Твоя навеки
Шрифт:
— Так вот что ведет вас к победам! — проговорила она, опустив руку.
Санти хмыкнул. Покачав головой, он снова взял ее ладонь и показал, как надо ласкать его. Потом вытащил из кармана джинсов квадратик фольги. Он объяснил Софии, что очень важно соблюдать меры предосторожности. Ему не хотелось бы, чтобы она забеременела. Она рассмеялась и попыталась помочь ему.
— Бедняжка, а ему не будет страшно там, в кромешной тьме? — сказала она, и ее неопытность искренне позабавила его.
— Ты безнадежная ученица, — притворно посетовал он, оттолкнув ее руку
София закрыла глаза, ожидая, что ее сейчас пронзит острая боль, но желание ее было столь велико, что она ощутила лишь тепло и радость. Он вошел в нее уверенным движением, заполняя ее всю, освобождая от тревоги и беспокойства. Она прильнула к своему любовнику, лишаясь невинности с готовностью человека, обращенного в истинную веру. В Америке Санти бесконечное число раз занимался сексом, но только с Софией он узнал, что дарит мужчине настоящая любовь.
Когда они очнулись и вспомнили о мире вокруг себя, то заметили, что дождь прекратился. Озеро, освещаемое солнцем, блестело, как начищенное серебро, а тучи неохотно исчезали с ясного неба.
— Антонио! — вдруг вспомнила София о цели их поездки. — Мы чуть не зыбли забрать его!
Санти посмотрел на часы. У них еще было пятнадцать минут.
— Я хочу все время, до последней минуты, провести, наслаждаясь близостью с тобой, — сказал он, снова притягивая ее к себе и страстно целуя.
Как только София отведала запретного плода, она уже не могла им насытиться. На ранчо им было не так просто найти уединенное место — там повсюду трудились гаучо, кроме того, существовала опасность наткнуться на одного из многочисленных кузенов. Однако, как говорил дедушка О'Двайер, «кто хочет, тот добьется». Желание обладать друг другом у Санти и Софии было столь велико, что они могли бы отыскать воду в пустыне.
Поскольку в разгаре были долгие летние каникулы, они все время находились на ранчо. Вскоре обнаружилось, что днем здесь невозможно найти тихое место, где им было бы безопасно оставаться наедине. Когда во время сиесты взрослые, отягощенные большим количеством выпитого и съеденного за обедом, исчезали в прохладной темноте дома, София и Санти пробирались на чердак, где одна из комнат всегда пустовала. Они предавались любовным утехам под пение птиц, которые прилетали сюда, прельстившись хлебными крошками, рассыпанными для них Соледад. Влюбленных окутывали ароматы жасмина и скошенной травы. По ночам, когда все на ранчо погружались в сон, София и Санти ускользали из дому и занимались любовью под звездным небом и всевидящей луной.
Они говорили о будущем. Они верили в то, что у их отношений оно есть. Будущее казалось туманным, но розовые миражи манили их. Они понимали, что жить в Санта-Каталине, сочетавшись брачными узами, — желание неисполнимое, однако с настойчивостью истинно влюбленных предавались фантазиям, зная наверняка только одно — их любовь не умрет никогда.
Глава 18
В конце февраля София проснулась от накатившей на нее
— Я не знаю, что со мной, Мария, — пожаловалась она, когда они с кузиной замешивали тесто для торта по случаю дня рождения Панчито. — Я сейчас чувствую себя замечательно, но утром со мной творилось что-то невероятное.
— Похоже на симптомы беременности, — засмеялась Мария, подмигнув кузине и не заметив, как та побледнела.
— Еще одно непорочное зачатие, — проговорила София с напряженной улыбкой. — Думаю, меня ни за что не выбрали бы на такую почетную роль.
— А что ты ела вчера вечером?
— И позавчера вечером?
Она пыталась обратить все в шутку, но на самом деле ей хотелось плакать при мысли о том, что она может оказаться беременна. Их роман с Санти длился не более полутора месяцев, и они всегда были очень осторожны. София знала это, потому что научилась с виртуозным мастерством управляться с презервативами. Она решительно отбросила предположение о беременности, убедив себя в том, что драматизирует ситуацию.
— Думаю, это все из-за рисового пудинга Соледад, — бросила она, приходя в себя.
— У вас был рисовый пудинг? — с завистью воскликнула Мария, смазывая жиром форму для торта. — Энкарнасион! — закричала она.
Старая горничная появилась в кухне с корзиной, полной белья.
— Да, сеньорита Мария?
— На сколько минут нам надо поставить тесто?
— Я думала, что сеньорита София уже профессионально печет торты. Выпекать двадцать минут, а потом проколоть тесто, и если оно окажется не готово, то оставить торт еще на десять минут. О нет, Панчито! — воскликнула она, когда мальчик заскочил вслед за ней в кухню. — Возьми меня за руку. Давай посмотрим, есть ли на террасе драконы.
И она вывела его на солнечный свет.
— Драконы? — вопросительно посмотрела на Марию София.
— Ящерицы. Панчито думает, что это драконы.
— Можно сказать и так. Маленькие драконы.
Мария следила за кузиной. Та слизывала сладкое тесто со стенок глубокого блюда. Она заметила, что София словно сияет изнутри. Она подняла волосы наверх и перехватила их резиновой лентой, но несколько прядей выбились и упали, красиво обрамляя ее лицо. Даже в переднике кухарки София выглядела, как сказочная принцесса.
— На что ты смотришь, красавица? — улыбнувшись, вымолвила София.
Мария улыбнулась в ответ.
— Ты счастлива, разве нет?
— Да, я счастлива, потому что готовлю с тобой торт.
— Но с Анной ты тоже стала ладить.
— Она не такая уж плохая, хотя и худая, как щепка.
— София, она прекрасно выглядит.
— Слишком худая, — язвительно ответила София, протягивая Марии блюдо.
— Я бы хотела, чтобы обо мне такое сказали, — пожаловалась Мария, решив вдруг, что не станет слизывать остатки сладкой смеси. София пожала плечами и поставила блюдо в мойку, зная, что Энкарнасион потом все вымоет.