Ты красива, поверь
Шрифт:
Иногда она замечала, что Рей смотрит на нее так, словно ждет чего-то. Порой, когда в порыве страсти она стонала от наслаждения, у Элинор возникало такое чувство, словно он хочет чего-то большего, но чего еще тут можно было желать?
Он ни разу словом не обмолвился о том, что будет, когда они вернутся в Лондон. И Элинор невольно стала понемногу отдаляться от него, готовя себя к тому времени, когда он перестанет быть частью ее жизни. Они по-прежнему занимались любовью, но в душе Элинор снова возводила барьеры.
Может, Рей и заметил это, но не сказал
Вечером накануне отъезда они собирались поужинать в небольшом ресторанчике за Мил-форд-Хейвеном. Элинор предпочла бы остаться в коттедже, но она подозревала, что Рей просто боится, как бы она ни расклеилась напоследок, вот и предложил ей выйти из дома, чтобы как-то обезопасить себя.
С некоторым удивлением, обнаружив в городе дорогой магазин, торговавший одеждой от известных модельеров, Элинор купила себе новое платье из шелковистого трикотажа. Оно струилось, мягко облегая тело, а рисунок напоминал змеиную кожу. К нему Элинор надела шелковые чулки и туфли на высоком каблуке. Но даже на каблуках она была ростом значительно ниже Рея.
Поскольку у нее не было подходящей к платью накидки или пальто, Рей припарковал машину прямо у входа в ресторан.
В баре им предложили напитки. Рей заказал шампанское, но Элинор еле пригубила свой бокал. Она была натянута, как струна, и страшно взвинчена. Больше всего на свете ей хотелось остаться с Реем наедине. Ей вовсе не улыбалось отмечать их последний вечер в ресторане.
Последний вечер. Рей взглянул на нее, Элинор вся затрепетала. Он хотел что-то сказать, но в это время подошел метрдотель с сообщением, что их столик готов.
По пути к столику Элинор с изумлением ловила на себе восхищенные взгляды мужчины. Надо же, мужчины на нее смотрят…
Она не сознавала, что гордо несет себя, как женщина, которая любит и любима, и эта ее новая уверенность в своей женственности бросалась в глаза точно так же, как прежде – комплекс неполноценности. Когда они уселись за столик, вид у Рея был хмурый. Он на что-то сердился, и у Элинор упало сердце. Конечно, вся эта затея с рестораном была ошибкой.
Элинор протянула руку через стол и коснулась его локтя. Глаза ее смотрели тревожно.
– Рей, в чем дело? Что случилось?
Он неожиданно бросил салфетку и резко сказал:
– Идем отсюда.
Прежде, чем Элинор успела возразить, они уже оказались на стоянке и Рей усаживал ее в машину.
Они возвращались в коттедж в молчании. Элинор боялась заговаривать, ибо чувствовала, что стоит ей сказать слово, и Рей может взорваться. Внимание самого Рея было приковано к дороге и, судя по всему, к снедавшим его мрачным мыслям.
Элинор решилась заговорить только тогда, когда они вошли в кухню. Утром они собирались выехать как можно раньше и всю вторую половину дня прибирались в
– Сейчас я нам что-нибудь приготовлю, – сказала Элинор, мысленно перебирая в уме содержимое холодильника. Они ведь выбросили все, кроме бекона, яиц и хлеба на завтрак.
– Я не хочу, есть, – буркнул Рей.
Он вел себя совершенно непонятно. Рей был одним из самых уравновешенных людей, с кем доводилось встречаться Элинор. Конечно, он мог сердиться, но всегда умел взять себя в руки и, уж конечно, умел считаться с мнением других людей.
Элинор порывисто протянула к нему руки и снова спросила:
– Рей, в чем дело? Что…
– В чем дело? Да вот в чем, черт побери!
Рей свирепо привлек ее к себе и впился в ее губы, до боли терзая их. Должно быть, Элинор протестующе вскрикнула, ибо он внезапно отпустил ее, взял ее лицо в ладони и прижался пылающим лбом к ее лбу.
– Боже мой, прости… – еле слышно прошептал он. – Я хотел сводить тебя в ресторан… напоследок. – Он потряс головой, и, когда снова заговорил, голос его звучал глухо и хрипло. – Но я не мог ни о чем думать – лишь о том, как сильно я хочу тебя обнять и как меня бесит то, что я не могу к тебе прикоснуться.
Элинор вздрогнула – ведь она испытывала то же самое.
– Я так ревновал, черт побери. Все эти мужики, которые на тебя уставились. Господи, я веду себя, как какой-нибудь болван из викторианской эпохи.
Рей ее ревнует? Сердце Элинор сразу растаяло от нежности и любви. Повернув голову, она поцеловала его, ощутив губами твердую гладкую щеку, коснулась кончиком языка его шеи. Рей судорожно сглотнул, и его руки крепче сомкнулись на ее предплечьях. Элинор расстегнула пуговицы на его рубашке, медленно провела губами по его груди и радостно почувствовала, как забилось его сердце и участилось дыхание.
Они вновь занимались любовью на ковре перед камином. Элинор было наплевать, что ее новое платье валялось смятой кучкой шелка там, куда его отбросил Рей.
Спать они отправились поздно, словно не хотели терять ни минуты из отпущенного им времени, но Рей по-прежнему ни слова не сказал о том, увидятся ли они в Бристоле, о том, нужна ли она ему и хочет ли он встречаться с ней дальше.
Элинор проснулась рано. Она вся дрожала, находясь во власти сна, в котором Рей уходил от нее. Девушка в отчаянии протянула к нему руку, ища утешения в его близости, лихорадочно провела ладонью по его груди.
Рей проснулся и тихонько застонал, наслаждаясь ее прикосновением. Его рука нашла ее грудь, сжала сразу набухший сосок и стала ласкать его. Потом он провел по напрягшейся груди Элинор губами, и она содрогнулась от удовольствия, чувствуя, как он легонько сжимает ее сосок зубами.
Ее тело подрагивало от жажды слиться с ним. Ощущение его возбужденной плоти, прижимавшейся к ее животу, стократно усилило эту жажду. Элинор стала медленно двигаться вдоль его тела. Она уже знала, каким образом может доставить ему наивысшее наслаждение, однако, когда она протянула руку, чтобы коснуться его, Рей неожиданно остановил ее.