Ты моя, девочка!
Шрифт:
— Куда спешим? — кто-то сзади сильно тянет меня за волосы и я падаю на бетонную ступень попой и ударяюсь головой в стену. Господи, что происходит?
— Вы кто? — не сдерживаю слёз и плачу в голос, пытаюсь подняться, но второй пинает мою руку и на этот раз я ещё сильнее падаю. — Отпустите! Помогите! — кричу, но мне затыкают руками рот.
— Заткнись! — один из них пинает меня за живот. Я сильно кричу и обоими руками пытаюсь защититься. У меня там растёт малыш. Я просто умру, если потеряю его.
— Пожалуйста, не надо… — я хныкаю, хочу кричать, но страшно. Один
— Не надо? — хохочет один из них. Такой противный голос. Одеты в чёрное, в голове капюшоны. Я поднимаю голову, хочу увидеть их лица, но напрасно. — Больше не будешь под ногами путаться, ясно тебе?
И снова сильный удар в живот. В глазах темнеет. Я всё сильнее обнимаю себя, собираясь в комочек. Больно… Очень больно…
Второй поднимает меня за воротник пальто и ставит на ноги. Они дрожат, подгибаются.
— Убирайся как можно дальше отсюда, — получила звонкую пощёчину. Они меня не щадят и им ни капли не жалко меня. А ещё, они знают, что я беременна. Я уверена. Но кто может так со мной поступить? Кто хочет уничтожить ещё не родившегося малыша? Это же звериный поступок! Я рыдаю и кричу, всё равно меня не спасти. Они меня убьют!
Слышу, кто-то сильно бьёт в дверь, хочет зайти в подъезд. Бандиты шепчутся между собой, и очередной удар в живот окончательно отключает меня. Но последние слова головорезов я слышу чётко:
— Огромный привет от Гордеева!
Глава 24. Она — моя жизнь
Алекс
— Отец, что случилось? — возвращаюсь в квартиру.
Женька меня не выслушала, но я её прекрасно понимаю. Я бы сдурел не меньше, даже крушил бы всё вокруг. Она не может принадлежать другому! Она только моя!
Неожиданный визит отца разрывает наш разговор. Может, она поняла бы меня, если бы я смог рассказать всю ситуацию. Приняла. Простила. И была бы рядом, а не напротив.
Но она девочка умная, уверен, вечером утомит меня своими вопросами: что и зачем?
— Ты ей рассказал? Из-за этого поссорились? — отец смотрит на меня с грустью. Я уже много лет не видел таких эмоций на его лице. Он всегда был жесток и несправедлив ко мне. После смерти матери. — Она красивая, — слегка улыбается, — Зеленоглазая, на Настасью похожа.
Сердце защемило от этих слов. Папа любил маму, но некоторые факты заставили поверить в то, что она изменяла отцу. Если бы та ситуация была сейчас, я бы никогда не поверил. Стоял бы за спиной матери горой и не дал бы кому-то говорить о ней чепуху. Это была подстава. Хотели разбить нашу семью. Достигли своего.
— Похожа… Она не глупая, поговорим вечером, поймёт меня… — очень на это надеясь, говорю. Но что у неё на уме — знает только Бог и сама Женя. — А ты зачем пришёл? Не пойми неправильно. Просто…
— Я знаю о чём ты думаешь. Прекрати оправдываться. У меня к тебе предложение. — он крутит в руке телефон, словно ищет правильные слова, не знает с чего начать. — Я знаю, что у тебя были
— Да, Артём меня предупреждал, но Демьян ничего не говорил. Отец, я терпеть не могу Костю, и, думаю, ты прекрасно знаешь почему. Но если ты так хочешь, то я не против.
Достаю из кармана сигареты и зажигалку. Жутко действует на меня даже имя "друга", который с женщиной моей в моём же доме переспал. А потом выкинул её, как ненужную вещь. В чём был подвох, так и не понял. Разве другую найти не мог? Богатый, симпатичный мужик, но почему-то всегда за задницей чужих женщин бегает.
— А что решил ты? Поженишся на Анашкиной? — отец сжимает руки в кулаки от злости. Он недоволен, не хочет, чтобы я был с ней. А пару дней назад было иначе… Как же мы так быстро стали чужими и за один день снова приблизились? — Я… Не хочу, чтобы вы из-за меня расстались. Твою девушку имею ввиду.
— Мы не расстанемся, — уверяю то ли его, то ли себя.
— Он мне столько всего говорил, я даже не понимаю, как верил ему…
— Отец, время вспять не повернёшь, но мы можем сыграть так, чтобы он поверил. Не придавай виду. Общайся так, как раньше.
Он только кивает. Попрощавшись уходит, а я собираюсь на работу. Все мысли о Женьке, о её словах. Она думает, что я люблю Жанну. Знала бы, как от других женщин тошнит, а от Анашкиной тем более.
Выхожу из дома к обеду. Не тороплюсь, потому что видеть того урода не хочу. Фёдор слишком уверен в себе, но я его сломаю. Пусть не сегодня, но рано или поздно я выведу его на чистую воду. А что будет с отцом — понятия не имею. Как-никак, он убил человека. Хочется верить, что это была ловушка. Может он жив?
Мой разгромленный кабинет быстро починили, поменяли всю мебель. Стол заполнен папками, дел много, но рука ни к чему не тянется. Не по себе становится. По телу пробегает холодная волна плохого предчувствия и стоит комом в горле. Что-то не так…
— Женя… — первое, что в голову приходит. Моментально звоню охраннику, который должен был следить за ней. Длинные гудки не замолкают — он не отвечает, заставляет сердце биться учащённо.
— Да, Александр Петрович… — его взволнованный голос режет слух, а я замираю на месте, словно ноги приросли к полу, не могу сделать ни шага, — Я следил… Вы говорили, чтобы я не заходил в подъезд. Дабы она не подозревала. Я так и сделал… Но…
— Что но? — буквально ору в трубку, сжимая мобильник в руках. Кровь гулкими толчками стучит в висках, просится наружу. Я не готов… Не готов услышать что-то плохое… Не выдержу, если с ней что-то произойдёт из-за меня. — Да что, мать твою, случилось?
— Я услышал крики с подъезда. Пока я вышибал дверь, они сбежали… Их было двое. Я выстрелил, ранил одного, но не до них было. Не стал идти за ними. Они избили вашу девушку. Я везу её в больницу, она вся в крови.
— Я тебя убью, — словно зверь, рычу в трубку.