Ты моя надежда
Шрифт:
— Чего ты от меня хочешь? — кричит Джулс, ее губы приближаются к моим, и ее гнев осязаем.
— Прощение, — отвечаю я тихо, но с грустью, которую, я очень надеюсь, она почувствует.
— Я не могу тебя простить.
— Я должен был это сделать.
Она сводит брови и выглядит так. Будто собирается спорить, но молчит, прикусив язык и пытаясь вернуться к той версии себя, с которой я имел дело в течение нескольких дней. Она смотрит на что угодно, кроме меня, как будто игнорирование меня освободит ее от этого момента. Я не позволю ей так легко отделаться. Она должна ответить.
— Ты должна это пережить.
— Никогда, — отвечает она, наконец, поднимая на меня взгляд. — Ты — чудовище.
— Это то, чего ты хочешь? — спрашиваю я ее, делая полшага вперед, чтобы прижать ее спиной к двери, обеими руками удерживая ее бедра на месте.
— Чтобы я превратился в чудовище, чтобы ты могла оправдать свою ненависть ко мне?
Моя хватка не настолько сильна, чтобы причинить ей боль, но достаточна, чтобы привлечь ее внимание. Она наклоняет голову вперед, и я прижимаюсь губами к ее губам, украдкой срывая поцелуй, прежде чем Джулс успевает отодвинуться. Я подношу губы к ее уху, прижимая все ее тело к стене, в то время как моя правая рука движется вверх по ее боку, а левая сжимает волосы на затылке. Она в ловушке.
— Есть разница между тем, что ты думала, что я делаю, и тем, что я действительно делаю, дорогая, — негромко произношу я.
У меня учащается дыхание, когда она вцепляется своими коготками в рубашку на моей груди. Джулс не отталкивает меня, просто стоит. Она сейчас там, где я и хотел.
— Своей хорошенькой головкой ты думаешь, что я плохой человек, но ты влюбилась в меня. В настоящего. И от этого никуда не деться. — Я провожу кончиком носа от ее щеки к виску, вдыхая ее запах. Ее маленькое тело так горячо прижимается к моему, а маленькие трусики делают меня чертовски твердым. — Я никогда не перестану любить тебя, — говорю так тихо, что не уверен, что она слышит.
Я открываю глаза и смотрю на стену, понимая, насколько это хреново, страдать из-за этого, но не в силах отпустить ее. Я слишком боюсь потерять ее навсегда. Я не позволю этому случиться.
— Просто сделай это, Мейсон.
Джулс чуть не задыхается, и мне приходится заглянуть ей в глаза, чтобы увидеть в них вызов. Она давит на меня. Джулс знает, что я никогда не причиню ей вреда. Это так чертовски очевидно, и осознание этого заставляет меня слегка улыбнуться.
— Что сделать? — спрашиваю я.
— Все, что ты хочешь от меня, — говорит она, опуская взгляд на мою грудь, и в ее глазах нет ничего, кроме поражения. — Или пусть твой отец убьет меня.
— Ты этого хочешь?
— Ты не позволишь мне уйти, — единственный ответ, который она мне дает.
— Это не ответ на мой вопрос.
Мое сердце колотится в знак протеста от мысли, что она предпочтет умереть, чем снова полюбить меня.
Джулс отводит взгляд, отворачивая голову в сторону, хотя я крепче сжимаю ее затылок. Я слегка отстраняюсь, заставляя ее посмотреть на себя.
— Это облегчило бы тебе задачу, не так ли? — спрашиваю я, слыша, как ломается мой собственный голос.
Я зубами прикусываю мочку ее уха и жду мгновения, пока
— Было бы так легко ненавидеть меня, если бы я был монстром, которым ты хочешь меня видеть. — Я борюсь с тем, насколько правдивы мои слова. — Если бы я не был тем мужчиной, в которого ты влюбилась, но я такой, какой есть.
Я целую ее в шею, мои пальцы скользят по ее коже, и я медленно задираю ее ночную рубашку. Мое тело так близко к ее, но я не прикасаюсь, потому что хочу, чтобы она почувствовала мое отсутствие. Я хочу, чтобы она жаждала ощущений, которые я могу ей дать.
— Все, чего я хочу, это чтобы ты помнила, как сильно я люблю тебя и как сильно ты любишь меня, — шепчу я ей в шею.
Я хочу, чтобы она снова умоляла меня о прикосновении, как она делала, когда мы впервые встретились. Я знаю, что так и будет. Она нуждается во мне так же сильно, как и я в ней.
— Дай мне один месяц, — говорю я, не подумав, отчаянно желая перемен между нами. — Притворяйся один месяц для того, чтобы попытаться забыть или простить и вернуться к тому, что у нас когда-то было.
Она смотрит на меня с блеском в глазах, но они сужены от недоверия.
— Если ты все еще будешь ненавидеть меня в конце месяца, я отпущу тебя, — добавляю я.
Я едва могу произнести эти полные боли слова.
Мое сердце сильно бьется в груди, зная, что это ложь. Но это то, за что она может зацепиться. Для нее это сделка с дьяволом, и я уверен — она это знает.
Она не отвечает, и мне наплевать, если завтра для нас все изменится.
Тяжелой поступью я отхожу от нее, чтобы поднять с пола кольцо. Она смотрит на него, а не на меня, когда я беру ее за руку.
— Я тот же человек, каким был, когда впервые надел это кольцо тебе на палец.
Я надеваю бриллиант на ее безымянный палец и держу его там, ожидая, когда ее глаза встретятся с моими. Я наклоняюсь и вдыхаю ее запах, закрываю глаза и заставляю себя отпустить ее.
— Не снимай его, Джулс. Кольцо должно оставаться на твоем пальце.
Я наблюдаю, как ее глаза закрываются, а грудь поднимается.
— Я позабочусь об этом.
Глава 10
Джулс
Разум играет в злые шутки,
Обман лишь в радость.
Что радовало раньше,
То горе лишь несет.
Что думать и что делать,
Ведь выход не найти.
Сердце разорвано и разбито,
И остаются лишь сомнения.
Я бы так хотела, чтобы горячий душ смыл все проблемы. Как будто пар и жар смогли бы уничтожить бремя знания того, что Мейсон сделал почти год назад. Так давно, когда мы еще не знали друг друга. Когда мы были чужими.