Ты не поверишь 2. Страстный год
Шрифт:
– Не надо, - с убитым видом ответил Вадим и с чувством оскорблённого достоинства удалился в гостиную.
– Вадим Викторович, убирать-то надо, - начала Юля, завидев Вадима.
– Потом, - бросил Демчог, плюхаясь на диван и меланхолично глядя перед собой.
– Она, - он ткнул пальцем в сторону выходившей из ванный Сони, - вылила весь шампусик в канализацию! Он дорогой был! Пятьсот рублей за бутылку!
– Нихуя!
– вскричала Соня.
– Я вылила три тысячи в канализацию! Круто!
– Ага, как же, - усмехнулся Вадим.
– Так, - он встал с дивана, - чтобы мне не думать про три тысячи, давайте убираться!
–
Остаток дня убирались. У Сони и Юли на двоих было пятьдесят пропущенных вызовов и примерно столько же неотвеченных smsок. Как только девушки и Вадим закончили уборку, подруги собрались уезжать, так как им надо было ещё поздравить родных и посидеть с ними. Демчог, оставшись один, прошёл наверх и рухнул на кровать, сладко уснув. Ещё долго он после этого праздника находит протухшие и просто неприятные вещи у себя на даче. Жена после его сообщения не звонила ему месяца два, пока платил алименты.
========== У бабушки ==========
Наступил конец мая. На улице стояла жара, хотя дул приятный ветерок, люди вышли на воздух, и тротуары были забиты до отказа. У школьников заканчивался учебный год, а студенты в поте лица сдавали сессии. Соня Панаева уже начинала сходить с ума от обилия заданий, но всё-таки старалась всё сдать. Наконец все экзамены были получены, зачётка заполнена, и Соня могла забить болт на учёбу. Но, забивая болт, приходилось переключать своё внимание на поездку к бабушке, жившей в деревне в двухстах километрах от Москвы. Соня не гостила у бабушки летом где-то с одиннадцати лет, а девушке хотелось для разнообразия провести лето вдали от города. С этим предложением она пришла к Юле, которая тоже была не прочь побывать на природе, тем более, что рядом с деревней была речка. Посовещавшись, девушки решили ехать на следующий день, но в их план неожиданно вторгся Вадим, заявивший, что поедет с ними. Это удивило всех, Соня даже поинтересовалась, не промыли ли Демчогу мозги, так рьяно он хотел поехать в подругами.
И вот, в первых числах июня, Юлин BMV мчался по трассе в направление деревни Журавлёвка, где обитала бабушка Сони. Вадим развалился на заднем сидение и спал, иногда начиная храпеть. Через несколько часов они свернули на просёлочную дорогу с указателем «д. Журавлёвка». Вскоре показались первые дома деревни, затем сельский клуб, здание, где жил и работал местный агроном, водокачка и аптека. Магазин находился в пяти километрах от самой деревни, и машина его уже проехала. За деревней тянулись бескрайние поля пшеницы, ржи и ещё каких–то растений, а за полями и с другого конца Журавлёвки простирался лес.
– Вон там речка, - сказала Соня, указывая рукой на мелькнувшую вдалеке тонкую голубую полоску.
– А в лесу ещё есть озеро с песчаным берегом.
– Кайф!
– восторженно проговорила Юля.
– До дома твоей бабушки долго ещё?
– Не очень, - отозвалась Соня.
Действительно, через несколько минут показались владения бабы Шуры. Машина подъехала к дому и остановилась. Дом был небольшой, но очень красивый, рядом с ним стояли выкрашенная в синий цвет баня и летняя кухня. Позади дома располагался
– Боря, иди сюда, Сонечка приехала!
– На этот зов из гаража, находившегося рядом с домом, вышел Сонин дедушка - невысокий весёлый старичок семидесяти лет.
– О, приехали!
– проговорил он, когда Соня вышла из машины и направилась к ним.
– С подругой даже!
– из машины выпрыгнула Юля.
– Привет!
– Соня обняла сначала бабушку, потом деда. Послышались звонкие поцелуи. Родственники, что-то весело обсуждая, пошли в дом, оставив Юлю наедине со спящим Вадимом.
– Вадим Викторович, - Юля потрясла Демчога за плечо.
– Просыпайтесь, мы приехали!
Вадим недовольно заворчал и проснулся. В этот момент на крыльцо вышел деда Боря.
– Вы чего стоите, заходите!
– он сделал приглашающий жест, с любопытством косясь на Демчога и предполагая, кто бы это мог быть.
Когда все познакомились и обменялись рукопожатиями, стол был уже накрыт. Баба Шура всё время подкладывала Юле побольше еды, считая её «худышкой». Соня не разочаровывала бабушку и ела с аппетитом. Обсуждали погоду и новости. На другом краю стола Вадим и дедушка говорили о армии и политике. Для себя дед уяснил, что Демчог - знакомый Сони и Юли и что ничего плохого он делать не может. Борис Николаевич знал свою внучку и в душе посмеивался, представляя, что Соня сотворит с Вадиком, если захочет.
***
Ближе к вечеру, когда распаковали вещи и снова сели за стол, на этот раз ужинать, дедушка полез в погребок на кухне и достал оттуда бутылку самогонки.
– Сам гоню, славная выпивка!
– доверительно сообщил он Демчогу, разливая жидкость по кружкам.
– Шур, ты будешь?
– обратился он к жене.
– Нет, у меня свой напиток есть, - весело ответила Александра Степановна, доставая из пакета привезённый Соней мартини.
– Она мне ещё сигарет привезла, травись, бабушка на здоровье!
– засмеялась она, наливая себе и девушкам мартини.
Время проводили весело. Солнце ещё не село, тени легли на поля и огород четы Панаевых, а в доме продолжался праздник.
– Мы, когда служили, - говорил подвыпивший дедушка, уже подружившийся с Вадимом.
– На островах, - он многозначительно кивнул, - НЛО видели! Пролетело так низко, нам, правда, не поверили, сказали, пьяные были, выдумали. А ещё, - он, прищурившись, совсем как Соня, когда выпьет, смотрел на Демчога.
– Ты Соньку, не обижай! Я-то знаю, какие у тебя мысли!
– Так, Боря!
– прикрикнула на мужа Александра Степановна.
– Фигню не собирай!
– А что я?
– пожал плечами дед.
– Я дело говорю.
– Ты сейчас спать пойдёшь!
– Бабушка вступилась за гостя.
– Вадим, вы его не слушайте, он как выпьет, хуйн… фигню нести начинает.
Дед на минуту затих, но, когда жена вышла показывать Соне и Юле комнаты, продолжил свои наставления, так что Вадим смог отдохнуть только когда Александра Степановна вернулась и погнала мужа спать. Демчог прошёл в свою комнату, за перегородкой которой располагалась Юля. Соня, как внучка, легла спать в ближней к бабушке комнате.