Ты меня променял
Шрифт:
— От него? От Кости?
— От кого же ещё... — Хватка слабеет. Я опускаю руки и потираю колени, не находя места. Ничего плохого не сделала, но хочется спрятать взгляд и не смотреть на Карельского. В его глазах, где секунду назад полыхал огонь, столько недовольства.
— Ты... Когда узнала?
— Несколько дней назад, — признаюсь, глубоко вдыхая и медленно выдыхая.
— Я так и знал, что ты что-то скрываешь. Вот и узнали, что именно. — Он поднимается и отходит к окну. —
Шумно сглотнув ком в горле, прикладываю ладонь к груди, чувствуя, как меня начинает трясти. Ожидала ли я этого вопроса? Скорее всего, да. Но не в таком тоне. Женя сейчас слишком груб и резок, это задевает меня не на шутку.
— Я думала, ты успел понять мой характер за короткий срок. И то, что я оставлю этого ребенка… Это вообще не должно обсуждаться. Я так давно о нем мечтала... Думаешь, решусь сделать аборт? Ни за что.
Я тоже встаю и ватными ногами иду к лестнице. Нужно подняться, переодеться и просто свалить, оставив Женю наедине с мыслями. Видимо, я слишком поспешила. Восхищение этим человеком затуманило сознание. Я быстро поддалась эмоциям, испытывая незнакомые мне ощущения. Не стоило подпускать к себе Карельского так близко, чтобы не бороться с болью, которая сейчас разрывает грудную клетку.
Слез нет. Абсолютно. Однако разочарование меня уничтожает. Хотя... Любой мужчина отреагировал бы точно так же. Это у женщин, наверное, иначе. По крайней мере, я сужу по себе. Узнай я, что у Жени есть дочь, не стала бы давать заднюю. Значит, чувства у него не такие сильные, раз он сразу рубит с плеча.
— Эмилия, куда спешишь? — Темные глаза Карельского смотрят в мои. И теперь они поблескивают, словно от слез.
Женя не сводит с меня взгляда, даже приближается. Но я не хочу продолжать этот неприятный для меня разговор. Все, что надо было, я услышала.
Я поднимаюсь на верхний этаж, игнорируя его вопрос.
Натягиваю одежду, в которой приехала сюда. Оставив на спинке дивана рубашку Жени, некоторое время пялюсь на нее, как ненормальная.
Вот так вот, Эми. Слишком быстро ты расслабилась. Оказывается, удар от Кости был всего лишь цветочками. Хотя Женя, по сути, ничего ужасного не сделал, однако его категоричная реакция причиняет мне куда больше боли, чем все выкрутасы бывшего мужа.
Говорят, когда закрывается одна дверь, то обязательно открывается другая. Где-то там, в глубине сознания я все же верила, что открывшаяся — это как раз и есть Карельский. Но нет. Нужно просто взять себя в руки, смириться и жить ради малыша. Свобода тоже хорошая штука. Надо ее ценить.
— Давай поговорим! — Женя останавливает меня, сжимая мою руку, едва я оказываюсь внизу. — Эмилия, ты сейчас как ребенок сбегаешь.
Сглотнув очередной раз, я жмурюсь. А когда открываю глаза, вижу перед собой Женю, но сейчас он стоит буквально в сантиметрах от меня и смотрит встревоженным взглядом.
— Жень, ну давай не будем тянуть. Пожалуйста, — шепчу, освобождая руку от хватки Карельского. — Я тебя понимаю...
Вздох, выдох. Слова даются с трудом. Почему я предполагала, что Карельский примет этого малыша? Откуда была такая уверенность? А ведь это нормально — не хотеть в своей жизни ребенка от человека, которого ненавидишь. Точно так и Женя не хочет.
А вот я наоборот. Малыш под моим сердцем — единственное, ради чего я буду стойко стоять на ногах и бороться за справедливость. Не позволю больше никому лезть в мое личное пространство и пользоваться моим доверием. Пусть этот малыш и от лицемера Кости, который, как оказалось, все три года брака пользовался мной.
— Мне нужно подумать, — наконец разрушает тишину Карельский. — Позвоню тебе, ладно? Все так быстро сложилось между нами... Ты замечательный человек, Эмилия. С тобой приятно проводить время и при этом не скучать. И мне больно видеть тебя такой... Разочарованной во мне.
Женя касается пальцами моего подбородка, тем самым заставляя смотреть ему в глаза. А на мои наворачиваются слезы, и я просто отворачиваюсь, пытаясь отогнать их.
— Я не разочарована, Жень. А если даже так, то только в самой себе. Не понимаю, почему я сужу всех по себе. Вообще-то... Не маленькая ведь. Давно не девочка, но... — выдохнув, я невесело усмехаюсь. — Ты не обращай на меня внимания, ладно? Пройдет. И это пройдет.
Выхожу наружу, прихватив с собой сумочку и телефон. Дрожащими пальцами пытаюсь вызвать такси через приложение, однако голова совершенно не соображает, я тупо не понимаю, куда нажимать. Втягиваю носом воздух, будто это последний кислород в моей жизни. Сглатываю неоднократно. Ком стоит поперек горла, не даёт возможности нормально дышать.
— Я подвезу. — Карельский оказывается рядом.
— Нет, не нужно. Сама доберусь, — возражаю я, сжимая в руке мобильный.
— Эмилия, ну хватит, — Женя слишком резко цепляется за мою руку чуть выше локтя и притягивает к себе. Вжимает в свое каменное тело. — Прекрати.
Он утыкается носом мне в макушку, втягивает аромат волос.
— Я хочу к себе, — шепчу, роняя слезы. — Это гормоны на меня так действуют. Слишком много всего навалилось за последние дни. Раз уж свободна, хочу остаться одна. Закончатся все проблемы с Костей — поеду в Штаты, там устрою карьеру. Ты за меня не переживай...
— Я подвезу тебя домой, — твердо выговаривает Карельский. — Не думаю, что ты решишься уехать.
Решаю не протестовать, молча сажусь в машину.
Он всего лишь подвезет. Потом уедет.
А уеду я в Штаты или нет — вопрос времени. Скоро решу, что для меня будет лучше.
Всю дорогу мы молчим. Женя думает о своем, как и я. Он не лезет ко мне в душу, а я даже не поворачиваюсь к нему, потому что не хочу встречаться с ним взглядом.