Ты будешь моей
Шрифт:
— Так захоти, — прерывает он меня.
— Еще одно опоздание обернется для тебя штрафом в десять процентов от зарплаты. Имей в виду, — заканчиваю разговор, оставляя его злиться одного посреди кухни.
Как будто мне одного Яна не хватает.
С начала моей работы я со всеми наладила общий язык, но Паша оставался как будто вне коллектива. Он держится обособленно и проявляет ко мне повышенное внимание, флиртуя и каждый раз в его смену приглашая провести время вместе.
Раздражает.
Еще немного, и мне
Сегодня суббота, и гости начинают постепенно собираться. Обычно самый пик у нас с полуночи до двух, но и в остальные часы людей хватает.
Если у меня нет никаких срочных дел, я провожу свое время в кабинете. Проверяю отчетность, составляю заявки для поставщиков, иногда все же спускаюсь в зал, чтобы оценить все происходящее.
Вот и сейчас я закрываю дверь на ключ и выплываю в зал, занимая свое привычное место у перилл и поглядывая на танцпол.
— А я как раз к вам, — рядом останавливается Виталина, протягивая мне небольшую кружку кофе на блюдце.
— Я вроде не просила… — приподнимаю уголки губ. — Но спасибо, чашка крепкого эспрессо никогда не помешает.
— Паша передавал свои извинения. Он сказал, что все осознал и впредь будет приходить вовремя.
Вита кивает мне и убегает дальше обслуживать свои столики.
Интересно, а кофе можно считать взяткой? Я делаю первый глоток и довольно зажмуриваю глаза, совсем скоро мне станет легче хотя бы на пару часов, и я перестану клевать носом над документами.
У Нади прошлой ночью случился приступ, Юля позвонила мне вся перепуганная, а потом мы ждали скорую, которая все никак не хотела приезжать. Уснуть после возвращения домой мне так и не удалось.
В итоге я вторые сутки на ногах без сна, и это начинается отпечатываться на рефлексах.
Кофе я допиваю уже в кабинете и решаю отнести чашку на кухню, чтобы не плодить грязь на столе. Да и что-то у меня совсем уже плохо с глазами — цифры плывут, сосредоточиться никак не получается.
Небольшой перерыв, приправленный физической активностью, придется к месту.
— Агата Юрьевна, — меня опять вылавливает Вита, на обратном пути. — Там на баре какие-то проблемы. Не могли бы вы подойти?
— Охрану предупреди, чтобы были наготове.
Когда мне остается несколько метров, Паша машет мне рукой и кивает на компанию парней лет двадцати двух. Я натягиваю улыбку и подхожу к ним.
— Добрый вечер, меня зовут Агата, я администратор этого клуба. У вас возникли какие-то проблемы? — выдаю стандартное приветствие.
— Если бы мы знали, что здесь работает такой красивый администратор, попросили бы позвать вас гораздо раньше. Вадим, — один из них протягивает мне руку.
Мне приходится вложить ладонь в его пальцы, чтобы не усугублять
— Благодарю за комплимент. Так что у вас случилось? — я проглатываю неприятный поцелуй, когда чужие мужские губы проезжают по тыльной стороне ладони.
Мне становится жарко. Щеки пылают, а сзади под волосами по шее катятся капельки пота.
— Понимаете, мой друг является преданным поклонником Макаллана, — тот самый Вадим хлопает по спине незнакомого мне рыжего парня. — Мы заказали бутылочку и коллективно пришли к выводу, что это подделка.
— Мне кажется, вы ошиблись. У нас только проверенные поставщики, вся продукция сертифицирована…
— Знаете, Агата, может, вы и правы. Парни, давайте попробуем еще раз, — он щелкает пальцами, и Паша, встретившись со мной взглядом, обновляет им виски в стаканах с толстыми стенками.
Я терпеливо жду, пока каждый из них сделает по глотку, и выдыхаю из-за появления довольных улыбок на их лицах.
— Реально не признали с первого раза, — произносит тот самый рыжий поклонник.
— Только зря девушку потревожили, — Вадим подхватывает его настрой. — Мне теперь даже неудобно перед вами, Агата. Позволите загладить вину?
— Это лишнее, поверьте, — мягко отстраняюсь, продолжив приветливо улыбаться им. — Подскажите, удалось ли нам исчерпать инци…
У меня не выходит договорить, потому что именно в этот момент перед глазами резко все начинает кружиться.
Зажмуриваюсь и надавливаю на виски пальцами, чтобы прийти в себя, но все лишь усугубляется.
Ноги на шпильках подгибаются, и я вынужденно хватаюсь на спинку высокого стула, пытаясь устоять и не опозориться перед гостями.
— Поплыла птичка… — слышится как будто вдалеке.
На талию ложатся грубые мужские ладони, меня подталкивают в сторону выхода, а я совершенно не могу сопротивляться.
Все тело превратилось в вату, тошнота подступает к горлу.
Кто-то выталкивает меня на улицу. Холод немного отрезвляет, но эффект длится недолго.
— Давай в машину ее, пока не запалил никто…
— Да подожди ты, она вроде блевать собирается, я не хочу, чтобы потом в салоне воняло.
Все словно в тумане. Я хочу закричать, позвать на помощь, но могу лишь беззвучно двигать губами. Пытаюсь стряхнуть со своего тела чужие руки, но лишь проезжаю ногтями по коже.
— Бля, пацаны, скоро ее вырубит? Брыкается овца.
— П-пу… Пустите… — тут же зажимаю рот ладонью, потому что мне действительно становится плохо. Спазмы подступают все выше к горлу.
— Заткнись ты, — мне прилетает ощутимая пощечина.
— Может, сами ей поможем уже?
— Открывай тачку, придурок. Лучше заблеванный салон, чем ментовка.
С меня слетают туфли, когда я торможу каблуками об асфальт. Боль простреливает правую ступню. Кажется, я наступила на что-то острое.