Ты меня бесишь
Шрифт:
— Наверное… — нехотя произносит он, и крепко стискивает зубы. — Но я им платить!
— Они всегда были согласны? Всегда молоды? Всегда хотели твоё жирное, вонючие тело?!
— Нет! Не ваше дело! Отстать от меня! Я работать… — уже чуть не плачет он. — Можно мне я работать?
— Когда я прострелю тебе член. Сможешь работать?
В дверь стучат.
— Эй, почему закрыто?!
Мак дёргается, чтобы подойти и что-нибудь соврать, но спохватывается и продолжает
— Скирт, — шипит он, — иди разберись…
Мужчина же приседает на пол и дрожит всем телом.
— Не надо! — подвывает он. — Пожалуйста, не надо.
Соня выдыхает.
— Мерзость. Слушай меня внимательно, — она прижимается к Маку спиной, пытаясь сосредоточиться только на нём. — Мне нужно признание на камеру. К кому ты ещё приставал, сколько их было. Если ты признаешься, скажешь правду, я уйду и твой вонючий член останется при тебе.
Скирт выходит на улицу и шикает на двух парней.
— Что там такое, заправка должна работать! — начинает один, но Скирт машет на него рукой.
— Продавцу отрезали член, он не сможет принять оплату. Но я могу станцевать с вами.
Мужчина всхлипывает.
— Отдашь полиции, я сказать, что ты заставила.
— Ну, тогда остаётся только член, сам сказал!
— Нет, нет, я всё сказать! — он дрожит сильнее, обливаясь потом. — Майкл. Альк. Джонни. Я больше не звонить Джонни! Я удалить сейчас его номер! — тянется он к своим джинсам, в кармане которых, видимо, лежит телефон.
— Ни трогай ничего! — Соня повышает дрожащий голос. — Ты отвратительный. И я… хочу, чтобы ты обмочился. Давай.
— Да он уже, смотри, — давится Мак от сдерживаемого смеха. — То есть, нет, не смотри!
Соня смеётся тоже, от этого чувствует себя ещё хуже, но не прекращает.
— Отлично. Вот как мы поступим. Я уйду, буду следить за тобой. И если узнаю о том, что ты принуждал кого-то, я вернусь. Ты понял?
— Да, — кивает он, и хватает свою одежду, чтобы прикрыться. — Да, спасибо!
— Отдай телефон.
Соня протягивает ладонь.
Мужчина медлит, но всё-таки подчиняется.
Телефон у него тяжёлый, в царапинах и будто бы в чём то липком.
— Хорошо, — Соня кивает и убирает кольт в сумку прежде чем попасть в поле зрение камер. — Мой отец полицейский, я пока просто попрошу его вести наблюдение.
Ей не понравилось, как мужик упомянул какого-то там Джонни, так что она находит его в контактах и делает звонок, выходя из магазинчика.
Двое парней вместе со Скиртом танцуют странные, медленные танцы, размахивая руками и глядя вокруг будто бы сквозь.
Мак хмурится, замечая это и шепчет
Джонни отвечает не сразу, и голос, совсем ещё мальчишечий, звучит до предела напряжённым:
«Я ведь уже ничего не должен тебе. Ты обещал. Ты каждый раз обещаешь, хватит! Пожалуйста…»
— Привет, я только что заставила его раздеться и обделаться в подсобке. Тебе нужна помощь?
«Э-э… Это какая-то шутка или вы из полиции? Я… Я больше не вернусь в интернат!» — паникует он.
— Я не из полиции, просто заметила, что этот мужик плохо себя ведет. Он приставал к моему другу. Что у вас с ним?
«Он… Ну… Я разбил бутылку виски и он поймал меня. А потом узнал, где я живу. И угрожал по всякому. Как… Как дела у твоего друга?».
— Из-за разбитой бутылки? — замирает Соня. — Тебе надо было отрезать ему яйца, почему… Почему ты хотя бы не позвонил в полицию? Ты что, терпел?!
«Я звонил. Они отправили меня в больницу, а потом в интернат. Я сбежал, а тот урод опять меня нашёл…».
— Что ты с ними сделал? — шепчет Соня мимо трубки, глядя на Скирта.
Тот пожимает плечами.
— Сколько тебе лет? У тебя никого нет?
«Три-тринадцать… Ты всё-таки из опеки? Если да, лучше добейтесь ареста для него, хоть раз поверив, что он виновен. А меня оставьте в покое!».
— Тебе нужно было собрать хотя бы доказательства, раз ничего больше для себя не делаешь…
Она думает несколько секунд и добавляет.
— Я могу приехать, поговорим. Где ты?
«А ты…»
Он решается, видимо не зная, какой из вариантов для него действительно является худшим, и всё-таки называет адрес. После чего всхлипывает и предупреждает:
«Я буду на чердаке и увижу, кто приехал. Если ты из полиции или ещё откуда, я убегу. Я на чердаке, — повторяет он нехотя, — не в квартире какой-то, а на чердаке того дома. Вход… вход за шоколадку, если ты правда…»
— За шоколадку? — не понимает Соня.
«Буду говорить, если принесёшь мне шоколадку».
— Боже, ладно.
Она забирается в машину.
— Кто-нибудь, захватите шоколадку, я убью этого гада, если еще раз увижу…
Мак высовывается со своего места и кричит Скирту:
— Бросай убогих, иди за шоколадкой!
И в этот момент из багажника вырывается растрёпанный, выпачканный в саже и пыли, Ральсель…
Соня, завидев это, не спешит выйти из машины, но держит кольт на готове.
А Скирт вытягивает ладонь и вращает тонкими пальцами, унизанными кольцами.
— Ложис-с-сь, ложис-с-сь.