Ты моя, девочка!

Голд Лена

Рука скользит и дотрагивается до сокровенного места. Радужные круги и фейерверки перед глазами, нестерпимый жар внизу живота вынуждают пригибаться навстречу. Палец входит в меня, но этого мало.

Удовольствие огнём проливается по венам и скручивает всё тело в узел.

Мне хочется ещё глубже, на той глубине, где палец не достанет. Глубокий стон вырывается с моей груди, когда он вытаскивает палец с меня и входит заново.

— Чувственная. Страстная, — его вторая рука сжимает мою грудь до боли. До

чертовски приятной боли. Горячий язык скользит с шеи до плеч. Он вытворяет со мной невероятное, вынуждает прогибаться с каждым его движением внутри меня. Мерзавец умеет доставлять удовольствие и я лечу в облаках от наслаждения.

— Не мучай меня, Алекс, — стону, извиваюсь, но он меня не слушает, медлит.

— Тоже самое ты вытворяла со мной всю ночь, — выдыхает, — Думал сдохну от перевозбуждения.

Значит, он хотел, но сдерживал себя. Быть может и сегодня не тронул бы, если бы я не приставала и не ставила условия. Но он же знает, что я не уйду…

И очередное движение пальцем. Ещё один. И ещё…

О, Боже…

Нечем дышать, захлебываюсь, не хватает воздуха. Теплота разливается внизу живота, растекается по всему телу. Секунда. Вторая.

Алекс рычит, словно зверь. Мгновение. И я оказываюсь вниз лицом на кровати. Он надо мной. Его язык лижет плечо, лопатки, каждый позвонок. Сжимает ягодицы, больно, но мне плевать, я хочу продолжения.

Не знаю, что он делает, на миг отстранившись от меня, но я чувствую его член у себя на спине. Горячий, твердый и… большой. Скользит между ягодицами.

— Алекс, — стону, не в силах сдерживать себя.

— Ч-ш-ш…

Он меня мучает. Специально медлит, а как сам удерживается только чёрт знает.

Поднимает мою попу верх и слегка нажимает на спину. Стыдно. Стоять перед ним так — стыдно. Но мне и на это плевать.

Вскрикиваю, когда его член входит в меня. Медленно. Заполняет собой всё моё естество. Кричу от каждого толчка, после которых всё огнём горит. Сжимаю рукой простыню, а Гордеев, заметив это, он переплетает наши пальцы. Я чувствую тяжесть его тела на себе. С каждым толчком всё глубже проникает, вынуждает выгибаться навстречу, приближаясь к наслаждению.

Но он выходит из меня.

— Боже, — говорю и вскрикиваю, когда он резко поворачивает меня на спину и ложиться сверху, также неожиданно входя заново.

— На меня смотри! В глаза! — с хрипотцой в голосе приказывает, тяжело дыша. — Не отварачивайся…

Снова переплетает наши пальцы и губами мои ловит, когда я очередной раз крикнуть хочу. Наши тела влажные от пота, прилипают. Жадно целует, толкаясь во всю длину раз за разом. Тело предательски откликается на каждое его движение. И меня уносит далеко от реальности. Как же, чёрт побери, это приятно! Как же с ним хорошо!

— Кончи для меня, малышка, — шепчет он, чуть отстраняясь, и в шею впивается.

Прикусывает венку, отчего вздрагиваю.

Толчки усиляются и я понимаю — осталось чуть-чуть. Совсем немного. Он на грани, и я — тоже.

— Ах, А-ле-екс, — кричу, цепляясь в шею и к себе прижимая. Чувствую бешеную пульсацию внутри себя. Мы кончили одновременно.

Глаза закрываются, меня уносит в сон. Чёртов мерзавец не поддался соблазну целую ночь, а сейчас я не в силах открыть глаза и посмотреть на него. На моего безумного мужчину.

Он ложится рядом и нас одеялом прикрывает. Поворачивает к себе спиной и за талию обнимает. Он любит так делать.

Запах мои волос вдыхает, а я невольно улыбаюсь от его ласки. Я уже отключаюсь.

— Женя, я люблю тебя, — слышу, то ли во сне, то ли реально он мне это говорит, я не знаю.

— М-м-м, я тоже люблю тебя, — бормочу, на что хриплый смех доносится до меня через туман в голове.

Ладно, меня наверное глючит, Алекс и признание? Хотя… Было же однажды…

Просыпаюсь, чувствуя горячую руку у себя на плече. Спускается до локтя и снова поднимается.

— Алекс?! — он, почти голый, в одних шортах сидит на краю кровати и за мной наблюдает. Невозможно оторваться от кубиков пресса. Его сексуального тела. Чёртов соблазнитель! — Когда ты проснулся?

— А я и не спал, — хрипло произносит, наклонившись в висок целует. — Приготовил завтрак, беги в душ и кушать.

— Хочу с тобой, — протираю сонные глаза и подняться пытаюсь, но Гордеев, взяв меня на руки голую, направляется в сторону ванной. — Ты признавался мне в любви или я во сне видела? — спрашиваю на ходу, за шею его обнимая.

— Люблю, — улыбается, белоснежные зубы обнажая, — А ты?

Пинком дверь открывает, меня опустив, воду включает.

— Жень, — выдыхает, — Если я здесь останусь, то мы до вечера не сможем оторваться. Я жду тебя на кухне, — в губы мягко целует и отстраняется. Сглатывает, ниже плеч не смотрит.

Теперь улыбаюсь я, а точнее смеюсь.

— Ладно, выйди, а то ты меня сейчас… — не успеваю договорить, как он меня к стене прижимает. — Алекс…

— Не могу, — зарывается пальцами в моих волосах и нагло в губы впиваетя. — Не могу устоять…

Одним движением шорты снимает и в сторону бросает. Обхватив меня за талию поднимает, а я ногами его бёдра обвиваю. Чёрт, теперь он только губами меня ласкать сможет, а руками меня придерживать.

— И не надо, — за плечи его цепляюсь, словно безумная целую. Губы, язык кусаю, на что рычание Алекса слышу. Ну и пусть… немножко больно будет. — Не отпускай. Никогда. Слышишь?

Он жадно прикоснулся губами к соску, а я теснее прижалась к нему. Жду вторжения. Чувствую его возбуждённый, горячий член, скользящий между ягодицами. Но он не входит. Снова мучает.