ника, принеси ее вещи сюда.

Та кивнула и скрылась за дверью. Они остались вдвоем в разных углах комнаты. Тая ходила по комнате в ожидании Ники. Оксана чувствовала напряжение и недосказанность. Надо что-то сказать, но только как подобрать слова? Хотелось спросить, почему Монро так сделала, было ли все это подставой и связаны ли они все с той загадочной К.

Оксана только собиралась открыть рот, чтобы задать один из этих вопросов, как ее опередила Тая. Она присела на подлокотник кресла и стала разглаживать край своей накидки. Она так делала в комнате, и Оксана сразу вспомнила ее совсем другой. Не такой злой и агрессивной, а ранимой и даже маленькой.

– Я, знаешь, хороший человек. Несмотря на то, что Москва постоянно ломает и заставляет сделать выбор. Непростой выбор. Вот как с тобой, понимаешь?

Оксана не понимала.

– Ты знаешь, в какой мы все ситуации и что должны сделать ради своей семьи. Иногда наши поступки бесчеловечны и не всегда законны. Но где большие деньги, там большой риск. А еще нет чувств.

Тая выпрямилась и закинула одну ногу на другую. Она снова стала серьезной.

– Не принимай все близко к сердцу. Мы помогли тебе, а ты – нам. Сейчас Ника принесет вещи, ты быстро переоденешься и побежишь домой, собираться. Завтра забудешь, кто мы, чем занимались, и никому ни о чем не расскажешь.

Оксана все еще стояла голой, прикрываясь руками, и лишь урывками бросала взгляд на Таю. В комнату зашла Ника и кинула вещи ей под ноги. Девушки о чем-то переговорили на иностранном и быстро вышли из комнаты, оставив Оксану одну.

Хлопнув себя по бедрам, чтобы разогнать кровь и прийти в себя от переживаний, она стала переодеваться. Все это сюр или сон. Жутко хочется проснуться и понять, что ничего этого не было на самом деле. Что она не танцевала на сцене голой, что никто ее не снимал на видео и не шантажировал, что ее не выгнали из единственной комнаты, оставив без денег зимой на улице.

Хотелось плакать, но не здесь. Отсюда надо поскорее убираться, ведь не ясно, какие еще сюрпризы ее ожидают. Оксана оделась и подошла к двери. В эту секунду на пороге появилась Монро и кинулась с извинениями ей на шею.

Она обнимала Оксану с какой-то бессвязной речью про то, что ей жаль. Жаль, что все так случилось. Ее заставили

это сделать за очень большие деньги и лекарства для детей. Отказаться от такой возможности было непростительно, как она тогда считала, но когда все случилось на сцене, то поняла, какую ошибку совершила.

Монро плакала и не могла никак успокоиться. Оксана обнимала ее и успокаивала, как маленькую дочку, которую надо было пожалеть. Внутри была злость за совершенный поступок, но от раскаяния сердце смягчается и принимает извинения. Со временем.

– Ты… простишь меня?

– Когда-нибудь.

– Это все ради детей.

– И это когда-нибудь я приму.

Монро обняла Оксану на прощание и проводила по темным лабиринтам из клуба. В любой лабиринт входишь одним человеком, а выходишь абсолютно другим. Решение пришло быстро, в эту же морозную чистую секунду. С этого момента Оксаны больше нет. Та девушка навсегда осталась в закрытой темной шкатулке.

Впереди, как у писателя, оказался белый чистый лист ее новой жизни. Никакого плана, никаких мыслей. Только желание начать все заново. Как в кино, когда герой меняет жизнь на сто восемьдесят градусов, и у него все получается. С такими мыслями Оксана стянула с себя ту самую серую шапку, что стала символом этой несчастной серой жизни, и оставила на остановке. Кому-то она будет нужнее, чем ей.

Глава 6

Пошел снег. Снежинки особенно красиво отсвечивали под большими желтыми фонарями. Говорят, Москва преобразилась за последние несколько лет, и что после Лужкова город стал выглядеть иначе. Привлекательней для туристов, что ли.

Оксане нравилась ночная Москва. Вот такая, почти зимняя. Чистая. С мягким пушистым снегом. Вокруг тишина, все спят, и даже кошки не мяукают в это время. Декорации на улице напомнили канун Нового года, когда идешь домой вечером с праздничным настроением. В это время всегда так же безлюдно, потому что все уже сидят дома за накрытым праздничным столом и ждут обращения президента. Такая традиция: застолье со старыми советскими фильмами по телевизору, кучей блюд, начиная от оливье и заканчивая холодцом или уткой. Дети целый год ждут загаданных подарков под елкой, а взрослые – долгожданную неделю каникул после праздников.

В обычных семьях всегда за пару минут до Нового года начиналась суматоха. Муж кричал из кухни жене, чтобы она быстрей заканчивала дорезать оливье, дети незаметно утаскивали конфеты из хрустальной вазы, а кто постарше, готовился к главному – открыть шампанское ровно с первым ударом часов по телевизору. Где-то обязательно еще был кот, роняющий елку, или собака, справляющая свои дела на ковер. В общем, все как-то по-своему хотели отметиться в Новом году.

Конец ознакомительного фрагмента.