Ты меня не помнишь
Шрифт:
— Здравствуй, дочь. Что же не сказала ничего, обижаешь папку — качает головой отец.
— Привет, папа — перебираю всех, кто мог рассказать отцу, что я здесь.
Лялька, больше некому. Ох, и доберусь я до тебя систер.
— Как ты себя чувствуешь? Что-нибудь принести? — спрашивает отец, как только врач покидает палату.
— Нет, все есть, спасибо. Как ты?
— Да, хорошо все, даже отлично было, пока твой жених не заявился — смеется он.
— Кто?!
— Жених твой, Саш, и как я понимаю, отец моего внука.
— Алекс? Он
— Был, и просил твоей руки, как в старые добрые времена.
По моем растерянному виду отец понял, что я совершенно не в курсе их встречи. Алекс, просил моей руки у отца?! А я? Мое согласие ему не требуется? Почему скрыл это от меня?
— Не переживай ты так, я дал добро на ваш союз. Мы пообщались, он все рассказал, включая твою выходку с тендером — отец театрально похлопал в ладоши.
Прикрываю глаза от стыда, что отец все знает и злюсь на Алекса. Как он мог?! Зачем?
— Не переживай так, дочка — я вздрагиваю от такого обращения — рад, что ты не за Бельских замуж выходишь. Межницкий посерьезнее и покрепче будет. Теперь я за тебя спокоен.
Глава 55
— Нет, Алекс! — Возмущаюсь я переодеваясь в прозрачную рубашку и натягивая на голову шапочку — ты должен был поговорить со мной, у меня спросить!
Алекс стоит так, как приказала — лицом к окну, чтобы не подглядывал как я переодеваюсь к операции. Он молчит, а я тараторю без остановки, и это ужасно раздражает, мне даже кажется, что он меня не слушает.
Нервное?
Сто процентов, нервное, потому что сегодня тот самый день, день когда я встречусь со своим сыночком. Самочувствие замечательное, а вот маневренность на нуле и я уже пожалела, что начала одеваться сама, а не дождалась медсестру.
— Да, что же это такое — сражаюсь с непослушными завязочками — Алекс, помоги.
Он мгновенно отвлекается от созерцания весеннего пейзажа за окном и в два шага оказывается рядом со мной.
Все-таки слушал, бурчу себе под нос и разворачиваюсь к нему спиной. Алекс, не говоря мне ни слова и игнорируя все мои беременные ворчания, аккуратно завязывает все тесемки до последней. Обидно. Я переживаю, нервничаю, а он значит весь такой спокойный и правильный?
— Ну и пусть! Пусть молчит! — Громко шмыгаю носом и стараюсь ровно дышать.
— Саш — обхватывает он меня за плечи и разворачивает — успокойся, все хорошо.
— Ничего хорошего, Алекс! — Взрываюсь я, я здесь три месяца словно в тюрьме нахожусь, а ты, а ты!
Его «хорошо» действует словно детонатор. Слезы брызгают из глаз, и я не могу их остановить, хватаюсь за его футболку, сминаю пальцами теплый трикотаж и утыкаюсь в нее носом. В жизни так не ревела, а здесь, кажется я сейчас оплакиваю все беды и несчастья моей жизни.
— Ну, ну, Саш, все же хорошо. Сейчас придет медсестра, и мы поедем в операционную знакомиться с нашим сыном — приговаривает Алекс, а сам гладит меня по голове.
Полубумажная
— Саш, не злись, но я должен был поговорить с твоим отцом. Поговорить и все рассказать, а еще, сказать, что готов взять ответственность за тебя и сына. Посуди сама, как бы он отреагировал, узнай он информацию от Ляльки или, чего хуже, от посторонних людей?
Я отрываюсь от любования солнечным светом и поднимаю глаза на Алекса. Он прав, в каждом слове прав. Но в душе скребут злобные котики, я хочу... мне даже самой себе это озвучить неудобно, потому что банально, заезжено и «розовые сопли».
Плевать!
Пусть что угодно говорят, мое желание останется неизменным. Я хочу чтобы все было красиво, как в кино, признание в любви, кольцо и предложение руки и сердца.
— Фух, созналась хотя бы самой себе, полегчало.
— А с тобой, мы еще побеседуем на эту тему, Саш. Мы теперь всегда будем вместе — хитро улыбается он и подмигивает.
— Уже оделись? Молодцы — в палату входит медсестра, толкая дребезжащую каталку перед собой.
Я окидываю взглядом палату, словно я могу что-то забыть. Нервничаю, а потом подхожу к каталке и аккуратно на нее забираюсь. Алекс придерживает меня за талию, поправляет задравшуюся рубашку с таким видом, словно я хрустальная.
— Все, я справлюсь, Алекс.
— Все будет хорошо, Саш, я с тобой — Алекс наклоняется ко мне и целует в щеку.
Он говорит что-то еще, я киваю. Он прав, я нервничаю, и мне страшно. Очень. Именно страшно, хотя я готовилась, и знаю всю процедуру от и до. Вчера врач рассказал мне, как все будет проходить и уверял, что операция стандартная, отработанная. Хочу поблагодарить Алекса и подпитаться его уверенностью, но не успеваю.
— Вы тоже переодевайтесь — слышу голос медсестры.
Кручу головой, не понимая с кем она разговаривает, кто еще должен переодеться. Искать долго не приходится, в палете только я и Алекс и именно он сейчас облачается в халат и шапочку.
— Алекс, ты что делаешь?
— Собираюсь идти с тобой.
Ответ короткий и понятный, но я взрываюсь. Он снова все решил, снова не спросил, не поговорил со мной! Обиды наслаиваются одна на другую. Сначала разговор с отцом, теперь его присутствие на родах. Что дальше?
— Алекс, я против того, чтобы ты присутствовал в операционной.
— Почему, Саша, я хочу видеть, как появиться на свет наш сын, хочу быть с тобой.
— Ты опять забываешь главное, Алекс.
Он сводит брови и выпрямляет спину. Взгляд не предвещает ничего хорошего. Алекс молчит и ждет, когда я договорю.