Ты меня бесишь
Шрифт:
«Что такое? Тебе нужна помощь?»
— У вас там что-то странное творится, так что вопрос тот же.
«Ну… Вроде всё нормально.»
— И Мак тебе ничего не говорил, о том… происшествии?
«Не стоит его сейчас тревожить.»
Хедрик сдерживается, чтобы не сорваться на Эла, а потому валится в кресло и говорит просто:
— Скирта всё ещё нет.
«Мы приедем через пару дней и со всем разбёрёмся».
— Ага, главное, чтобы до вас дозвониться можно было.
Хед сбрасывает, злясь на отца, но тут же меняется
— Мы слышали, без нас тут заварушка была, а? — Микки обнимает его.
— Да-да, пусть вам всё расскажут, у меня и без этого полно дел… Ну, как Европа? Франция? Где вы там были?
— Отослал и забыл, куда?
— Ой, а давайте и мы как-нибудь? — оживляется Луи, и норовит заглянуть в один из пакетов, надеясь на подарки.
— Особенно ты! — кивает Хедрик. — Иди, еду подогрей. И не мешайся по ногами.
#24. Твари Часто Сходят С Ума
Мак сидит у столба и даже не отплёвывается от дорожной пыли, когда мимо проносится грузовик.
Солнце слепит глаза, но особо не греет. И Мак зябко ведёт плечами.
Во рту пересохло, но не просить же воды у того извращенца? Да и если пройти в туалет, пришлось бы идти мимо окон, за которыми тот тип работает.
Мак глубоко вздыхает и чешет руку чуть ниже локтя.
Не занёс же инфекцию? Та игла была новой…
Ему мерзко от себя, когда он вспоминает об этом, но рукав всё же закатывает, чтобы проверить. От вида синяков начинает мутить.
Но под ними…
— Что за чёрт? — шепчет он, и спешно прячет свою руку.
***
Соня чихает и шмыгает носом, её серо-зелёные глаза покраснели, сознание мутится, весь адреналин сворачивается в тяжёлые камни, что теперь мешают дышать.
— Я… Я, наверное, до сих пор не отошла от грибов, мне показалось что-то странное, — она приподнимает уголки губ в подобии улыбки, которая, к тому же, дрожит. — Неважно. Я очень боюсь… сойти с ума.
Скирт сосредоточен на дороге, он бледный и будто напуганный, хотя всё уже позади. Соня наблюдает за ним, неровно выдыхает и пристёгивает ремень безопасности.
Она смеётся, наблюдая за тем, как вибрирует телефон, на дисплее которого высвечивается имя отца. Хочет выключить его, но тогда всё будет зря.
— Это собака меня в могилу сведёт, а ведь Мак мыл её в чужой машине и притащил в школу, скажи… — без паузы, — ты что-то знаешь о тварях, как-то связан с ними? Поэтому отец запер тебя в подвале?
Но Скирт не отвечает, до бела пальцев стиснув руль.
— Куда мы едим? Нужно связаться с родителями Мака, ты же можешь? А если не получится, пойти в полицию, пусть они свяжутся с ближайшим отделением, где Мак сейчас находится, они же могут отследить звонки и…
— Помолчи, — шипит Скирт, — Свечка.
У него стучит в висках, он видит,
— Я рассказывал тебе слишком много историй, вот ты и впечатлился, ясно?
У отца всклоченные каштановые волосы, странные черты лица, словно вырубленные топором, золотистая кожа и глаза, будто два сверкающих янтаря с застывшими в них жуками, что древнее, чем всё вокруг вместе взятое.
Он расписывает лицо странной кукле с бельмами на глазах и отвлекается, чтобы бросить в Скирта мешочек с жемчужной пыльцой.
— Мир не такой, нет никаких демонов и богов, поверь мне, я слишком давно на этой земле. Всегда было так, как сейчас. Это побочный эффект…
— Моей силы?
Отец усмехается:
— Того, что ты мой сын. Всего лишь изъян. Больное воображение. Помни об этом, когда почувствуешь, что на тебя смотрят. И принимай… лекарства.
— Куда мы едим?
— Уже приехали.
Скирт останавливается у дома Элизара, выходит из машины и спешит к складу на заднем дворе.
Соня кладёт в карман переставший звонить телефон. Засовывает пистолет под лямку штанов и прикрывает тканью сверху. Вспоминаются все те случаи, когда огнестрельное оружие срабатывало само по себе, от этого не легче.
Она закусывает щёку изнутри и выпускает Щенка.
— Кажется, ты дома.
Только сейчас она подумала, как он вообще добежал до неё? Нашёл по запаху? Их с Маком дома находятся в противоположных сторонах от школы.
— Слишком много странностей…
Щенок звонко лает и забегает в дом. Соня смутно узнаёт крыльцо и дверь, она замирает в коридоре. Может быть, Мак был просто пьян или что-нибудь похуже. Может, он выдумал всё это. Господи, она его совсем не знает. Сейчас его родители окажутся дома и скажут, что нашли его под каким-нибудь забором, и сейчас он благополучно спит. Хорошо, если так. Но она всё равно сегодня не вернётся домой.
— Миссис? Мистер? — она понимает, что даже не знает их фамилию.
Впрочем, в этом нет нужды, в доме никого нет, и будто действительно уже пару дней.
Скирт уже давно не оказывался в ситуации, когда у него не было возможности принять «лекарство», и это ударило по нему больше, чем можно было ожидать.
Трясущимися руками он нагревает сиреневую кашицу в кастрюле, добавляет измельчённые листья и таблетки из запасов Элизара, выливает немного воды и выпаривает её на крышку, а с неё собирает в шприц.
Готовой смеси, способной заглушить его видения, нет, так что приходится импровизировать.