Ты мне не сестра
Шрифт:
Меня. Его. Вместе.
Но кончить не дает проклятая мысль, что мы не одни. Что где-то там бродит Женя, Мальвина. Требующий расплаты опекун. А мы здесь, совокупляемся за все те ночи, что были не вместе. И грудь моя в его руках. И соски уже ноют в ожидании ласки. И губы пересохли от тихих вскриков.
Но в один момент он выходит со смачным звуком, разворачивает меня и жадно набрасывается на губы. Целует снова и снова. Пьет потраченные на секс и нервы силы. Всасывает язык и, прикусывая, вторгается в нутро снова. Сразу и с размаху.
И все мысли поглощает
– Кончай, кончай для меня. Я тебя никому не отдам.
И только его губы накрывают меня снова, только я чувствую внутри себя взрыв густой влаги, но весь настрой сбивает порыв ветра и жесткий хлопок двери.
Глава 28.
Хочу дернуться, когда в голову иглами втыкается осознание. Максим лишь скалится у самых губ и кивает в сторону двери.
— В этом есть свой кайф, трахнуть лже-сестру на собственной свадьбе. Прекрасно понимаю, что он видел того, кто хлопнул дверью. Это выбешивает. Настолько, что оргазм, который был так близко, тут же отдаляется. На огромное расстояние, как были мы все три года.
Зато злость столпом пара поднимается в теле. Со всей дури отталкиваю Макса, ору ему в наглую харю:
— Пошел нахуй, скотина. Не подходи ко мне никогда!
— Ты просто не кончила, вот и раздражаешься, — слышу в след и тоже хлопаю дверью.
Поправляю платье и выхожу из комнатушки понимая, что прекрасная прическа утеряна безвозвратно. Остается только распустить на бегу волосы и прямиком отправляться в зал. По взгляду станет понятно, кто меня видел. Кто подумал, что я трахаюсь со своим братом. И, конечно, я нахожу его.
Женя. Блядство.
Он уже у самого выхода. Смотрит напряженно и укоризненно. И я уже делаю несколько шагов к нему, чтобы объяснить, чтобы просто сказать убогое, ненужное «Прости», как вдруг вздрагиваю от оглушительного выстрела в потолок.
Поначалу все люди, какими заполнен зал, просто замирают, смотрят вверх. Но уже спустя мгновение начинается откровенная паника.
Женя бросается ко мне. Я знаю, вижу, что он волнуется. Глобальная беда часто заставляет людей пересмотреть частные приоритеты. Не успевает он сделать и пару шагов, как его сбивает с ног тучная, взволнованная дама, а меня кто-то хватает и просто несет.
Что за хрень?!
Я пытаюсь отбиваться, кричу, что есть мочи. Вгрызаюсь в руку, зажимающую мне рот, но в висок упирается что-то твердое, в шею рвет смелось на ошметки угрожающее рычание:
— Ни звука,
Меня тащат от бьющейся в истерике толпы все дальше. Пихают в дверь, толкают в другие руки.
Куда, зачем? Мысли, как ветви дерева в ураган, кружатся ломаются, летают. И лишь одна из них слишком четкая, чтоб не понять.
Что с Максимом?
Прикрываю глаза, отдаваясь настойчивому страху и ужасу, который обволакивает со всех сторон. Утягивает в дремучую трясину отчаяния. Страшнее даже, чем в тот день, когда меня изнасиловать пытались. Ведь тогда я видела кто, знала зачем. А здесь просто растворялась от загадки, от страха, от приближающейся истерики. Она настигла в момент, когда меня пытались затолкать в черный фургон, когда силой запихивали туда.
Но я не давалась. Упиралась ногами, руками, истошно орала, царапалась и билась в конвульсиях.
Помню про угрозу жизни, но, если еще не убили, значит липовая. А значит, можно поиграть?
Начинаю задыхаться, имитируя приступ астмы. Полностью расслабляю тело, становясь похожей на желе. Оседаю на пол и понимаю, что никто меня не убьет, потому что вокруг стали метаться парни в черном и спрашивать друг друга, что делать.
— Ох, Лана, — слышу знакомый голос и застываю статуей. Прекращаю играть. Превращаюсь в манекена с широко открытыми от удивления глазами. Не могу, блять, поверить! — Тебя будут сжигать на костре, но ты все равно найдешь способ смыться. Ведьма!
— Скотина! — тут же вскакиваю я. Тут же кидаюсь на Максима. — Тварь! А я еще за тебя испугалась! Что ты там устроил?! Что это за цирк?!
— Смотрите, смотрите, парни, — смеется он, легко отклоняясь от моих ударов. — Чудесное выздоровление от астмы, которой Светлана Андронова никогда в жизни не болела.
— Придурок, — все-таки мне удается его ударить по щеке и вижу, как его самого бьет желание мне ответить тем же. Он же только разворачивает меня и буквально запихивает головой в тьму салона.
Сам садится следом.
— Что с Женей?!
— Помят, но цел. Забудь про него. Он видел, как ты трахалась, если после такого он еще хочет тебя в жены, то он тюфяк.
— У тебя свадьба! — напоминают я со стоном и сажусь напротив. — Куда мы вообще едем?
— В свадебное путешествие, разумеется, — снова скалится этот идиот, блеснув белыми зубами. — Под видом похищения детей Андронова.
— Что за чушь?! Как тебе вообще в голову могло прийти подобное? — уже срываю горло от крика, и тут шею берет рукой Максим, легонько сжимает. — Извращенец.
— Если честно, я пиздец как устал за сегодня, а твой рот давно пора занять чем-то более приятным, — говорит он и пихает меня вниз, на мягкий ковролин у своих ног.
Отпихиваю его уже голые бедра. И когда только успевает. Поверить не могу, что он собирается обращаться со мной вот так.
Но пальцы сжимают мне щеку, а в губы толкается бархатная головка, давая ощутить еще не сошедший вкус спермы. Которая, кстати, так и стекала по моим ногам.
— Придурок! — мычу я ему, поднимаю взгляд и все-таки поддаюсь на сильное давление.