Ты меня бесишь
Шрифт:
— Беспокоился?
— Да, её преследовал один тип, и она не появилась в школе.
— Почему я не подумал о том, что там есть школьницы… — рассеянно бросает Элизар.
— Эм… — не зная, как отвечать на такое, мнётся Мак, и в этот момент рюкзак соскальзывает на бок, и из него выпадает чёрная коробочка с бриллиантовыми серьгами.
— Ты бы вряд ли продал за реальную цену, а я бы вряд ли быстро нашёл это или такие же, и тогда Кейт решила бы, что ты безнадёжен. Я буду давать тебе карманные деньги. Будет мало — можешь
— Пятнадцать, вроде, — признаётся он скорее из-за паники и шока.
Мак ожидал совсем другой реакции, но теперь, почему то, расстраивается (или пугается?) ещё сильнее.
У него дрожат руки, он резко встаёт из-за стола, и рюкзак летит на пол. А Мак пятится, собираясь сбежать
— Пригласишь её на ужин? Мы с Кейт произвели бы хорошее впечатление.
— Да… — Мак останавливается на пороге и судорожно вздыхает. — Прости меня. Прости меня, я не хотел…
— Я знаю, — Эл подходит к нему и тепло обнимает, — всё в порядке.
Мак чувствует, как у него щиплет глаза, и с трудом сдерживается.
Он обнимает Элизара в ответ, глубоко вдыхает, пытаясь успокоиться, и признаётся, не помня, говорил уже это или нет:
— Я не выбирал такую жизнь. Я не… не специально. Я… прости меня. Мне просто плохо.
Эл гладит его по голове.
— Мы всё исправим. Надеюсь, капсулы тебе подойдут, скоро совсем как человек будешь выглядеть. И забудешь то, что было раньше. У меня, может быть, здесь тоже не всё в порядке, но обычно лучше. Так что, пойдёшь к нам?
Мак кивает, но отпускать Элизара не торопится.
— А если нет? — шепчет он, зажмуриваясь. — В смысле, что ты сделаешь, если ничего не выйдет?
— У тебя доброе сердце и ты тянешься к хорошему, всё получится.
Мак постепенно успокаивается и поднимает на отца покрасневшие глаза.
— Но откуда ты знаешь?
— Вижу, — Эл прислушивается. — Сейчас ливанёт дождь.
И правда, звук такой, будто толща воды приближается к земле.
— Пойдём к Кейт.
— Пойдём… Только… Там бардак. Прости… Она ведь заметит, когда вернётся.
— Это убрать не сложно, — Элизар ещё раз треплет его по волосам, хотя этот его сын ничего общего с собаками не имеет и идёт к машине в тот самый момент, когда на землю обрушивается ливень.
А Скирт тем временем комментирует сериал, который они с Кейт смотрят с телефона, сидя в большой, уютной палатке.
— О, ты смотри, нас скоро затопит!
— Кошмар, — она поджимает под себя ноги и подсаживается поближе к Скирту. — Не хочу промокнуть. Я завила волосы, — оттягивает Кейт одну волнистую прядь своих, обычно идеально прямых, волос.
— Зачем? У вас какие-то игры с Элом? — Скирт морщит нос.
— Нет, — удивляется она, — какие игры могут быть, чтобы завивать волосы?
Скирт хмыкает и отводит глаза.
— Хорошо, что ты не знаешь…
И вдруг хватает Кейт за
— Пошли танцевать, будем в почёте у дождевых червей… Я хотел сказать фей. Идём!
Смеясь, она всё-таки поддаётся ему и выходит из палатки.
Волосы вмиг тяжелеют от воды и розовыми прямыми прядями спускаются ей до пояса.
— Холодно, — перекрикивая шум ливня, делится она со Скиртом.
— Сейчас согреемся, — Скирт говорит ей на ухо и начинает кружить в странном, весёлом танце, в котором Кейт не сбивается, не смотря на то, что не понимает, что происходит.
Впрочем, они пила то же, что и они…
Эту картину застают подъехавшие Элизар с Маком.
Он смотрит на танцующую Кейт, что казалась ему единственной адекватной в этой семье, и на то странное нечто под именем Скирт, который уже начал нравиться ему, и… Становится грустно.
Маку ещё больше хочется быть частью их семьи. Слишком скорое желание для такого короткого времени и нехороших событий, но сейчас Мак понимает это всё отчётливее.
И на лице у него, несмотря ни на что, появляется улыбка, и он переводит на Элизара вопросительный блестящий взгляд.
— Кейт тоже… ну, с вами… Она ведь пьяна, да?
— Ага… Держи, — под таким ливнем, что трудно смотреть вокруг, Эл подаёт сыну термос и идёт к Кейт. Она не замечает, как танцует уже рядом с мужем, сквозь шум дождя раздаётся чей-то пьяный, звонкий смех. — Что ты тут делаешь?
— Так танцую ведь с тобой, — смеясь, отвечает Кейт.
Мак отпивает из термоса, кривится скептически, и пробует ещё. И стоит под дождём, чувствуя себя идиотом. Отчего-то, весёлым идиотом.
Скирт внезапно запрыгивает ему на спину и кричит:
— Гони вперёд мой резвый пони!
Мак пошатывается и делает два шага вперёд, чтобы не потерять равновесие, и надеется, что Скирт не воспринял это, как подчинение его «приказу».
— Слезай с меня, придурок! — начинает крутиться он, пытаясь его сбросить.
— Какой упрямец! Вон к тому дубу, — показывает на осину и шлёпает Мака по заднице.
— Эй! — и Мак, немного подумав, валится в мокрую траву.
— Мы в море! Я уволоку тебя на дно! — Скирт, чьи губы теперь кажутся ярко-оранжевыми, а глаза двумя чёрными угольками, начинает щекотать его. — Я русалка, русалка!
Мак, хохоча, извивается под ним и не может отбиться.
— Пап, на помощь! Па! — орёт он сквозь шум дождя и смех.
— Никто тебе не поможет, — зловещий смех. — Ты станешь камнем, камнем, камнем…
Неизвестно сколько проходит времени, но Скирт в итоге баюкает скрючившегося Мака на руках и плачет над ним:
— Он стал камнем, камнем, камнем…
Эл хватается за Кейт и наблюдает за этим со странной улыбкой.
Мак, передумав сопротивляться и решив, что звать на помощь и правда бессмысленно, замирает и притворяется каменным, бесцветным голосом повторяя: