Ты будешь моей
Шрифт:
К лору сходить что ли? Ну не мог же мой батя эту пургу на серьезке выдать, мне явно показалось.
Особенно после той истории с дочкой Штолина, когда отец пытался продавить, но в итоге все равно увидел средний палец, потому что я вернулся в родной город, лишь бы только он от меня отъебался.
— Ты снова за свое? — спрашиваю сходу. — Никакого Аверьянова, никакого брака, никакого моего зада в твоем кресле не будет. Я неплохо знаю английский, могу еще и на нем повторить, если ты так не понимаешь.
— Отказываешь?
Не, это не мне надо в больничку. На юбилей подгоню отцу оплаченный абонемент на курс у психиатра, ему явно нужнее.
— Я тебе долг отдал. И ясно уже давно дал понять, что договорные браки меня не интересуют. Память с возрастом подводить стала?
Отец ударяет кулаком по столу. Несчастная ручка все же куда-то отлетает, чашка кофе, которую ему еще в самом начале разговора принесла секретарша, дребезжит на подставке.
Нахрен мне не надо все это слушать. Встаю и иду к двери, пусть батя тут без меня побесится.
Да и с матерью они не расписались снова, если так надо жениться на дочке Аверьянова, пусть сам ей предложение и делает.
— Уверен? — летит мне в спину.
— Угрожать собираешься? — оборачиваюсь, брови сами взлетают в иронии.
— Посмотрим.
Уже к вечеру я понимаю, что конкретно имел в виду отец.
Когда хочу набрать Агату, но она звонит сама.
У нее растерянный голос. А еще она немного боязливо признается в том, что проигнорировала больничный и уже на следующий день после моего отъезда была в клубе.
— Я не знаю, с чем это связано… Они ведь только перед открытием приходили, ты сам говорил, — тараторит встревоженно, замолкает, когда между нами повисает щелчок зажигалки.
Вдыхаю дым в легкие и усмехаюсь. Отец посчитал, что я совсем без мозгов и с клубом решил просто поиграться. Ему и в голову не пришло, что там все сделано по уму.
— Что сказали? — отвожу телефон, выпуская отраву из груди.
— Нашли несколько незначительных недочетов, дали две недели на исправление.
— Придирались?
— Ну… — тянет Агата, медлит, думая, наверное, что все косяки я повешу на нее.
— Значит, да. Расслабься, золотце, это заказ. И на будущее, в ближайшее время к нам с такими проверками часто будут захаживать. Не стоит каждый раз трепать себе нервы.
— Но откуда ты знаешь?..
— Просто знаю.
Тушу сигарету в пепельнице, потому что у меня такое ощущение, будто Агата может слышать запах. Прям представляю, как она морщит нос и смотрит на меня с осуждением.
— Я приеду завтра и сам буду со всем разбираться. У тебя не добавится лишних проблем.
— Приедешь? — переспрашивает,
— Надеюсь, все-таки прилечу. С билетами не должно возникнуть проблем, сезон не пиковый.
— Я… Я буду ждать, — тональность голоса понижается до неуверенного шепота.
— Спокойной ночи, детка.
Я отключаюсь после ответных пожеланий, которые Агата произносит с замиранием сердца.
На расстоянии как-то всегда проще даются такие вот разговоры. Границы размываются, и кажется, что утром вся откровенность сотрется.
Из аэропорта меня забирает Верт, мы едем к нему на хату, которую он успел взять. Она пока полупустая, но, думаю, со временем все у него будет нормально. Может, еще и соседнюю выкупит, хотя тут и так за сотку квадратов перевалило.
— Новоселье планируешь? — я растекаюсь по дивану, и моя спина наконец-то может перестать материть ее хозяина.
В самолете пришлось скрюченным сидеть, потому что нормальных мест не было, так еще и в пробку встряли по полной, потратив на дорогу лишних полтора часа.
— Вообще, нет, но прямо сейчас задумался. А ты зачем в Москву-то мотался?
— С батей надо было перетереть, — раскрываю карты перед ним.
— Перетер? — усмехается мне в ответ Мирон.
— Ну как сказать, это достойно отдельного охуительного рассказа.
По мере моего спича комментарии Верта становятся все саркастичнее. В конце он вообще сравнивает меня с благородной девицей на выданье и стебет давно утерянной «невинностью».
— Дальше что? — он откидывается на спинку огроменного дивана. — Они уложат вас в кровать и будут свечку держать, контролирую процесс зачатия будущего наследника великой империи?
— А если девочка? — иронизирую я.
— Скинут из окна самого высокого офиса, как слабое звено.
— Точняк.
— Слушай, а действительно. Женись, — внезапно вылетает из его рта, и я на секунду прикидываю, что у него от счастья обладания личное жилплощадью мозги сварились.
— И зачем мне эта вобла, умеющая только тратить папочкины деньги?
— Я тебе не на ней предлагаю. Просто женись, да хоть на первой встречной. Выдай предкам историю о вечной любви, покажи штамп со свидетельством. Уверяю, они пару месяцев будут отходить от этой новости.
— Какая-то сомнительная хрень, — со скепсисом поднимаю брови.
— Другого не остается. Можно еще соврать про беременность новоиспеченной жены. Дашь пару интервью каким-нибудь бизнес-изданиям, в которых вечно крутится твой папаша. Этот твой Аверьянов со своей дочуркой сам отвалит. Какому отцу надо, чтобы его дочь полоскали в прессе, называя любовницей?
Я задумываюсь. Реально прогоняя этот вариант в своей башке, сопоставляя все плюсы и минусы. Батя охренеет — это факт. Мне уже хочется на это посмотреть — факт номер два.