Твой пока дышу
Шрифт:
Только усаживаю в машину Леру, только сажусь за руль, как Матвей начинает названивать. Отвечаю, убирая громкость динамика на столько, что сам едва слышу.
– Жена приказывает выяснить, где Линда, – говорит загробным голосом. – И я выясню.
Обрабатываю.
– Ок, – очевидно, этот поезд уже не остановить, но я пытаюсь хотя бы снизить скорость и уломать их не выдвигаться в ночи, формулируя так, чтобы навострившая уши Лера не почуяла подвоха: – Эмир в курсе. Она беременна.
– Беременна… – ошалело бормочет Мот и я отключаюсь,
Откладываю сотовый, вцепляюсь обними руками в руль, маневрируя во дворах, и едва успеваю крутануть влево, когда прямо под колёса с тротуара вылетает детская коляска, отражая свет фар.
Только собираюсь рвануть дальше, с секундным опозданием сообразив, что это подстава, как Лерка с визгами выпадает на асфальт.
– Куда, дура! – рявкаю, но повлиять на ситуацию уже никак не могу.
В её двинутую голову упирается дуло пистолета.
Глава 22
Я – любовница. Я – разлучница. Не она. Я.
Слышу автомобильный сигнал за воротами и подскакиваю с плетёного кресла, на котором смогла усидеть аж три минуты.
Эмир слабо морщится и пытается подготовить меня, сообщая:
– Это не он, Линда.
– Да я и не думала, – фыркаю пренебрежительно, но ни друзей, ни тем более себя обмануть не в состоянии.
Уже час дня. Час! Даже если он поленился мотаться ночью, даже если решил переночевать в квартире, уже давно должен был приехать. Ладно я, но упустить возможности побыть с Надей он не мог, просто не мог!
– Эмир, что-то случилось! – выпаливаю, видя, как через ворота въезжает Лена.
– Не думаю, Линда, – кисло отзывается друг.
В глаза мне не смотрит и явно что-то утаивает.
– Почему это? – накидываюсь на него, за рубашку на груди хватаю и тяну на себя. – Он звонил? Ты?
– Нет и нет. Ты просила не лезть в твою личную жизнь, – припоминает стародавние времена мифов и, мать его, легенд. – И сейчас тот самый момент, когда мне абсолютно не хочется. Встречай своего гонца.
Кивает за мою спину и, пользуясь секундным замешательством, ретируется к детям, подхватив огромный надувной мяч.
– Я тебе такого мужика найду! – сходу начинает причитать Лена, не успев даже подойти. – Такого найду, закачаешься! Обо всём забудешь, обо всех! Я, если хочешь, своего отдам! На время только, я что-то привязалась уже к нему…, да ты его долго и не вытерпишь, он тот ещё говнюк самодовольный… Только ты не нервничай, ладно? Ну, на всякий случай… – берёт меня за руки и растирает кисти большими пальцами, пытаясь огонь добыть, не иначе. – Он ведь этого не стоит, Вишенка… нервов твоих, переживаний, слёз, ничего не стоит, годен мерзавец только для оплодотворения…
– Вот как? – хмыкаю, да так с этой гримасой и замираю, не в силах больше выдать ни одной лживой эмоции.
– Кобель он, Вишня, – утыкается взглядом
– С этой? – переспрашиваю, чтобы хоть как-то реагировать на окружение.
– С этой, из клуба… с Леркой долбанутой.
– Погоди… Лерка? – губы сами собой раздвигаются в широкой улыбке. – Валерия, да? Ирина подруга? Та, с которой он ещё до моего отъезда встречаться начал? Та, в постель к которой Матвей подтолкнул [1]? – Лена морщится, подтверждая реакцией, а я нервно всхлипываю и начинаю истерично ржать.
– Линда… – расстраивается Лиля, подкатывая ко мне со своим пузом.
– Всё нормально! – отмахиваюсь через хохот. – Всё хорошо, правда!
И всё смеюсь, смеюсь, на полусогнутых к дому продвигаюсь.
Как хорошо всё-таки иметь друзей.
И мозги на место вправят, вовремя донеся ценную информацию до воспалённого любовной лихорадкой мозга.
И за ребёнком присмотрят, пока я в безудержных рыданиях в подушку захожусь, прикусывая ткань, чтобы не заорать в голос.
И план на будущее помогут выстроить, утешая ласковыми прикосновениями.
– Это ещё не всё… – мрачно отбивает Лена, великодушно решая добить. – Она беременна… он подтвердил… Матвею сказал, не мне. По телефону, я подслушала… и…
– И-и-и? – вновь срываюсь на смех, приподнимая голову от подушки.
– И в салоне кое-что нашла… из твоего кармана выпало, когда шмот мерили, больше неоткуда. Вот… я думала, ты знаешь, поэтому не трогала вчера…
Протягивает мне измятый клочок бумаги трясущими руками, и я моментально вспоминаю дочь, самозабвенно играющую с фантиком. Даже в руки его не беру, просто смотрю на написанный от руки текст. Потёртый местами, местами поплывший от Надиных слюней, но, тем не менее, вполне читаемый.
«Поздравляю, кобелина, ты скоро станешь папочкой!»
Так это я, оказывается, пятое колесо…
Я – любовница.
Я – разлучница.
Не она. Я.
Я…
А он может и в самом деле меня любит. Просто любит всех беременных от него девок. Из тех, из неслучайных. В койку к которым он ходит годами по проторенной, разбавляя для разнообразия мимолётными связями.
– Может, не надо от него больше?.. Ну… ты поняла… – с трудом, но выдавливает из себя Лена как будто бы разумную мысль.
– Выйди, а? – огрызаюсь невежливо.
– Да понятное дело, что не сможешь… – ничуть не обижается подруга, не двигаясь с места. – Я бы тоже не смогла. Но, может, повезёт и не беременна вовсе?
– Может, – отвечаю на автомате, только бы она отстала. Повезёт?! Да я кому угодно душу готова продать, лишь бы ещё раз вот так «не повезло»! – Лен, оставь меня ненадолго… скоро дочу укладывать, я спущусь через пару минут.
– Хорошо… – бормочет плаксиво, часто-часто моргая. – Ненадолго только, ладно?